Сейчас у нас действительно нет ничего, что мы могли бы
сообщить полиции. Ну, нашли несколько газетных вырезок и револьвер, которые
были спрятаны в старом секретере. Так ведь тысячи людей держат у себя
револьверы, а вырезки вообще могут не представлять никакой ценности.
— Приняли решение?
— Какое?
— Убедились в том, что вам необходимо сделать то, что вы
хотите сделать?
— Прекратите, Лэм! Я не стану этого делать. Просто взвешиваю
все за и против.
— Когда взвесите окончательно, дайте мне знать, — сказал я и
снова повернулся к двери.
На этот раз он позвал меня до того, как я успел сделать три
шага.
— Лэм!
Я оглянулся.
— Что на этот раз?
Хейл перестал хитрить.
— Забудьте об этом, — сказал он. — Мы не будем ничего
сообщать полиции.
— А что вы намерены делать с револьвером?
— Положу туда, где мы его нашли.
— И что дальше?
— Позднее, если понадобится, мы вновь его найдем.
— Ну вы и хитрец! — сказал я.
Он кивнул и расплылся в сияющей улыбке.
— Чем дольше общаюсь с вами, Лэм, тем больше уважения к вам
испытываю. Теперь хочу попросить вас сделать кое-что для меня.
— Что именно?
— Как я понимаю, у полиции есть свидетель, который может
указать точное время, когда был убит Нострэндер. Тот, кто слышал выстрел.
Кажется, это была молодая женщина. Я хотел бы знать, не могли ли бы вы устроить
так, чтобы я с ней встретился? Не в качестве человека, собирающего информацию,
а якобы случайно?
— Это легко устроить, — сообщил я. — Ждите у входа в бар
Джека О'Лири около девяти сегодня вечером.
Я уже подготовил почву.
— Ну и ну! Вот это продуктивность! Похоже, вы предугадываете
каждую мою мысль, Лэм. Право, это так!
— В девять часов сегодня вечером, перед входом в бар Джека
О'Лири, — повторил я и вышел.
На лестнице я взглянул на часы. В Калифорнии было на два
часа меньше.
Я послал в агентство телеграмму: «Говард Чандлер Крейг убит
шестого июня тысяча девятьсот тридцать седьмого года. Возможность ознакомиться
с делом здесь.
Обеспечьте все подробности. Особенно необходимо выяснить
привычки и подробности личной жизни убитого».
Глава 13
— Какое своеобразное место! — сказал Хейл. — Оно точно такое
же, как все ночные клубы Нового Орлеана, во всяком случае Французского
квартала.
Подошел официант:
— Вам нужен столик?
Я кивнул.
Мы последовали за ним к столику, который он нам указал, и
сели.
— Мэрилин Уинтон работает здесь? — спросил меня Хейл.
— Да. Вон она — девушка в атласном платье кремового цвета.
— Великолепная фигура! — отметил адвокат одобрительно.
— Угу.
— Интересно, можно ли устроить, ну, вы понимаете, чтобы нам
удалось поговорить с ней?
— Она подойдет к нам.
— Почему вы так думаете?
— Мне подсказывает интуиция.
У Мэрилин был достаточно большой опыт, и поэтому, когда
мужские глаза стали буравить ее спину, она инстинктивно обернулась, улыбнулась
нам, а затем подошла.
Я встал и поприветствовал ее:
— Хэлло, Мэрилин! А это — мой друг, мистер Хейл.
— Здравствуйте, мистер Хейл. — И она протянула ему руку.
Хейл поднялся, ослепительно улыбнулся ей, и при этом лицо у
него было как у ребенка, который смотрит сквозь стекло витрины на Сайта-Клауса
за два дня до Рождества.
— Вы не присядете? — предложил он.
— Спасибо.
Не успели мы ее усадить, как подошел официант, чтобы принять
заказ.
— Виски с чистой водой, — попросила она.
— Джин и кока-колу, — заказал я.
Хейл сжал губы, размышляя.
— Дайте подумать. У вас есть действительно хороший коньяк?
Я ответил за официанта:
— Раз вы в Новом Орлеане, то почему не попробовать
новоорлеанский напиток? Джин и «севен-ап», джин и кока-колу, ром с кока-колой
или бурбон и «севен-ап»?
— Джин и кока-колу? — спросил он так, будто я предложил ему
попробовать коктейль из хлорной извести. — Вы хотите сказать, что их смешивают?
— Принесите ему один из этих напитков, — сказал я официанту.
Официант отошел, а Мэрилин обратилась ко мне:
— Почему вы в прошлый раз сбежали от меня?
— Кто вам это сказал?
— Одна маленькая птичка прощебетала, и, кроме того, знаете
ли, у меня самой есть глаза!
— О да! Глаза у вас есть!
Она рассмеялась:
— Как вас зовут?
— Дональд.
— В следующий раз не поступайте так — сначала заинтриговать
девушку, а потом сбежать!
— Вы уже знакомы с мисс Уинтон? — спросил Хейл.
— Нет, — ответил я, — только хотел с ней познакомиться, но
как-то не получилось.
— Робость мешает успеху! — пошутила Мэрилин. — Не позволяйте
обстоятельствам руководить вами, Дональд.
Официант принес наши напитки. Хейл заплатил за них.
Он поднял свой стакан с выражением плохо скрываемого
недоверия, готового проявиться, как только первая капля жидкости попадет ему на
язык. Потом я увидел удивление на его лице. Он сделал второй глоток и
воскликнул:
— Боже мой, Лэм, да это здорово!
— Я же вам говорил.
— Мне это нравится! Восхитительный напиток. Гораздо лучше
обычного шотландского виски с содовой.
Великолепный вкус и без чрезмерной сладости.
Мэрилин, потягивая свой холодный чай, сказала:
— А мне нравится виски с чистой водой. Очень приятный
напиток, особенно если вы много пьете.
Хейл казался шокированным.
— А вы пьете много?
— Время от времени.
