– Не проси отменить, – сквозь зубы процедил Сергей, уже предчувствуя неладное. Чернова легко могла надавить на отчима через свои связи, вообще могла добиться увольнения отчима с занимаемого поста, ей это ничего не стоит.
– Ещё смеешь условия ставить? – безразлично выгнула бровь, а взгляд источал холод. – Я вообще-то зла. Евсееву чуть до приступа не довёл, Покровского шантажом вынудил соревноваться с тобой. Но знаешь… меня больше бесит, что ты Телепузика обидел. Похитить её пытался, хотел через неё на Андрея надавить, – брезгливо кинула попкорн обратно в коробку, достала влажную салфетку и вытерла пальцы. – Покровский должен нести ответственность за свой поступок, раз пошёл у тебя на поводу. В следующий раз умнее будет… Соревнуйтесь. Но соревнования должны быть честными. О!.. и я буду там, буду следить за тобой. Жульничаешь и… привет проблемы, ты же знаешь…
– Знаю… – усмехнулся Сергей, взлохматив волосы. – А твоя рыжая подруга знает, какая ты? Не боишься потерять её? Ты же после окончания универа всё равно свалишь, зачем тебе это?
Чернова повернула голову, окатывая нечитаемым, но опасным взглядом.
– Для меня существует только здесь и сейчас. И… Телепузик не отвернётся от меня, какой бы я не была, она принимает людей такими какие они есть. На выставке я всё ей расскажу.
Сергей покачал головой.
– Напрасные надежды. Не существует таких людей.
– Но ты же меня принимаешь, – иронично заметила Чернова.
– Тебя я знаю, – парировал Сергей. – Это другое.
– Увидимся на соревнованиях, – отмахнулась она, снова уставившись в экран.
Оставаться здесь не было нужды, но раз уж пришёл, Сергей решил остаться и посмотреть фильм. Забрал у Черновой коробку попкорна и, закинув ноги на впереди стоящий ряд кресел, развалился на своём месте. Когда в зале никого больше нет, это даже прикольно.
А насчёт её условий… это не самое худшее, что могла Чернова потребовать. А она могла. Могла вообще выбора не оставить. Так что честные соревнования – не худший вариант, можно проверить свои реальные силы, и победа тогда будет ещё слаще…
Глава двадцать четвёртая
Пробуждение было вместо ожидаемо романтичным каким-то сумбурным. Зазвонил мой дебильный телефон.
Сонно нашарила устройство рукой под подушкой и, едва разлепив веки, посмотрела на экран. Братюня… дело дрянь.
Села, прикрывая грудь одеялом и прислонила смартфон к уху. Рядом завозился Демид, просыпаясь.
– Да, – прошептала хрипло. – Что-то случилось?
– Рейс поменяли, мать прилетает раньше. Еду за тобой, – отчеканил Андрей и отключился.
– Да твою же… – глухо выругалась и виновато улыбнулась внимательно смотрящему на меня парню. – Прости, мне пора, – наклонилась и поцеловала его.
Развернулась, пытаясь найти взглядом футболку и только потом встала, испытывая неловкость. Ненавижу спешку.
– Ты сбегаешь прямо как Золушка, – приподнимаясь на подушках, усмехнулся Громов. Взъерошил волосы и потянулся за стаканом с водой, что стоял на тумбе.
– У тебя есть мой номер телефона и адрес, далеко не сбегу. – отозвалась, быстро надевая бельё.
– Может, вечером увидимся? Я могу заехать за тобой, – спросил он, вызывая мою хитрую улыбку.
– Уже скучаешь? – натянула на себя футболку и взяла штаны.
Демид деланно передёрнул плечами, сделав несколько глотков воды.
– Ещё не понял, – произнёс как можно безразличнее.
– А я да, – усмехнулась и наклонилась к нему, чтобы запечатать на манящих губах ещё один поцелуй. – Увидимся вечером. Будь хорошим мальчиком, – подмигнула и отправилась в ванную комнату хоть немного привести себя в порядок: лицо умыть, зубы там почистить…
К тому времени Громов оделся и вышел, чтобы меня проводить. Прямиком до машины брата, чем сильно повеселил его и дал повод всю дорогу до аэропорта насмехаться надо мной. Хотя… почти всю дорогу до аэропорта я бессовестно дрыхла.
Стоянка возле терминала ограничена по времени, поэтому мы въехали на территорию аэропорта только после того, как мама включила телефон и отписалась, что сходит с самолёта.
Несмотря на то, что на улице холодно, покинули тёплый салон и подошли к выходу, к широким раздвижным дверям. Брат потирал глаза, и теперь пришла моя очередь его подначивать.
Толкнула локтем, хитро прищурившись:
– Не выспался? – многозначительно поиграла бровями и всё же рассмеялась.
– На себя посмотри, – отмахнулся брат, потянувшись к моей голове, но я вовремя отшатнулась.
– Не смей меня лохматить! – пригрозила деланно строго. – Евсееву свою лохматить будешь.
– Ну ты и зараза, – усмехнулся брат, шуточно приобнимая меня как раз в тот момент, когда из терминала вышла мама.
Ну-да, ну-да, картина маслом просто. Я заранее напряглась, ничего не могла с этим поделать. Но всё равно постаралась радушно встретить её.
– А вы чего тут? – улыбка на губах матери вышла натянутой.
– Тебя ждём, ты сама просила встретить, – произнёс Андрей, протягивая руку. – Чемодан давай.
– Как всё прошло? – поинтересовалась я, засовывая руки в карманы куртки. – Как люди реагировали на постановку? Устала, наверное?
– Немного, – уклончиво отозвалась мама, шагая следом за Андреем. – А вы? Чем занимались в моё отсутствие?
Очень подмывало съязвить по этому поводу, но не стала. Из-за Андрея не стала.
– Учились, – пожала плечами, распахивая для мамы дверь переднего пассажирского места.
Андрей сел за руль, я устроилась позади и собиралась весь обратный путь проспать. Сегодня я по идее должна вернуться к матери, но что-то уже как-то не хочется. И у Андрея остаться не могу, это ещё больше заставит её нервничать.
По дороге домой мама интересовалась делами Андрея, учёбой, гонками… С момента как я приехала из Флориды, меня не покидало чувство, что я чужая. По началу списывала на то, что мы не жили вместе, что мама просто отвыкла, нам обеим нужно время, но сейчас стала понимать, она и не собиралась идти на сближение со мной. Для неё я чужая, а не Андрей.
С трудом дождалась, когда мы приедем, не хотелось беспокоить брата, пока он за рулём. Разговоры в машине чреваты последствиями. И только когда мы поднялись в квартиру матери, когда разделись, и она разложила вещи, умылась с дороги, мы сели за стол завтракать, я спросила:
– Слушай, мам, а может, это я приёмная, а не Андрей?
Мама поперхнулась кофе и закашлялась. Андрей бросил на меня удивлённый взгляд, но лишь покачал головой. Не осудил даже взглядом. Он слишком хорошо меня знает, наверное, ожидал нечто подобное.
– Что? – хрипло переспросила она, вытирая уголки алых губ.
