— Спешу тебе напомнить, что это моя комната и мой дом. Впрочем, на то, что меня интересовало, я уже насмотрелся, — с холодной усмешкой отрезал он и вышел.
Девушка, все еще дрожа, надела трусики, отыскала свой пиджак и поспешно натянула его, застегнув на все пуговицы, затем подошла к темному, искусственно состаренному зеркалу, слабо подсвеченному бра, чтобы поправить одежду. Она выглядела какой-то безумной: еще влажные глаза сверкали, щеки пылали, губы алели, словно спелые ягоды, грудь часто вздымалась. Слава богу, что она воспользовалась сегодня влагостойкой тушью. Она оправила немного растрепавшиеся светлые волосы, и, встретившись взглядом со своим отражением, поспешно отвела глаза. Неужели она допустила все это? Она как в тумане вспомнила, с какой страстью отдавалась поцелуям и ласкам этого Луки даже еще до того, как пришел Матвей. А Матвей… он был пугающе красив, но слишком непредсказуем. Ехать с ним искать гостиницу? Да это безумие! Она собралась было вызвать такси по мобильному, но обнаружила, что он сел до нуля. Обведя комнату взглядом, она увидела на тумбочке мраморный телефон в стиле ретро с вращающимся золотым диском и подняла трубку. Гудка не было, хотя там что-то щелкнуло. Может, в особняке была установлена мини-АТС, и для звонка необходимо было набрать какой-то код. Кристина медленно оправила юбку и волосы, несколько секунд постояла на месте, чтобы сровнять дыхание, а затем направилась к выходу.
В холле у входа стоял дворецкий.
— Лука Дмитриевич просил передать вам это, — сухо произнес дворецкий, протягивая ей ее багажную сумку.
— Очень любезно с его стороны, — не менее официально и холодно ответила Кристина и взяла ее. Она не смогла воздержаться от того, чтобы еще раз не обвести взглядом просторный холл с огромной лестницей посередине, но Луки не обнаружила. Ей показалось, что она испытала нечто вроде разочарования, но тут же постаралась подавить в себе это чувство.
На улице уже был вечер. Она глянула на часы и поняла, что уже совсем поздно, просто из-за белых ночей казалось, что до полной темноты еще есть время. В парке перед особняком никого не было, и девушка направилась к кованым воротам. За ними тоже царили сумерки и тишина. Переулок, в котором располагался дом, был удален от главных улиц, поэтому здесь не сновало много машин, хотя он и располагался в центре. Как только она вышла на тротуар, у автомобиля, припаркованного прямо напротив входа, вдруг вспыхнули фары и зарычал двигатель. Она даже вздрогнула. Из окна высунулся Матвей, чья улыбка и глаза сверкали ярче фар.
— Садись давай, — небрежно бросил он, подмигнув. Он казался очень довольным собой и жевал жвачку.
— Не нужно. Я сама найду себе гостиницу, — гордо заявила она, еще раз встретившись взглядом с его красивыми миндалевидными глазами, столь необычными в сочетании со светлыми волосами, и уверенно свернула налево.
— Телефон у тебя сел, так что такси ты не вызовешь, а метро в другой стороне, — спокойно сообщил Матвей, — и до него топать минут двадцать. Ты иди, а я тут за тобой присмотрю. Не люблю капризных дурочек, но наблюдать за ними забавно. — И он два раза словно в подтверждение своей насмешки нажал на клаксон и тронулся с места как раз в сторону метро.
Кристина остановилась, чуть ли не топнув ногой от обиды.
— Ладно, черт возьми! Я поеду с тобой, — раздраженно выговорила она.
— Что? — притворным тоном переспросил Матвей, будто не расслышал.
— Я говорю, что поеду с тобой! Нечего притворяться глухим! — еще громче заявила Кристина. Чтобы он услышал, ей пришлось немного догнать автомобиль, который медленно катился вдоль улицы, не собираясь останавливаться.
— А как же волшебные слова, вежливость и все такое? — невозмутимо отчеканил Матвей.
Девушка снова остановилась. Такую наглость она уже просто не могла проглотить. Багажная сумка была тяжелой, поэтому она подошла к ограде, бросила сумку на асфальт и уселась на мраморное основание ограды, положив ногу на ногу, скрестив на груди руки и отвернувшись от машины, сверкающей в стороне фарами. Она даже толком не разглядела, что у него была за марка. Только заметила, что автомобиль был спортивный, новый и белоснежный.
Матвей притормозил, снова высунулся из окна и развернулся назад, туда, где сидела Кристина.
— Полагаю, ты ждешь, чтобы я тебя начал уговаривать?
— Я жду, чтобы ты оставил меня в покое.
— Хм… Ну, хорошо… Сделаю скидку на твою неопытность в общении с мужчинами.
Дверца автомобиля вдруг открылась. Матвей вышел на тротуар и остановился прямо перед девушкой, которая сидела, отвернувшись от него в сторону. Ему очень хотелось скрутить ее, отнести в машину или лучше домой, и там продолжить начатое развлечение, но сейчас она снова показалась ему слишком юной, испуганной и нежной, чтобы поступать с ней как с какой-то падшей девкой, поэтому он воздержался от грубостей и присел рядом с ней на основание ограды.
— Дай знать, когда отойдешь, — по-прежнему насмешливо предложил он и уселся поудобнее, откинувшись на ограду спиной.
Кристина не знала, что на это ответить. Ей вдруг стало холодно. Ночной ветер пробирался в каждую щель ее одежды и вызывал дрожь в разгоряченном теле. Трусики насквозь были мокрыми, и то, что в таком состоянии, да еще в короткой юбке, приходилось сидеть на холодном камне, не на шутку ее волновало. Близость Матвея, красивого и возмутительно спокойного, не давала ей возможности сосредоточиться на решении стоящих перед ней задач. Она понятия не имела, как ей среди ночи одной найти гостиницу без телефона, хотя и пользоваться услугами этих двух наглых братьев она тоже не горела желанием. Не дай бог стать чем-то им обязанной! Тем не менее, на данный момент другого выхода она не видела.
— Далеко отсюда до ближайшей гостиницы?
— Нет. Но, боюсь, во время белых ночей все гостиницы переполнены, особенно те, что в центре, так что нам придется потратить какое-то время на поиски.
— Ты… Мог бы кое-что мне обещать? — робко поинтересовалась Кристина, желая хотя бы обещанием как-то себя обезопасить от этого типа.
— С какой это стати? Впрочем, если ты насчет того, чтобы я тебя вдруг не изнасиловал, так я не насилую девушек. Только соблазняю.
— Тогда не соблазняй меня! — как можно более жестко отчеканила Кристина и решительно встала.
— Так не поддавайся соблазну, — мягко улыбнулся он в темноте, сладко потягиваясь и медленно вставая. Их глаза снова на секунду встретились, но Кристина тут же отвернулась и пошла к машине, оставив багажную сумку на асфальте. Матвей беспрекословно поднял ее и донес до багажника.
Прошло около двух часов, пока они колесили по пустым ночным дорогам в поисках свободного номера. Матвей болтал о всяких пустяках, как ни в чем не бывало, тем самым немного разрядив напряжение Кристины. Пару раз она даже рассмеялась над его шутками, и он подумал, что смех у нее восхитительный — звонкий, высокий и искренний. Девочка была завораживающе соблазнительной — какой-то неземной, не испорченной, воспитанной, нежной и изысканной, не говоря уже о красоте и обаянии. Тем слаще от осознания этих ее черт становились для него воспоминания об откровенных экспериментах с ней. К счастью, она ко всему прочему еще была совершенно неопытна. Совратить ее не стоило бы никакого труда. Разве что приятнее было немного поиграть с ней для начала, прежде чем спровоцировать ее саму броситься к нему на шею. Этим своим мыслям он с наслаждением улыбнулся, и когда ему якобы потребовалась столетней давности карта из бардачка, потому что у него якобы тоже, как на зло, сел телефон, он намеренно искал ее слишком долго, при этом как бы невольно касаясь рукой ее коленей.
