На улице уселся в свой автомобиль, припаркованный таким образом, чтобы открывался хороший обзор на крыльцо отеля. Откинул солнцезащитный козырек и отодвинул защитную шторку, чтобы взглянуть в зеркало. Кровь на губе уже свернулась, рана затянулась, но выглядела малоприятно, припухла с внутренней стороны и едва заметно пульсировала болью. Стояк в брюках тоже отзывался на эту боль требовательной пульсацией. Мелкая гадина… Вкусная и сладкая, правда… Принципиальная, мать твою, как всегда…
Откинулся на сидение и закрыл глаза. Кажется, он все испортил как всегда. Некоторые не созданы для того, чтобы делать окружающих счастливыми. Внутри вновь поднялась волна непонятной паники. Он ведь еще не потерял ее навсегда?.. Отогнал прочь эти дурацкие мысли, потому что знал, чувствовал, что ей нелегко далась эта сцена и этот отказ. Осознавать, что он обманул ее доверие, было тошно. Вспоминать ее робкое признание было больно, но все же сладко… «Я знаю, как это глупо и наивно… но я почему-то опять тебе поверила…»
Толком не зная, чего ждет, он открыл глаза и стал наблюдать за входом в отель. Особых планов не было, но уехать вот так просто Лука не мог. Что-то держало здесь, требовало его присутствия, будто он прирос к ней, и резать по живому было мучительно. Спустя минут десять, девочка вышла на улицу. Движения немного нервные и чересчур порывистые, но в целом держалась на высоте. Невольно в очередной раз отметил для себя со стороны, как она хороша в облегающем трикотажном черном платье до середины бедра, с широким эластичным ремнем, обвивающим тонкую талию. Нежно-голубое пальто в спешке не застегнуто, на стройных ножках высокие узкие черные сапожки на высоких шпильках, вокруг шеи повязан тонкий цветастый шарфик, в руках большая модная сумка. Ему даже аромат ее снова почудился… какие-то цветочные духи… с нотами магнолии, лимона, бергамота, может быть… шикарно, дорого, вызывающе… Деловым шагом направилась к подъехавшему такси и скользнула внутрь. Такси тронулось, и он тоже тут же завел двигатель, вырулив на дорогу и пристроившись за ним. Сам не понимал, зачем это делает. Просто хотел и все.
После получасового петляния по пробкам в том же районе остановились у какого-то ничем не приметного жилого здания сталинской постройки, сейчас явно целиком переделанного под офисные нужды. У центрального подъезда с портиком, пафосно отделанного в стиле ампир колоннами, лепниной и солидной лестницей с балясинами, красовалась мраморная табличка, но издалека разобрать надпись было невозможно. Кристина выскочила из такси и направилась ко входу, а Лука, определив геолокацию, на карте нашел информацию о назначении здания. Это оказалась раскрученная и довольно дорогая юридическая консультация, занимающая все семь этажей, и он с раздражением вспомнил, что, кроме всего прочего, ему еще предстояло выступать посредником в судебных разбирательствах между матерью и Кристиной. Полагаться на адекватность ближайшей родственницы он точно не мог, да и эту девочку он вовсе не собирался оставлять без поддержки, несмотря ни на что. Новых укусов с ее стороны будет не избежать, но это вовсе не значило, что он был готов сдаться или отказаться от самовольно возложенной на себя обязанности добиться справедливости. К тому же сие заведение знакомо ему не было, поэтому вызывало закономерные вопросы.
Набрав номер своего сотрудника, тут же скинул все данные для полной всесторонней проверки по признакам деловой активности, связей, участию в судебных процессах и статистике по ним. Повесив трубку, в очередной раз выругался про себя. Он сейчас должен был находиться рядом с ней, потому что хотел быть в курсе всего и все контролировать. Эта лапочка вполне могла переоценивать свои навыки делового общения и способность разбираться в людях. Здесь ей не Австрия, и подвоха можно было ожидать от кого угодно. Честно глядя в глаза и тепло пожимая руку, тут могли спокойно принять от тебя круглую сумму, проставить подписи и печати на пачке документов, подать чашку кофе в шикарно обставленных интерьерах, а потом скрыться во тьме. И тогда ищи ветра в поле.
Словно одержимый маньяк, пялясь на подъезд битые полтора часа, он курил сигарету за сигаретой, на автомате отвечал на деловые звонки, отправлял какие-то письма, но все мысли были заняты тем, что происходило за тяжелыми резными двустворчатыми дверями, которые теперь, похоже, всегда будут отделять ее от него.
Вновь увидев Кристину выходящей из здания в сопровождении какого-то молодого рослого коня в пальто и деловом костюме, Лука напрягся. Тем более что конь заискивающе открывал двери, поддерживал под локоть и чересчур уж любезно улыбался, без конца что-то растолковывая и размахивая руками. В общем-то неудивительно было, что на нее с первого взгляда запал адвокат. На такую кто хочешь западет. Радовало, по крайней мере, что сама она держалась крайне серьезно и отстраненно. Правда, все же не распрощалась с этим типом тут же, а свернула куда-то с ним и направилась явно по его приглашению к соседнему зданию, в котором на первом этаже располагалась кофейня. Туда, видимо, решено было перенести переговоры. Переговоры или нечто еще, приятно дополняющее поздний бизнес-ланч, об этом он не мог знать в точности.
Со злостью вспомнил, что сам сегодня не обедал, что это он должен был сегодня обедать вместе с ней, что все эти дни она безраздельно принадлежала ему, и создавалось полное ощущение, что это неизменно, потому что она не сможет отказать, не сможет устоять, не имела права выбирать никого другого даже для какого-то невинного перекуса. «Сука», — прошипел сквозь зубы. Впрочем, не слишком злобно, скорее даже восхищенно. Нет, эта маленькая невинная неженка реально постепенно превращалась в волнующую, шикарную, знающую себе цену сучку, которая почти уже научилась крутить хвостом, манипулировать и давать отпор, четко давая понять, что возврата назад не будет, если ей этого не захочется. А вот захочется ли ей, это она еще подумает, когда протащит тебя через все муки ада и достаточно наиграется с твоим сердцем. Лука в общем-то не сильно переживал за свое сердце, а вот иные желания, порочные и темные, изводили его вовсе не по-детски. Может быть, его бы и правда заводил сам факт иметь такую строптивую любовницу, при этом держа ее на коротком поводке и не руша привычные устоявшиеся семейные узы. Только вот с Кристиной этот номер не прошел бы никогда. Она была достаточно порочной, чтобы отдаваться ему всецело и без остатка, но лишь при условии, что и он будет принадлежать лишь ей.
Следя за этой парочкой, переставил автомобиль ближе ко входу в кофейню. Желание зайти и устроить ей очередные разборки как своей собственности, с чего-то вдруг решившей выйти из-под контроля, было практически невыносимым. С другой стороны, вдруг включилось задетое самолюбие. Какого хера он вообще тут делал?.. Вел себя, словно влюбленный школьник, хотя кроме ревности, неудовлетворенного желания и ущемленной гордыни в данный момент ничего не чувствовал. Плюнув, наконец, на все, вывернул с парковки и вдавил в пол газ. Хотя бы на дублере можно было дать волю гневу, потому что при съезде на основную дорогу, пробки вновь загнали в капкан.
На полпути в офис позвонила Елена. Лука тяжело вздохнул, но все же включил громкую связь, помня про обследования дочери.
— П-привет… Можешь говорить? — Ее срывающийся испуганный голос сразу вырвал из череды собственных зацикленных мыслей.
