Отчего-то сложилось впечатление, что Филлинг пел для нее, уж больно часто он поглядывал на нее. Однако после той песни никаких больше обращений в ее сторону не делал, завершил выступление и покинул сцену.
Яна еще на некоторое время осталась сидеть за столиком, смакуя вкуснейшее вино, а потом пошла обратно в номер.
Неожиданно натолкнулась в коридоре на Филлинга. Тот улыбнулся ей во все тридцать два зуба, вежливо кивнул, подошел и спросил:
– Надеюсь, я не показался вам слишком навязчивым? Просто очень обрадовался, что вижу землячку моей любимой бабушки…
– Все в порядке, – ответила Яна.
Потом он спросил, как ей нравится на Гавайях, оценила ли она местные достопримечательности.
Яна немного соскучилась по общению за последние два дня, поэтому с удовольствием перебросилась еще парой фраз с певцом, пока поднимались на лифте.
Он не казался ей опасным. Просто вежливый, чересчур болтливый иностранец. Таких в Москве полно.
Она даже не придала значения тому, что он вышел на ее этаже.
А потом Филлинг неожиданно спросил:
– У вас случайно нет чего-нибудь почитать на русском? Так хочется попрактиковаться в родном языке моей бабушки, а то совсем заржавел… Здесь такую книгу не найдешь, а заказывать долго… О, я, разумеется, оплачу ее. Так найдется ли книга? В идеале какого-нибудь русского автора…
Нет ли у Яны книги? Ха! Да она в принципе не путешествовала без пяти-семи книг в чемодане. Она ведь в прошлом продавщица из книжного. Да и до этого всегда брала с собой томик-другой. С детства любила читать, потому что книга – это окно в другой мир, способ сбежать от реальности. А реальность ее в целом была далека от совершенства.
– Вы читаете фантастику? – спросила Яна с улыбкой. – Есть книга про будущее. Очень интересная версия антиутопии, где люди открыли секрет вечной жизни, но не смогли распорядиться этим достойно. И не беспокойтесь об оплате, я с удовольствием подарю вам книгу, как раз дочитала. Подождите меня, пожалуйста, я вам ее вынесу.
И она пошла в номер.
Вздрогнула, услышав за собой шаги.
Сразу и не поняла, неужели оставила открытой дверь? Как Филлинг прошел следом за ней? Это уже чересчур.
– Я вас в номер не приглашала! – строго проговорила Яна, когда певец закрыл за собой дверь.
Тут же пожалела, что дала телохранителю внеочередной выходной, но он так просил, что отказать было сложно.
– Приглашала, еще как… – проговорил Филлинг, жадно ее осматривая.
– Немедленно выйдите! – возмутилась Яна и ткнула указательным пальцем в дверь.
Тогда Филлинг шагнул к ней, прижал к стене и проговорил в лицо:
– Не сопротивляйся, и все пройдет с наименьшими повреждениями…
– Вы с ума сошли? Да вы знаете, кто мой муж? – пищала Яна в тщетной попытке его вразумить. – Он вас убьет!
– Если найдет… – проговорил Филлинг, хватая ее за руки.
Он крепко сцепил ее запястья за спиной и проговорил в губы:
– Ты удивительно красивая, это будет приятно… Люблю славянок!
А потом с невероятной силой схватил ее за задницу, прикрытую лишь тонкой тканью юбки и трусиков.
Яна вскрикнула от боли. В тот момент ей стало по-настоящему страшно. Однако она понимала – все самое страшное еще впереди. Не собиралась сдаваться так просто, попыталась лягнуть Филлинга, в идеале хотела попасть коленом в пах, но не вышло.
– Не рыпайся… – прорычал он.
А потом в его руке появился шприц.
Яна почувствовала болезненный укол где-то в районе затылка и… все.
Проснулась следующим утром. Опозоренная, униженная и, кажется, изнасилованная.
Глава 36. Вон из этого ада!
– Меня изнасиловали… – всхлипнула Яна, отложив вилку.
Теперь она не понимала, как могла еще совсем недавно наслаждаться вкусом рыбы. Последний съеденный кусок встал поперек горла, она еле удержала рвотный позыв. Также не понимала, как за все эти недели не вспомнила того гада, Джея Ди Филлинга, который так ужасно с ней поступил.
А ведь еще недавно Яна была уверена, что сцена с презервативами – не более чем постановка. Не чувствовала, что кто-то овладел ею в бессознательном состоянии. Однако воспоминания говорили об обратном. Особенно этот жгучий взгляд Филлинга…
– Янчик, ты чего? – Глаза Лали сделались круглыми. – Кто тебя изнасиловал?
– Тот певец с Гавайев…
Яна представила, как он раздевал ее, укладывал на кровать и делал свое черное дело. Невольно сжала бедра, почувствовала, как по телу пробежала дрожь омерзения. Еле сдержала новый рвотный позыв.
– Фу-у-у… – простонала Яна, поморщившись.
– С чего ты это взяла? – удивилась Лали и посмотрела на подругу испуганным взглядом.
– Я только что вспомнила…
И Яна рассказала подруге, как было дело.
– Ах он урод! – Лали стукнула ладонью по столу. – Ба-а-абушка у него, видите ли, русская! Мудила из нижнего Тагила! А ты знаешь, у них с этим строго! Может, в полицию? Это дело международного уровня!
– Это будет мое слово против его… – покачала головой Яна. – Ведь на теле уже даже отпечатка его лапищи не осталось. Презервативы тоже выброшены, наверное. Горничные триста пятьдесят раз успели прибрать номер. Какие у меня против него улики? Внезапно проснувшаяся память? Смех. С полицией точно ничего не выгорит. Но если бы как-то доказать Давиду, что это было против моей воли…
– Сама же говоришь, у тебя только слова, а доказательств никаких. – Лали скептически поджала губы.
Противопоставить Яне было нечего.
Она замолчала, запыхтела, оглядела зал кафе.
Через два столика от них сидела группа молодежи. Они ели, болтали, смеялись. Парочка через три столика также была всем довольна. И вот те трое у барной стойки в другой стороне зала… Люди вокруг радовались жизни. Все, кроме Яны.
А она что? Хуже их?
Что она сделала в этой жизни не так, раз на нее свалилось столько бед? Всегда старалась поступать правильно, по совести. Не портила себе карму. И на тебе – прилетело так, будто она только и делала, что грешила.
Мало того что разбили сердце, изнасиловали, так еще и клуб «Малинник» на хвосте. От последнего ее, кстати, могло спасти только чудо… или…
– Я поеду в Америку за доказательствами, – сказала она тихо, но твердо. – Не стану сидеть на попе ровно и ждать, пока меня сдадут в сексуальное рабство. Думаю, записи разговора с этим ублюдком Филлингом для Давида будет достаточно, чтобы понять, что я ему не изменяла…
– Думаешь? – Лали приподняла левую бровь. – А потом что? Считаешь, Давид к тебе вернется? Сможешь после этого жить с Охикяном как ни в чем не бывало?
