— Вы извините… Я, наверное, должен был как-то подготовить…
— Боже мой… — Виталий Анатольевич сам смахнул с щеки горькие слезы, бросив лекарства и схватившись за чайник. — Это вам спасибо! Пожалуйста, рассказывайте! Я сейчас чай налью… или… может, покрепче чего?!..
Незнакомец слегка смутился, но все же не растерялся, цветы оставил на холодильнике, а сам сел и положил на стол кейс.
— Лучше чай. Потом. Но не беспокойтесь. Давайте я просто расскажу и покажу вам все, что у меня имеется. История очень долгая и нелегкая… Вам будет тяжело, поэтому примите, что покрепче, если пожелаете… Садитесь.
Все бросив, отец исчезнувших полгода назад девочек на ощупь по стенке пробрался к столу и рухнул на стул, потому что ноги подкосились сами собой, а дрожащие руки никак не находили себе места. Незнакомец достал из кейса ноутбук, открыл крышку, включил, пощелкал по клавишам и развернул к родителям. На экране высветились фотографии Марьяны, сделанные будто невидимым для нее наблюдателем. Вот она идет по улице какого-то города, фото чуть смазано, а волосы у нее перекрашены в более темный каштановый цвет, но это точно она. Вот она выбирает в магазине какие-то вещи, вот садится в такси, а вот улыбается кому-то, но ее собеседника не видно. Затем на экране появилась Настя. Ее фотография уже больше походила на портрет. Девушка смотрела в объектив чуть настороженно, но улыбалась. Видно было, что она смущена, потому что не привыкла быть моделью. Странно, но болезненной она совсем не выглядела… Может быть, была немного бледна, но по фото судить сложно… А еще у нее отрасли хоть и короткие, но очень густые волосы, подстриженные под модное асимметричное каре. На следующей фотографии она сжимала в руках щенка и просто сияла от счастья и нежности к нему. Еще один кадр — и щенок лижет ее в нос, а она смеется.
— Ч-что это такое?.. Где они?.. — изумленно пролепетал Виталий Анатольевич.
— П-пожалуйста, верните наших девочек! У нас есть деньги! Мы копили на лечение Насти! Там немного, но мы вам все отдадим! П-пожалуйста! — мать не выдержала и сорвалась на рыдания. — Вы ведь выкуп хотите получить?!
— Да что вы… Нет, конечно, — опешил мужчина, даже покраснев. — Я… я, вообще- то, не из полиции, но мои люди лично удостоверились, что они в полной безопасности. Их увезли в другой город. Им выделили охрану. Там им неплохо, как видите, хотя они, конечно, очень скучают по вам и постоянно спрашивают… Только увидеться с ними пока что нельзя ради их же и вашего блага… Пожалуйста, успокойтесь, я вам сейчас все объясню.
На несколько секунд незнакомец замешкался, подбирая правильные слова, но, глядя на муки родителей, на их уже ставшие бездонными заплаканные глаза и исказившее лица постоянное страдание, не стал тянуть.
— Осенью прошлого года ваша дочь Марьяна попала в серьезные неприятности… точнее, в плохую компанию… По ее же собственным словам, некоторое время она промышляла карманным воровством… Ей были нужны деньги для лечения Насти, поэтому не стоит ее осуждать. Да вы сами помните, какая у вас была ситуация с деньгами. Так вот как-то на улице ее подкараулили уличные карманники, им не понравилось, что она зарабатывала на их территории. Ее схватили и отвезли на сходку к их главарю, некоему Виктору Баронину, также известному в преступных кругах как Барон. Занимался он далеко не только мелкими кражами и воровством. Еще его отец, тоже весьма известный криминальный авторитет, контролировал крупную ОПГ по поставке и распространению наркотиков и оружия. Занимался он и проституцией, кое-какие связи у него были и в органах, даже в какой-то политической партии он имел влияние… В общем, сын получил богатое наследство отца и как мог продолжал его семейный бизнес. Марьяна хоть и попала в некотором роде под его влияние, но все же, по имеющимся у нас сведениям, ни в чем серьезном замешана не была. Скорее всего, Виктору она понравилась… поэтому в какой-то момент он попытался завоевать доверие девушки, обещав ей организовать лечение в хорошей клинике для Насти. Очевидно, Марьяна была готова на все ради сестры, поэтому согласилась… Настю фактически выкрали из дома головорезы Барона и держали в его загородном особняке, вроде бы, действительно готовя ее отправку в какую-то частную клинику. Так уж сложилось, что Виктор не мог; как его отец, достаточно убедительно поддерживать свой авторитет среди других группировок, ну или не смог договориться с конкурентами по какому-то вопросу… На его дом было совершено нападение. Большая часть охраны была уничтожена, сам он бежал, по показаниям некоторых свидетелей собираясь выехать за границу по поддельным документам, но впоследствии его труп был найден в одном из подвалов жилых домов в центре города… Девочки были обнаружены в подвале его дома, в целости и сохранности, сотрудниками МВД и ФСБ. Настя была в довольно тяжелом состоянии по причине болезни, но ее госпитализировали в одну из лучших клиник, прооперировали и провели комплексную терапию. К счастью, болезнь отступила… Лечение было оплачено лицом, которое не пожелало себя пока что афишировать.
Мужчина сделал паузу, чтобы передохнуть. Надежда Ивановна немного пришла в себя, и муж с женой ошарашенно переглянулись, почти не дыша.
— Н-но как же так… — прошептал Виталий Анатольевич. — Почему столько времени мы ничего не знали?! Мы, родители?! Я ведь столько писал! Искал! — В его срывающемся голосе начинал клокотать гнев.
— По началу Марьяна сама не хотела втягивать вас во все это, ей было невыносимо предстать перед вами воровкой, которая позволила преступникам похитить собственную больную сестру, рискуя ее жизнью… А теперь, когда все зашло так далеко, девочки проходят свидетелями по делу Баронина… Вся информация по нему засекречена все это время в интересах следствия. — Успокаивающим тоном пояснил странный гость. —
К сожалению, они слишком много видели, поэтому сейчас находятся под государственной программой защиты свидетелей. Мы тоже не знали, где они: до недавнего времени, потому что просто не могли их найти… Теперь, когда они вышли на связь, мы убедились в их полной безопасности… и поспешили известить вас…
— А кто это «вы»? — вдруг насторожился Виталий Анатольевич, еще раз; теперь уже более осмысленно и внимательно разглядывая сидящего за его кухонным столом мужчину. Коротко стриженный, с сединой, гладко выбритый, крупный, тренированный, довольно приятной наружности, одет в простые черные джинсы и футболку, сверху — матерчатая куртка вроде джинсовой.
— Я друг. Меня, так скажем, попросили поставить вас в известность о происходящем. Сама Марьяна хотела передать вам весточку. Меня зовут Дмитрий, — мужчина протянул руку Виталию Анатольевичу, и тот на автомате пожал ее. — Думаю, у вас еще есть ко мне миллион вопросов. Я готов ответить на все, что смогу, и рассказать любые известные мне подробности. При всякой возможности я буду навещать вас и держать в курсе о происходящем. Очень надеюсь, что вскоре вы сможете увидеться со своими дочерьми.
Часы в гостиной пробили четыре утра, когда гость, наконец, встал и попрощался. Мать и отец, измученные и растерянные, но все же счастливые, сжали друг друга в крепких объятьях, когда дверь за мужчиной закрылась. Надежда Ивановна продолжала тихонько плакать на груди у мужа, да и Виталий Анатольевич, поглаживая жену по голове и спине, чувствовал, как слезы выжигают две горячие мокрые дорожки на щеках, которые он поспешно стер, потому что он по-прежнему должен был держаться и ждать, ждать еще неизвестно сколько времени, прежде чем он увидит своих любимых девочек.
