Я кладу ладони на ее ступни, прижимаю их к своим щекам. Поворачиваю голову, целую ее маленькие аккуратные пальчики. Она смотрит удивленно.
Я массирую ее ступни, нежно, осторожно. Пусть расслабится. Отдохнет. Но спать не надо!
Снежная королева закрыла глаза. Наслаждается массажем. Максимально расслаблена. Хороший момент, чтобы задать ей вопрос, который волнует меня последние полчаса.
— А почему у тебя никого не было полгода?
Она бросает на меня сердитый взгляд. Как будто хочет сказать: ты все испортил! Да, пожалуй не стоило. Можно было и помолчать. Хотя… — Мы тут трахаемся или беседуем по душам? — сердито произносит она.
Я не могу удержаться от смеха.
Узнаю Снежную королеву! Люблю смотреть, как она злится. В эти моменты мне особенно сильно хочется ее трахнуть. А, впрочем, этого мне хочется всегда.
Да, детка, мы тут трахаемся!
Когда ты такая злая, мне очень хочется… да хотя бы сделать вот так!
Я скольжу пальцами по внутренней стороне ее бедра, подбираюсь к заветному местечку. — Нет, — говорит она.
И пытается соединить ноги. — Да, — говорю я.
И продолжаю движение. Она издает невнятный протестующий звук, и я останавливаюсь. На самой границе.
Потом продвигаюсь еще немного, касаясь нежной кожи кончиками пальцев. Двигаюсь вверх, вниз, рисую овалы. Перехожу к знаку “бесконечность”. Рисую его медленно, очень медленно.
Когда мой палец оказывается в центре этой “восьмерки”, Снежная королева перестает дышать. Я удаляюсь. Снова приближаюсь к центру… С ее губ срывается легкий стон. Я вижу, что она изо всех сил держалась, чтобы не застонать. Но не смогла. Она стискивает зубы, не хочет мне показывать, как ей хорошо… Посмотрим, удержится ли она от громких стонов сейчас, когда на месте пальцев окажется мой шаловливый язык. Им я тоже умею рисовать знак “бесконечность”.
Он будет символом этой ночи.
У нас будет всего одна ночь.
Никакой романтики, никаких обязательств. Просто секс и ничего больше.
То есть, конечно, не просто секс! Жаркий, как адское пламя, убийственный, как
взгляд Снежной королевы, безумный, как мои желания. Которые сегодня я хочу исполнить. Все до одного!
Эту ночь я хочу запомнить навсегда.
Особенно этот момент — когда Снежная королева стонет и выгибается, хватает меня за волосы и тянет к себе, содрогается и почти рыдает от счастья…
6
Аня
Все получилось, я чувствую это. Молодцы, головастики! Я знаю, вы все старались. Бежали наперегонки, толкались и дрались. Но с моей яйцеклеткой слился в экстазе самый сильный, самый смелый и, я надеюсь, самый красивый из вас.
Всем остальным — спасибо за участие.
Вчера, вернее, уже сегодня утром я очень хотела уйти в свое бунгало. Но просто не смогла. Не только потому, что Демид, засыпая, вцепился в меня мертвой хваткой. Даже если бы мне удалось выбраться из его объятий… я была не в состоянии даже встать!
Это ненасытное чудовище истерзало меня, превратило в безвольную тряпичную куклу. Я и сейчас с трудом шевелю конечностями. Поспать бы до вечера… Может, я так и сделаю. Только надо перебраться в свое бунгало.
Я сползла с кровати, принялась искать платье. Нашла. Но поняла, что надевать его не буду. Оно было истерзано так же, как я.
Проскользнув в ванную, я завернулась в халат Демида. Больше мне надеть нечего. Босоножки остались в беседке, трусы я где-то потеряла. Насколько я помню, там же. Надеюсь, уборщики выбросят их раньше, чем обнаружит кто-то из отдыхающих.
А сейчас мне надо выйти отсюда так, чтобы никто не заметил. Никто — это, конечно, Алена с Мироном. Афишировать, где я провела сегодняшнюю ночь, у меня нет никакого желания.
Перед тем, как выйти из бунгало, я в последний раз оглянулась на Демида, раскинувшегося на кровати. По-моему, пока я была в ванной, он сменил позу.
Лежит на животе, одна рука свисает с кровати, другой он как будто все еще обнимает меня. На простынях, сбившихся в комок, можно увидеть отпечаток моего тела. Как будто я все еще лежу там, рядом с ним.
Но нет. Я не с ним. Меня здесь почти уже нет.
Мне кажется, или его ресницы дрогнули? Может, он просыпается? Сейчас увидит меня, окликнет… Надо торопиться.
Но я почему-то еще немного помедлила на пороге.
Надо было выглянуть наружу, убедиться, что никого нет. Убедилась. Я выскользнула из бунгало, больше не оглядываясь. Несколько шагов — и можно идти спокойно. Мало ли откуда я иду! Может, ходила с утра на море.
Ага, и возвращаюсь с него сухая, взъерошенная, опухшая и помятая. Надо бы принять душ, прежде, чем снова завалиться спать.
Ну что ж, я могу ликовать. Все прошло по плану. Но, в то же время, совершенно не так, как я предполагала.
Продумывая свой коварный план, я вообще не учла, что это может быть так… ошеломительно. Я собиралась делать ребенка. Я не планировала терять голову и умирать от наслаждения!
После того, как я достигла цели — сняла с Демида презерватив и, с его помощью, постояла в некоем подобии “березки”, можно было все закончить.
Но это был далеко не конец.
Это было новое начало. Коварных планов больше не было. Была бешеная, неконтролируемая, убийственная страсть.
Демид
Я видел, как она уходила. Заметил, что она нерешительно замерла на пороге, после того, как оглянулась. Как будто ждала, что я ее окликну. Мне очень хотелось вскочить, схватить ее в объятия, снова уложить в постель. Но я знал, что делать этого не нужно ни в коем случае.
Всего одна ночь.
Она была. Она прошла. На этом все.
Завтра утром мы улетим домой. Надо как-то пережить сегодняшний день, а потом все войдет в привычную колею. Мы будем также изредка встречаться у наших друзей. Но, пожалуй, я сделаю перерыв на несколько месяцев. Не буду попадаться на глаза Снежной королеве.
Потом, когда все окончательно уляжется, можно будет и встретиться.
Мало ли, с кем я трахался. Я же их после этого не отстреливаю. Мы иногда видимся. С некоторыми я даже нормально общаюсь.
Секс — это просто секс.
Аня
Сегодня море успокоилось, надо накупаться напоследок. Плавать сил нет, поэтому я просто лежу в воде у берега, все больше размокая. У меня уже кожа сморщилась и просолилась так, что меня можно подавать к пиву.
Егорка уснул прямо в манеже под зонтиком на берегу, так что Аленка валяется рядом со мной. Мирон с Демидом снова занимаются проектом, хотя, вроде бы, вчера говорили, что все закончили. Но у Демида возникла новая идея, и они снова заняты.
