— Глупость! — не выдержали ее нервы, тонкие брови нахмурились, а руки сжались в кулаки. — Ошибка. Порыв. Нам вообще не нужно было этого делать. Никогда. Ты несерьезный, ненадежный и эгоистичный. Так что…
Никита облегченно выдохнул после всей этой тирады.
— Так что мы можем просто трахаться иногда, без всяких обязательств.
Она задохнулась от такой наглости, зло сверкнув глазами.
— Думаешь, я не понимаю, с чего это ты сегодня такой озабоченный? — яростно выпалила она. — Упустил добычу и никак не уймешься? Запахом твоей девчонки весь дом пропитался.
— Я так и понял, что ты ревнуешь, — теперь уже не очень добро парировал он. — Что ж, раз ты сегодня такая принципиальная, давай, пожалуй, начнем с твоего отчета.
— Им же мы и закончим, — сурово отрезала она, испепеляя его своими пронзительно-голубыми глазами.
— Ладно, ладно… Прости, — чтобы больше не тянуть время, мужчина отступил и уселся в свое кресло, вальяжно откинувшись на спинку. — Так что ты там говорила? Что-то удалось выяснить?
Все еще не чувствуя себя в безопасности, девушка изучила сидящего в кресле мужчину пристальным взглядом и предпочла отойти на более безопасное расстояние. Она присела на широкий подлокотник массивного кожаного кресла и скрестила руки на груди в защитной позе. Только немного успокоившись, она смогла взять себя в руки и ответить.
— Пока немногое, но все же… — выдохнула она с усилием первую фразу, но затем сосредоточилась, и ее голос обрел прежнюю уверенность.
— Во-первых, тот человек, что тебя спас… Он выжил тогда… Потерял много крови, но его все-таки откачали. После случившегося он переехал в другое место, очень отдаленное… Можно сказать, скрывался… Что вполне можно понять, учитывая то, что с ним произошло… Так вот он прожил довольно долгую жизнь, хоть и одинокую. Работал лесничим на территории заповедника. Никто никогда не слышал от него никаких странных рассказов о том нападении. Он предпочитал держать эту тайну при себе… Возможно, считал, что в новом месте ему все равно никто бы не поверил… Сомневаюсь, что он и мне захотел бы рассказать что-нибудь полезное… Тем более что в две тысячи десятом году он скончался по естественным причинам, так что пообщаться с ним уже не представляется возможным. — Юля сделала паузу, чтобы посмотреть, какое впечатление произвела на своего работодателя, но Никита неподвижно сидел в кресле, откинувшись на спинку и глядя в пустоту. По его лицу невозможно было понять, что он чувствует и тем более, о чем он думает.
— Что-то еще? — будто очнулся он.
— Во-вторых, — тут же продолжила девушка-детектив, — следствие слишком напрягаться не стало, и то дело было квалифицировано как нападение дикого животного. Показания потерпевшего, видно, просто не взяли в расчет… Слишком они не соответствовали общей картине повреждений… Возможно, сочли, что он помешался со страха, или ему померещилось что-то не то… До этого захолустья до сих пор несколько часов даже летом пробираться по бездорожью от ближайшего отделения полиции… Да и специалистов там, прямо скажем, днем с огнем не сыщешь… Двадцать лет назад, надо полагать, ситуация была ничем не лучше… Так что все благополучно замяли… Тем более, что жертва осталась жива…
— Что ж, кажется, все не так плохо, как могло быть… — как-то безэмоционально прокомментировал Ник историю о своем прошлом, к которому так долго не мог вернуться. Воспоминания о тех временах всегда повергали его в мрачную отрешенность, и сейчас он пока не мог реагировать на все иначе. Тем не менее, это было далеко не все, что ему было нужно. — Как насчет того, что предшествовало всем этим событиям? — задумчиво спросил он. — Ты знаешь, что меня интересует…
— Да… Что ж… Кое-что любопытное удалось раскопать в архивах и старых газетах. Недалеко от того места располагалась военная база. Где-то за неделю до того, как тебя нашли в лесу, обессиленным и потерявшим память, там, вроде бы, наблюдалась какая-то необычная активность. Местные жители отметили, что приезжало намного больше военной техники, чем обычно, а стрельбу, вроде бы, слышали не только на полигоне, но и в окрестных лесах… В основном старожилы предполагают, что шла какая-то спецоперация… охота на преступную группировку, возможно… Это совпадение показалось мне странным… Не находишь?
— Возможно… Но все это как всегда только предположения… — безразличным эхом отозвался Ник.
— Еще раз напомню, что речь идет о событиях двадцатилетней давности… — снова слегка завелась Юля в ответ на его скепсис. — К тому же военные уж точно не будут передо мной отчитываться о своих секретных мероприятиях… Но если ты хочешь знать мое профессиональное мнение, я считаю, что это была охота на вампиров… среди них был и ты, но тебе каким-то образом повезло… Со временем я раскопаю доказательства.
Ник вздохнул. Он не очень-то привык делиться с кем-нибудь деталями о тех событиях и теперь чувствовал себя в присутствии этой очаровательной ищейки несколько уязвимым. Конечно, он поведал ей далеко не все, но кое-что пришлось, а до чего-то она и сама додумалась. Самым паршивым было то, что он и правда не помнил ничего, что происходило с ним до событий тех злополучных дней, а эти дни как раз отпечатались в памяти особенно ярко, хотя больше всего на свете он хотел бы забыть именно их. Он очнулся в лесу, в снегу, весь трясясь от боли и холода, задыхаясь и захлебываясь собственной кровью, ни черта не соображая и не имея сил пошевелиться. Единственное, что ему удалось, это согнуть трясущуюся руку в локте и кое-как ощупать то, что пронизывало его невыносимой адской болью, не давая ни дышать, ни расслабиться ни на секунду, ни даже плакать. Под пальцами он ощутил горячее, пропитанное живой, струящейся из всех щелей влагой, мягкое месиво. Потрясение от осознания того, что в груди у него зияла огромная дыра, породило крик ужаса и отчаяния, но он лишь бессильно застрял в горле, в котором клокотала кровь, а через пару секунд еще и рвота. Задыхаясь и истекая кровью, он терял сознание и снова приходил в себя, беззвучно рыдая от боли, а затем опять проваливался в черную бездну, надеясь, что никогда из нее не вернется к полному кошмара существованию. Да… таким он помнит свое возрождение… Но он так до сих пор и не знает, кто он, почему его пытались убить, почему он выжил тогда и кто его спас, указав путь во вновь обретенной жизни…
— Это все? — лишь уточнил он сухо, как взыскательный профессор на экзамене. Девушка и правда опять разволновалась, но не нашлась, как выкрутиться.
— Все.
Никита встал, прошелся по комнате, раздумывая, стоит ли посвящать ее еще в какие-нибудь детали, чтобы ускорить процесс, и остановился у окна. Там, в черноте парка, гулял теплый весенний ветер, шумели деревья, на них набухали почки, распускались клейкие листочки, без остановки кипела лесная жизнь, поскрипывали где-то вдалеке громоздкие ржавые конструкции каруселей, обсыпалась штукатурка и краска с полуразрушенных фасадов, а надо всем этим проносились безумные облака и светила прячущаяся за ними призрачная луна. Мужчина прикрыл глаза.
— И никаких предположений о моем возможном возрасте?
