Девушка заставила себя сделать глубокий вдох и выйти в зал. Тянуть время и показывать ему, как она боится, тоже не хотелось. Расправив плечи и стараясь двигаться легко и непринужденно, она подошла к их столику и скользнула на свое место, все не решаясь поднять глаза на своего спутника. Его взгляд она ощущала физически — на волосах, на шее, на губах, на щеках, на твердых бусинках сосков, проступающих сквозь тонкую блузку, на чуть подрагивающих руках, которые она поспешно спрятала под столом.
— Сними пиджак, возьми свой бокал, — вдруг приказал он без каких-либо вступлений, — и отпей половину…
Только сейчас девушка заметила, что на столе уже появилось два бокала с красным вином. Один из них он неторопливо взял в руки, поднес к носу и вдохнул аромат, не сводя с нее глаз. Марьяна безотчетно облизала пересохшие губы, медленно, нехотя, стянула с себя пиджак, положила его на соседнее кресло и осторожно взялась за тонкую хрустальную ножку. Темно-бордовая жидкость беспокойно всколыхнулась, грозясь выплеснуться через край из-за ее неловкости. Однако, девушка поспешно сжала бокал крепче и прильнула к нему губами. Вино было сухим и очень терпким. От волнения она даже не успела распробовать его вкус, но, когда сделала несколько больших глотков, почувствовала во рту изысканный букет послевкусия и тонкий фруктовый аромат. В груди разлилось тепло. Напряжение слегка спало.
— Чего именно ты так боишься, Марьяна? Неужто меня? Я кусаюсь, но совсем не больно… К тому же когда-то ты не побоялась залезть в мой дом, а потом выманить меня на охоту, чтобы поймать… Что же случилось теперь?
В его словах слышалась издевка. Краснея и бледнея одновременно, Марьяна замешкалась с ответом и вдруг вздрогнула, потому что его нога под столом чуть толкнула и отодвинула в сторону ее ногу, заставляя развести в стороны колени.
— Ты очень красива, особенно, когда смущена. И даже не осознаешь этого… Скромность — редкое качество для современной девушки.
— Сомневаюсь, что ты позволяешь девушкам проявить свою скромность, — недовольно парировала она, переступая через его ногу, чтобы снова сесть целомудренно. — Зачем тебе вообще нужно чье-то согласие, если ты постоянно внушаешь, угрожаешь и требуешь?
Никита рассмеялся, вальяжно развалившись в собственном кресле.
— Почему бы иногда и не попользоваться своими способностями, если уж они у тебя есть? Разве ты не пользовалась бы? Что же касается тебя, так ты сама с удовольствием побежала снимать трусики. Тебе ведь нравятся такие игры, глупая зайка? Ты же у нас любительница острых ощущений?
— Я никуда не побежала бы, если бы ты не начал меня шантажировать, — прошипела она, выходя из себя. Откровенная наглость этого типа злила. Если бы не это, в этого очаровательного блондина, конечно, запросто можно было бы влюбиться с первого взгляда. Редкий красавчик, модный, обаятельный, холеный, да еще умеет ухаживать, если захочет… Правда, произвести впечатление он, похоже, вовсе не пытался, прекрасно зная, что нравится и таким. Он просто делал, что считал нужным и что ему нравилось.
— Поверила, что я захочу устроить скандал в приличном ресторане с твоим стриптизом? В этом определенно что-то есть… Хотя стиль не совсем мой. В любом случае выбор был твой собственный. А знаешь почему? Потому что тебя это возбуждает, Марьяна… У меня очень хорошее обоняние, и я прекрасно чувствую, когда девушка течет… А твой аромат просто сводит меня с ума… поэтому будь хорошей девочкой, раздвинь ножки…
Его нога под столом снова толкнула ее ногу, на этот раз более требовательно.
— Ты… — вспыхнула она от гнева и пнула его под столом, — просто невозможен!
— Посмотрим, как ты заговоришь в постели… — ухмыльнулся вампир многозначительно. — Ну а пока… думаю, мы могли бы познакомиться чуть ближе, раз уж нам предстоит провести друг с другом много времени. Мой первый тебе вопрос — как ты докатилась до такой жизни, Марьяна? Ты в курсе, что никто никогда тебя не выпустит из банды? Будешь у них на побегушках, пока не попадешься или пока не сломаешься… Странная перспектива для девочки из хорошей скромной семьи, не думаешь?.. Куда смотрят твои родители и о чем думаешь ты сама?
Девушка закусила губу. Эти мысли посещали ее постоянно, но выхода для себя она не видела.
— Если бы все можно было отмотать назад, я все равно поступила бы точно так же. Может быть, просто постаралась бы быть еще осторожнее, чтобы не попасться на глаза банде. — Она отвела взгляд. — Но вообще-то ты и сам ведешь себя ничуть не лучше них.
— Да… Я тоже сомнительная компания для хорошей девочки, потому что обязательно возьму то, что мне полагается… Но позволь мне дать тебе один совет… Когда мы покончим с нашими делами, забирай своих родителей, уезжай и никогда не возвращайся. Причем как можно дальше. А там уж сиди и не высовывайся. Живи обычной жизнью по возможности. Получи высшее образование. Стань кем-то. И больше никогда не связывайся с плохими парнями вроде меня, ну и этих твоих дружков…
— Ты сказал уезжать с родителями. А как же Настя? — Марьяна вся напряглась, осторожно поднимая глаза на своего самоуверенного собеседника, так легко раздающего советы.
— Настя… — чуть небрежно протянул он. В его голосе появилась прохладца. — Она сама о себе позаботится, как сумеет… Она вообще перестанет быть той, кем была всегда. Поэтому ее жизнь, когда я ее обращу, больше будет не твоя забота. Если только ты не хочешь новых неприятностей на свою задницу…
Он уже говорил ей все это, но теперь вопрос был поставлен более конкретно, и он задел Марьяну намного больше. Уехать навсегда, оставив несовершеннолетнюю сестру одну? Что за бред? Этот парень, видимо, не соображал, что говорит. Он в жизни ни о ком не заботился, кроме себя, и теперь вздумал учить ее, как поступить с той, ради которой она пошла на все это!
— Настю я никогда не оставлю… — упрямо выпалила Марьяна, без страха встречаясь со взглядом золотисто-карих глаз. — Да и как я объясню все родителям? Ты об этом подумал?
На вампира эти слова, похоже, не произвели ни малейшего впечатления.
— Придумаешь что-нибудь… — заявил он, делая очередной глоток из бокала. — Ты ведь знатная врушка, и тебе не впервой…
— Я, может быть, и врушка, но мне не безразлична судьба тех, кого я люблю. Если хочешь мне помочь, просто расскажи, как она изменится? С тобой ведь… можно общаться… Почему я не смогу общаться с ней?
Никита вздохнул, задумчиво изучая сидящую перед ним упрямицу, строящую из себя взрослую рассудительную дамочку, у которой все под контролем. На самом деле она больше смахивала на ребенка, играющего в дочки-матери по наивному сценарию, никак не подходящему для реальной жизни. Он еще раз вздохнул, раздраженно побарабанив пальцами по столу. Если честно, развивать эту тему совершенно не хотелось, но чего же он еще ожидал… В конце концов, девчонка имела право знать, раз уж он сам решил пойти у нее на поводу.
— Со мной можно общаться, пока у меня подвал битком набит запасами крови, пока мне не ограничили свободу, пока я могу охотиться, когда пожелаю, и пока кто-то не встал у меня на пути. При невыполнении хотя бы одного пункта ты узнаешь настоящего меня, зайка. Думаю, тебе это не понравится… Это все равно что лишить опасного маньяка препаратов, позволяющих ему оставаться относительно нормальным и не слишком опасным для общества… — Ник сделал паузу. Девушка напротив него нервно сглотнула, хотя по ее виду невозможно было определить, восприняла ли она то, что он сказал, всерьез. Пока что все, что она знала и понимала, это то, что вампиризм был спасением для ее больной сестрички. Все остальное ее разум благополучно отметал за ненадобностью, чтобы не слишком напрягать и без того постоянно находящуюся в стрессе психику.
