О планшете вспоминаю на улице. Обидно, но возвращаться за ним или просить мужчину за моей спиной об этом не хочется.
Во дворе серых старых домов две дорогие машины кажутся какими-то чужими. Одна принадлежит Дамиру, вторая его охранникам, которые курят рядом с ней и бросают в мою сторону недовольные взгляды.
Заслужила.
— Как ты… — оборачиваюсь, морщусь от холодности глаз со злым прищуром и снова неосознанно меняю обращение, потому что в данную секунду этот человек выглядит пугающе чужим. Даже после наших поцелуев, воспоминаниями о которых мой мозг хочет вытеснить недавнее. — Как Вы меня нашли?
— Подруга тебя сдала, когда парни немного надавили, — дергает меня ближе к себе и запускает ладонь в карман, достает пачку сигарет и тут же резко сминает твердый картон. Пустая.
— Что они с ней…
— Успокойся, все с ней нормально. Никто её в этом смысле не трогал, — отплевывается, будто его сами мысли в подобном ключе задевают. — Набегалась? Садись в машину, — мужчина давит жёстким взглядом, а его люди лишают меня возможности отступить. Я мотаю головой по сторонам, они же заранее предугадывают мои мысли и становятся в свободных до этого направлениях. — Лучше бы тебе не злить меня сильнее.
— Я никуда с Вами не поеду!
Когда страх чувствовался сильнее? Когда Дима мерзко дышал мне в рот?
Нет. Тогда было не так остро.
Я мысленно сжимаюсь до крошечных размеров и ощущаю дрожь по телу от стальных приказов.
— Поедешь. Вопрос лишь в том, будет тебе больно или нет.
— Ч-что…
— Советую воспользоваться моей добротой и не доводить до крайности. Ты исчерпала всякий лимит.
Во двор на большой скорости врывается наглухо тонированный автомобиль. Мы отвлеклись на сверление друг друга взглядами, и эти секунды заминки стали преимуществом другой стороны. Дамир лишь успевает толкнуть меня к своей машине, в которую я влетаю на скорости и довольно ощутимо ударяюсь плечом, и закрыть меня собой, когда из джипа вылетают люди с масками на лицах.
А потом я замечаю в руках двух из них оружие.
Глава двадцать седьмая. Мир
На меня смотрели огромные перепуганные глаза.
Аврора забилась в угол и кусала свои губы с такой силой, что они давно стали непривычно алыми.
— У тебя кровь… — мне понадобилось напрячься, чтобы расслышать её тихий шёпот. — Господи, у тебя кровь! Тебе срочно нужно в больницу! — девочка ожила, бросилась ко мне, а я продолжил чувствовать пульсацию в плече и неприятное липкое ощущение по всей руке.
Пуля прошла по касательной, я это прекрасно ощущал. Опыта было предостаточно, так что какая-то там царапина, пусть и глубже обычного, не особенно пугала.
— Я в курсе, маленькая. Сиди спокойно, — устало выдохнул и откинулся на спинку заднего сидения. — Испугалась? — скосил взгляд в её сторону и зажал рану ладонью, чтобы остановить кровотечение.
Ублюдкам нужна была она. Беззащитная малышка, которая, кажется, слабо представляла, во что именно вляпалась по вине своей сестрицы. И меня потянула вслед за собой, потому что с самой первой уж слишком хорошо ощущалась в моих руках.
— Как ты можешь быть настолько спокоен?! Ты истекаешь кровью, чёрт возьми! — воинственно настроенная фурия потянулась дрожащими пальчиками к моей руке, но резко отдернула руку и переключила своё внимание на водителя. — Вы ведь в больницу едете, да? Пожалуйста, скажите, что именно туда!
— Тише ты, амазонка. Лучше иди ко мне, как и планировала.
Конечно, ни о какой больнице и речи не было. Я сразу отдал приказ гнать в один из загородных домов, где можно было отсидеться и понять, а какого, собственно, хера делать дальше. Он был снят на чужое имя так умело, что не представлялось возможным хоть как-то связать его со мной.
Как раз на такой случай.
Когда имеешь врагов — всегда нужно иметь запасной вариант. Иначе им удастся протянуть клешни к твоей шее.
— Вы что, все ненормальные здесь? В тебя же стреляли, Дамир! Почему вообще такое возможно в наше время… — она всхлипывает, я слышу, как дергается её голос от дикого испуга, и вот от этого становится больнее.
Мне нравится, когда она улыбается. Когда злится, пусть даже это и направлено на меня.
— Еще и не такое возможно, наивный цветочек. Я изначально знал, что в твоей ситуации замешаны не только бабки…
— Так это все из-за меня?! — охает и прижимает ладонь ко рту. Глаза расширяются сильнее, хоть я и думал, что это уже невозможно.
— Нет. Не из-за тебя. Даже не смей так думать. Рус, есть чем перевязать? Хлещет, будто задето важное, — слабость накатывает, а мне сейчас отключаться вообще нельзя. Неплохо бы жгут наложить и затянуть чем потуже. На сидение уже льёт.
Моя тачка осталась в том дворе — колесо пробили, ребята потом разберутся. Ну новый же внедорожник, только недавно взял. Он-то чем виноват?
Это все, естественно, шутки. Дела разворачиваются не лучшим образом: свидетелей до жопы, кровь на асфальте с обеих сторон. Русу удалось зацепить кого-то из этих засланных, серьезно так зацепить, они поэтому и отступили. Я особо не вникал, куда там попало — было не до этого — но точно могу сказать, что вот там без больнички точно не обойтись.
— Вообще пусто. Салфетки только в бардачке валяются. Щас закину к вам, — он тянется в сторону пассажирского, и в этот момент машину заносит в сторону.
— Сиди, блядь, ровно на жопе. Угробить решил нас? Малышка, сможешь дотянуться? — киваю Авроре в сторону бардачка, а она с места сдвинуться не может. Замерла, на плечо моё смотрит, не отрываясь. — Так, девочка, на меня. Глаза на меня, — пальцами её за подбородок, заставляю голову немного запрокинуть, оставляя на её идеальной коже красные разводы. — Всё нормально, слышишь? Со мной все хорошо.
— Да как же хорошо…
— Цыц. Говорить приказа не было, — я нарочно давлю на неё, потому что мне нужно видеть её прежней. Не трясущимся зайцем, а упрямой гордой женщиной. — Салфетки, маленькая, в бардачке. Заляпаю тут все, мне прям неудобно перед мужиками. Второй раз им на мойку машину гнать по моей вине, — кривлю губы, стараясь не показать ей, что боль усиливается. Адреналин схлынул, теперь отходняк ловить.
— С-сейчас, да… Я сейчас.
Она скидывает мою куртку для удобства и лезет вперед. У меня перед глазами приятная округлая попка, на которую я без зазрения совести отвлекаюсь. В конце концов, я тут сейчас пострадавшая сторона, мне нужно хоть какое-то обезболивающее.
— Тебе очень больно? — девочка вынимает сразу несколько из пачки, протягивает их мне, но через пару секунд все же решается придвинуться еще ближе, чтобы помочь мне с этим дерьмом.
Дотрагивается до меня осторожно, испачканное под ноги бросает, изо всех сил пытается не разреветься от вида крови на своих пальцах.
