Марьяна задохнулась слезами. Она пыталась дышать глубоко и часто, но слезы лились рекой помимо ее воли.
— Нет… нет… Мне другое говорили… Мне говорили, что ей снова сделают химию и облучение… и что ей станет лучше… И у нее не было никакого кровотечения уже очень давно… — растерянно лепетала Марьяна, непонятно зачем и кого пытаясь переубедить. Только голос срывался и подводил, а еще легкие. Грудь хотелось рвать ногтями, так остро вдруг почувствовалась нехватка кислорода и раздирающая боль.
— Вам лучше сесть, — совсем невесело и сочувственно сказал врач.
Марьяна не хотела садиться, но и ответить не могла. Все силы уходили на то, чтобы просто держаться на ногах. Виктор крепко обхватил ее за плечи, потянул куда-то и усадил на диван, сам присев рядом. Врач взял стул и, поставив его напротив, сел.
— На четвертой стадии обычно тоже проводят химию и лучевую терапию в надежде немного замедлить рост образований и облегчить жизнь пациента, но эффект временный… К тому же побочные эффекты от такой агрессивной терапии… вы и сами знаете…
— Вы, должно быть, ошиблись! Такого быть не может! — немного собравшись с силами, упорно продолжила убеждать она. — Родители сказали бы мне, если бы все было так ужасно! И ей бы тоже сказали!
— Она знала… просто у нее сильный характер. Ваша сестра молодец… — смущенно поддержал врач, но тут же замолчал, чтобы дать девушке осмыслить услышанную новость. Марьяну трясло, она хотела подскочить на ноги, убежать, исчезнуть, чтобы не слышать всего этого, но Барон успел удержать, сжать за плечи в кольце объятий и притянуть к себе. Силы мгновенно иссякли, она беспомощно уткнулась в его грудь, закрыв лицо руками и содрогаясь в рыданиях. Да, она догадывалась обо всем, к тому же Виктор уже проболтался о последней стадии. Но она все равно, все равно не хотела верить! Она ведь читала про все симптомы заболевания много раз, и все это повергало ее в ужас, когда она думала о Насте, которая так страдала физически и толком никогда не жаловалась.
— Ну, хватит… — услышала она над собой мрачный, но уверенный голос Барона. Он прошелся по ее спине горячей ладонью, будто неумело утешая, коснулся пальцами шеи, потом сжал ее плечо и чуть отстранил от себя. — У нее же есть шансы… Ты знаешь… Именно поэтому мы и предпринимаем все это… И ты здесь не просто так. Я в последний раз тебя спрашиваю, что ты можешь рассказать об обращении? Ты ведь говорила об этом с тем типом?
Под взглядом темных, пытливых, по-змеиному гипнотизирующих глаз, пронизывающих ее в упор, девушка сдалась.
— Да… он… говорил, что переливания крови будет недостаточно. Кровь нужно пить… И… они должны обменяться кровью практически полностью… А еще ему понадобятся доноры…
— Доноры? — врач вопросительно взглянул на Виктора, впрочем, не сильно удивившись.
— Это не проблема, — уверенно ответил тот, все еще держа Марьяну за плечо и не позволяя увернуться. — Что-нибудь еще? Ну же! — Девушку слегка тряхнули, не давая скрыться от проницательных темных глаз.
Марьяна вспыхнула, сердце заколотилось с удвоенной силой.
— Насте… тоже понадобится живая кровь, когда она… будет голодна…
— Разумеется. — Барон в очередной раз невозмутимо кивнул и на этот раз встал. — Оставлю тебя здесь. Даю вам час на общение. Потом приду за тобой сам или пришлю охрану.
Больше не задерживаясь ни на секунду, мужчина вышел, снова приложив карточку к электронному замку. Проводив его взглядом, Марьяна будто почувствовала облегчение.
— Вы считаете… что такое возможно? — спросила она врача.
— Я немного имел дело с вампирами… Один из них как-то попал ко мне случайно на операционный стол… У них поразительные способности к регенерации… Однако, честно признаюсь, с обращением человека в вампира я ни разу не сталкивался. Поэтому, если вы знаете еще что-то…
— Он… залечил мои раны своей кровью, — взволнованно перебила она. — Они бесследно затянулись… Только ведь сестра больна очень серьезно, поэтому без обращения его кровь не поможет.
— Боюсь, я могу выступать тут только в роли наблюдателя… Исход процедуры от меня никак не зависит, потому что никак не согласуется со всем, что я знал до сих пор… Но обещаю вам, что сделаю все, зависящее от меня с точки зрения официальной медицины. Ваша сестра не будет страдать. У нас есть для этого все возможности.
— С-спасибо.
Врач встал.
— Лучше успокойтесь, перед тем как идти к ней. Умойтесь, не показывайте своих слез. Ей сейчас и так тяжело, тем более что она понятия не имеет о сути лечения… Мы лишь сказали ей, что это эксперимент. Думаю, вам стоит сказать ей правду.
— Я… все расскажу… — покорно произнесла она и тоже встала.
— Тут есть ванная комната, — мужчина в белом халате указал рукой. — Когда будете готовы, я провожу вас к ней.
ГЛАВА 29
Подвальные помещения, где, похоже, располагалась целая клиника с немалым числом медперсонала, выглядела угнетающе. Низкие потолки, отсутствие окон, серая плитка на полу, белые стены и холодное освещение давили на психику, и у Марьяны озноб бежал по спине от этого места. Здесь не чувствовалось хоть какого-то тепла и уюта, значение имела лишь функциональность. Впрочем, условия все же были неплохими — все чисто, оборудовано всем необходимым, просторно… Девушка успокаивала себя тем, что не она одна находилась здесь, все же тут работала куча людей. Наверняка им очень щедро за это платили, и они не жаловались. Присутствие людей немного бодрило, даже охраны, хотя она постоянно возвращалась мыслями к тому, что здесь готовилось. Стойкое чувство, что она сама во всем этом замешана и виновата, никак не желало уходить. Ужас перед тем, что могло стать с Ником и Настей пожирал все нутро, не давая ни вздохнуть, ни выдохнуть. Сестре просто могло уже ничего не помочь… А вампира Барон при любом исходе едва ли выпустит отсюда живым…
Врач, наконец, подвел ее к одной из комнат и распахнул дверь, пропуская девушку вперед.
— Настя! — выпалила Марьяна, тут же бросаясь к большой больничной койке, но останавливаясь, как вкопанная. Дома сестра выглядела как-то по-другому, более живой и не такой изможденной, здесь же она походила на живого мертвеца, бледного, уставшего от жизни, обескровленного… К тонкой, почти прозрачной руке девочки была подключена капельница, на лице была кислородная маска, а еще здесь ее переодели в белоснежную ночную рубашку. — Т-тебя здесь никто не обижал?! — не подумав, выпалила Марьяна самое главное, что ее сейчас волновало.
— Нет… что ты… — Настя слабо мотнула головой, пытаясь улыбнуться сестре. — Все очень… хорошо ко мне относятся… Я… только не могу понять… что это за больница… Все как-то странно… Кажется, меня похитили…
Услышав вялый, бесцветный голос сестры и прерывающуюся речь, которая давалась ей с трудом, Марьяна ужаснулась. Все силы будто разом отхлынули из тела, оставив его пустым, ватным и совершенно чужим. Однако непреодолимый порыв боли и любви будто толкнул ее к постели. На этот раз она присела на ее край и склонилась к лежащей девочке, обнимая и прижимаясь щекой к ее груди.
