Внутри растекается сироп, но почему-то хочется плакать.
- Ян… - запускает пальцы в волосы на затылке и притягивает к своему плечу, - я с тобой быть хочу… не могу без тебя, поняла?
Не сдержавшись, громко всхлипываю. Прячу лицо в основании его шеи, чувствуя, как по телу проходит нервная дрожь.
Никогда… Ни разу в жизни никто меня так не обнимал, не говорил таких слов.
Меня просто рвет от эмоций.
- Яна… эй, ты чего? – добивает встревоженный голос Майкла, - плачешь, что ли?
И правда, стоит ему поднять к себе мое лицо, по нему скатывается одинокая слеза.
- Дуреха…
Ловит ее губами. Покрывает неспешными поцелуями все лицо. А я стою с закрытыми глазами и тону в ощущениях.
Плавлюсь и начинаю задыхаться, когда его губы добираются до мочки уха и спускаются к шее. Прихватывают легонько кожу, жалят горячим дыханием, оставляя после себя россыпь мурашек.
- Майкл… - выдыхаю тихо.
Я больше не хочу и не могу бездействовать. Обхватив широкие плечи руками, подтягиваюсь ближе.
Я тоже хочу его шею. Хочу оставить на воротнике его рубашки след от своей помады.
Прижимаюсь к ней губами. Какое-то время просто наслаждаюсь ощущением его кожи на губах, а затем пробую ее языком.
Ни разу не делала этого раньше, действую по наитию.
- Янка… твою мать… трахну же!
В моем животе все сладко сжимается. Подстегиваемая похотью, действую уверенней. Выдергиваю рубашку из-за пояса брюк и запускаю под нее руки. Прикусывая зубами кожу шеи, ласкаю руками его спину.
Рыкнув, Майкл резко задирает вверх мою майку и спускает вниз чашечки лифчика.
- Мммм… - громко стону, когда его пальцы прихватывают оба соска.
- Хочешь меня? – хрипит его голос в ухо.
- Майкл…
- Скажи.
- Да-а-а…
Одна его рука продолжает играть с чувствительным соском, а вторая ныряет под резинку мягких домашних брюк и накрывает промежность через ткань трусиков.
Я просто цепенею. Делая частые поверхностные вдохи, наблюдаю, как рука его там начинает двигаться.
Вверх – вниз… вверх – вниз…
- Мокрая… насквозь.
Встречаюсь с его потемневшим взглядом и решаю довериться. Я хочу с ним всего.
- Закинь ногу на меня, - просит он, а когда я выполняю требование, тянет на себя резинку белья и просовывает под нее ладонь.
- Ай!.. – дергаюсь как от удара током, чувствуя, как пальцы раздвигают влажные складки.
В горле пересыхает. Я хватаюсь двумя руками за ткань белой рубашки, умоляя взглядом, чтобы поцеловал.
И он понимает. Прижавшись губами к моему рту, толкается в него языком, одновременно делая движение пальцем у меня между ног.
О, Господи… Это что-то запредельное… Сладкое… тягучее… запретное…
Продолжая хозяйничать в моем рту, скользит подушечками пальцев вдоль мокрых губок, давит ни клитор, массирует его круговыми движениями.
Мне становится жарко и невыносимо трудно удерживать свой вес на ослабших ногах. Поэтому я обвиваю руками крепкую шею и буквально висну на нем.
Ласки становятся настойчивее, напряжение внизу живота нарастает, и я начинаю хныкать.
Не могу больше терпеть. Для меня это слишком. Мое тело не привыкло к таким дозам удовольствия.
Майкл упирается в бок тяжелой эрекцией и вводит в меня два пальца.
- Мама… - шепчу пересохшими губами.
Боже… что это?! Мое желание граничит с болью.
Он обхватывает мою талию и начинает ритмично таранить меня снизу.
А я, оглушенная ощущениями, беззвучно открываю рот, прижимаясь им к его шее, царапаю зубами кожу.
Все заканчивается внезапно. В тот момент, когда я сама насаживаюсь на его пальцы, пружина внизу живота детонирует.
Глухо мычу в прикушенную мной шею и замираю, чувствуя, как судорожно сжимаются мышцы вокруг пальцев Майкла.
Он дает мне несколько минут, чтобы восстановить дыхание, а затем вытаскивает руку из моего белья и, глядя мне в глаза, облизывает пальцы, что только что были во мне.
- Бо – же… - сиплю перед тем, как закрыть лицо руками.
Это… у меня в голове не укладывается. Я не верю, что он сделал это.
- Яна… - отводит руки в стороны и целует в губы, наполняя мой рот моим же вкусом.
Мне жутко стыдно и в то же время жутко приятно. Ничего интимнее у меня представить не получается.
- Майкл, я в шоке, - признаюсь честно.
- Я собираюсь шокировать тебя каждый день.
Я смеюсь, стыдливо пряча лицо на его груди. Он обнимает, вдавливаясь в живот твердым пахом.
- Останешься?
- Да.
Но входящий вызов на его телефон в миг меняет все планы. Ольга Сергеевна сообщает, что Сергей Викторович, дедушка Майкла, попал в реанимацию. Кажется, инфаркт.
- Ян, завтра на работу на такси сможешь уехать?
- Конечно.
- Я в аэропорт, через два часа вылет в Иркутск, - говорит, целуя на прощание.
Весь следующий день я как на иголках. Работаю, не выпуская из поля зрения свой телефон. Майкл обещал позвонить, как только появятся новости.
- Ты с нами? - спрашивает Даша, когда наступает время обеда.
- Нет… - качаю головой.
Мне настолько неспокойно, что нормально поесть я не смогу. Решив, что позже перекушу батончиком, что завалялся в сумке, я остаюсь в кабинете.
Майкл звонит минут через двадцать.
- Как Сергей Викторович?
- Состояние тяжелое, но стабильное, - вздыхает на том конце его голос, - кажется, кризис миновал.
- Слава Богу!
- Если все будет хорошо, завтра уже переведут в палату, и тогда я завтра уже вернусь, а мама пока здесь останется.
- Хорошо… - это значит, что уже завтра он вернется в свою квартиру насовсем.
- Как Оля?
- Когда я уходила на работу, она уже рисовала… спросила, где папа.
В трубке раздается короткий смешок.
- Скажи ей, папа скоро вернется с подарком.
- Ты ее балуешь.
- И буду баловать.
Отключившись, я еще долго улыбаюсь, глядя в окно. Там пасмурно и идет снег. Зима наступает.
Чувствую, самая важная зима в моей жизни.
Хлопок двери выдергивает меня из раздумий.
Катя, на удивление, возвращается с обеденного перерыва раньше остальных. Впервые на моей памяти.
