Все, что даю ему – это предупреждение.
– Еб… Еб твою мать…
– Не вспоминай маму, – ругаю, украдкой поглаживая край его трусов. Но он, конечно, это чувствует. Ловит мою ладонь через штаны, только поздно, я уже член его сжимаю.
– Ебаный Гондурас…
С такой силой стискивает кисть, что больно становится. Но даже это не умаляет вспышку неприличного желания, которое разрастается во мне, словно ядерный взрыв. Я… Я буквально задыхаюсь от этого огня…
Мне нужно действовать. Нужно!
– Пусти… Ты мне мешаешь…
Яр двигается. Буром прет, толкая меня к стене. Припечатывая, вынуждает вскрикнуть от неожиданности.
– Я сейчас кончу, – сдавленно сообщает.
Громко и разорванно дыша, роняет голову мне на плечо.
– Так быстро? – интересуюсь похожим придушенным голосом. – Так бывает?
– Да…
– Я еще не потрогала… Подожди ты… Убери свою лапу, Градский! Моя онемела. Ай-й-й… Еще пара минут, и ампутировать придется. Пусти, сказала…
Разрезая воздух, словно вертолет лопастями, он с силами собирается, будто с десятиметрового моста нырять предстоит. Да что там, безбашенный Ярик при мне не раз с разбега прыгал! Чем сложнее то, что происходит сейчас?
– Яр, блин…
– Испачкаешь ручки, святоша, претензии не принимаются… – рычит угрожающе этот дикарь.
Но я отступать не намеренна.
– Договорились! – выпаливаю, не давая возможности к отступлению.
И он, наконец, выпускает мою ладонь. Не врала, что слишком больно стискивал. Ну, чуть-чуть… Пальцы в самом деле не сразу оживают. Кровь медленно приливает в конечность, чувствительность возвращается с запозданием.
Я громко дергаю носом, пытаясь втянуть резко закончившийся кислород. Краснею настолько, что щеки огнем охватывает. Только это все сопутствующие реакции. Главным просвещением в этот миг является то, что я чувствую теплый, поразительно большой и твердый член Ярика.
Это… Это серьезнее, чем я могла предположить. Моей ладони на всю длину не хватает.
А еще… я не знаю, что дальше делать.
Не знаю…
Дыхание Града срывается где-то рядом с моими губами, и я машинально прикрываю глаза.
– Тебе приятно? – колышу пространство высоким взорванным шепотом.
– Да…
– Что еще сделать?
– Машка…
– Можно достать его из трусов?
– Да, бл*дь…
Подключая вторую руку, дергаю трико вместе с боксерами вниз. Должно быть, слишком резко это делаю. Член Ярика пружинит и, судя по глухому шлепку, ударяется ему в низ живота. Он стонет протяжно и сдавленно. Почти рычит, когда ладонью его ловлю. Теперь уже беспрепятственно, кожа к коже.
– Яр! Он огромный и такой горячий! Охренеть… – от шока и странного восторга смехом захлебываюсь. Понимаю, что реакция странная, поэтому спешу выдохнуть: – Извини! Извини!
– Ты, блин, издеваешься?
– Нет! Просто это так интересно!
– Интересно ей… Сука… Мать вашу… – стонет, словно боль ему причинила.
– Что я сделала? – замираю испуганно.
– Не сжимай так…
– Прости… Тебе больно?
– Не в том смысле…
Я почему-то снова смеюсь.
– Сука, дожился… Ходячее пособие для обучения девственниц, – ругается, толкая меня обратно к стене.
– Что делать?
– Взяла в руку, дрочи, – грубо выдает Градский.
И мой настрой вновь разительно меняется. Все тело огненной волной обдает. Кружит и кружит, а потом резко вниз живота устремляется. Неосознанно стону, когда эта энергия там томительной воронкой закручивается.
Инстинктивно дергаю кистью вниз и сразу вверх.
– Бл*дь… – гортанным хрипом стонем Яр.
– Хорошо?
Он не отвечает. Несколько раз быстро, будто жадно, облизывает мои губы. Застывает на пару секунд. Очевидно, задерживает дыхание, потому что потом бурно выдыхает вместе с громким и грубым стоном. Меня осыпает мурашками только на этом звуке. А потом… запястье и внутреннюю сторону ладони обдает горячими и вязкими брызгами. И я содрогаюсь, чувствуя под кожей то ли жар, то ли холод.
– Это все?
– Я предупреждал, – рычит Ярик, резко отдергивая мою руку и со шлепком возвращая на место штаны.
– Ладно… – и все же немного разочарована.
Сколько я там потрогала. Ничего не поняла. Еще хочу! Только вспомню, какой он, внизу живота все скручивает.
Наверное, меня с опозданием накрывает. Тактильные воспоминания дарят больше ощущений, чем во время самого акта… мастурбации?
Что мы делали?
Я дрочила Ярику?
Не думаю, что прям так… Очень быстро все случилось.
Еще хочу!
Я сошла с ума. Это ведь Ярик… Мой Ярик. С ним можно. Здесь. Да, он никому не расскажет. Я уверена.
А если вновь допустить мысль, что мы отсюда никогда не выберемся, то и вовсе все волнения бессмысленны.
Не думать! Не думать об этом… Хватит. Не сегодня.
Отрешенно двигаясь, иду за Градским в ванную. В той же кромешной темноте поочередно приводим себя в порядок.
– Можно мне с тобой лечь? – спрашиваю в спальне.
Щеки даже после холодной воды продолжают гореть.
– Ложись.
Когда забираюсь под бок, не могу сдержать счастливой улыбки, потому что Яр без всяких манипуляций меня обнимает.
Пару минут молчим, хотя я каким-то шестым чувством улавливаю, что он хочет что-то сказать. Кутаясь в его тепле, просто жду, давая ему возможность собраться с мыслями. Дыхание практически выравнивается и сердцебиение притихает, когда слышу над ухом приглушенный шепот:
– Я не обидел тебя?
– Чем?
– Не знаю… Не надо было… Наверное… Да…
– Нет, – дернувшись, прижимаюсь лицом к его груди. Губами голой кожи касаюсь. – Я сама хотела… Все хорошо…
– Ладно тогда… Будем спать? Или ты… Хочешь, чтобы я тебя…
– Будем спать, Яр!
– Хорошо. Завтра поговорим…
– Нет! – восклицаю почти испуганно. – Только ночью! Днем, как обычно… Пообещай, Ярик? Пообещай!
– Обещаю…
Глава 20
Ярослав
Новый «белый» день начинается, как обычно, с включения генератора и адского потолочного прожектора, лупящего резко и непосредственно в глаза. Сглатываю и моргаю, инстинктивно прислушиваясь к копошению Машки.
