Дааа, знатная мне досталась игрушка…»
Именно так я тогда и думал. В голову почему-то врезался именно этот эпизод, произошедший всего-то пару недель назад. Но, черт возьми, сколько всего изменилось за это время.
Как бы я себя не обманывал, Кукла перестала быть просто постельной игрушкой.
Ведь ради игрушки не идут на тот риск, на который пошел я, строя планы против своего Хозяина. Но мне было по херу. В какой-то момент мои приоритеты изменились. И сейчас иметь Куколку в своем полном доступе для меня было чуть ли не важнее всего того, что она сулила мне по окончанию своей личной вендетты.
— Не лучшая идея, — нахмурился я.
— Почему? Боишься? — Поддразнила чертовка.
— Я ничего не боюсь, — отрезал я.
— Тогда возьми меня на этот бал, — настаивала она, взбираясь на меня сверху.
Мы проснулись почти одновременно, и я по глупости рассказал ей про предстоящий бал, устраиваемый Висхожевым. Он давно планировал это событие, и даже смерть товарища не заставила его отменить его.
— Ты в курсе, что я знаю все твои ухищрения и не попадусь на них? — Вздернув бровь, спросил я, прекрасно разгадав ее ход.
— Да неужели? — Бросила она мне вызов.
Шкодливо ухмыльнувшись, Куколка прошлась руками по своему соблазнительному телу, достигая подола моей футболки, в которую была одета, и одним выверенным движением стянула ее, а потом отбросила куда-то в сторону.
— А если так? — Обхватывая свою обнаженную грудь ладонями и самым бесстыжим образом играя с сосками, простонала она. — Даже сейчас не попадешься? — Делая круговое движение бедрами и тем самым ерзая на моем уже твердом хере, спросила она.
— Какая же ты сучка, — обхватывая ее за упругую попку прошипел я в ответ.
— А ты — кобель, — наклоняясь ко мне и — прямо в губы: — Вскочил, стоило мне только поманить.
Разозлившись, я крепко схватил ее за волосы и притянул к себе, твердо запечатывая дерзкий рот своим, впиваясь в него влажным крепким поцелуем. Кукла замычала, явно недовольная моим напором. Ну и плевать. И так всю душу вытрясла, маленькая дрянь!
— Дикарь! — Сумев-таки разорвать наш порочный поцелуй, прошипела она, зализывая рану, которую я нанес.
— Да, и тебе это нравится, — подтаскивая ее повыше, чтобы голая киска оказалась прямо напротив моего давно готового ворваться в нее члена, согласился я.
— Какой же ты самоуверенный ублюдок, — взвизгнула Кристина, проехавшись своими влажными складками по всей моей длине.
— Так почему же ты течешь по этому ублюдку? Ммм? — Словно тряпичную куклу я уложил ее на себя нужным мне образом.
— Ах! — Дернулась она в очередной раз, почувствовав приятное трение о свой напряженный клитор.
Длинные, разметавшиеся в беспорядке волосы приятно щекотали мне грудь, от чего я даже на миг зажмурился. До чего же хороша, сучка.
Вид ее вздымающейся груди был слишком соблазнительным, чтобы не вобрать ее в рот, лаская жадным касанием языка. Она тут же обхватила меня за шею, крепче прижимаясь ко мне и уже сама начиная двигаться вдоль моих чресел.
Я наслаждался не столько ее телом, сколько реакцией. Она опьяняла. То, как закатывались ее голубые глазки, опадала грудь от частого дыхания, то, какие всхлипы вырывались из ее рта наравне с мольбами о большем — все это буквально сносило мне крышу, делая безумным.
Я наблюдал за каждой ее реакцией с хищным удовольствием, зная, что в очередной раз одержу победу над ее телом и разумом.
— Какая же ты сладкая, — смыкая зубы на ее алом соске, простонал я.
Намеренно прикусил нежную горошину, зная, что щепотка боли пошлет импульс прямо между ее ножек.
Раздвинув ее нижние, опухшие от возбуждения губки, я с легкостью ввел в нее два пальца, наслаждаясь ее узкостью. Кристина безостановочно всхлипывала, пронзаемая импульсами удовольствия от моих действий.
— Ну, и кто у кого на крючке? — Резко прерываясь, стоило ей приблизиться с своему оргазму и вытаскивая из нее пальцы, спросил я.
— Какой же ты сукин сын! — Недовольно прорычала она, сверкая на меня глазами и упираясь своими ладошками мне в плечи.
Ухмыльнувшись, я одним точным движением насадил ее на свой вздыбленный член, наслаждаясь теснотой ее влагалища.
Кукла, тут же забыв о своем недовольстве, закинула свою ногу мне на бедро, раскрываясь и проталкивая меня все глубже.
Она буквально оседлала меня, потеряв всякий контроль на пути в своей цели. Двигалась обрывистыми толчками, крепко вцепившись мне в плечи.
Оргазм накрыл ее настолько быстро и внезапно, что я даже не успел понять, каким образом кончил вслед за ней, слишком крепко сжатый ее жадными стенками, выдаивающими мой член.
— Один, один, Куколка, — простонал я заваливая ее на спину и даже не думая останавливаться на одном раунде.
19 глава
— Ты так и не дорассказала мне свою историю, — заметил я, делая глоток из своей банки с колой.
После продолжительного секса мы захотели есть, и, нарушив все правила своего питания, я заказал гору фаст-фуда. Мы расположились с ним в гостиной, разложив диван. На Куколке вновь была моя футболка, сквозь которую отчетливо проступали измученные мною соски. Невероятно, но при виде них я все еще чувствовал небольшое возбуждение.
— Меня он оставил напоследок. Все знали, что я — любимица отца, — безэмоционально продолжила Тина — будто бы и не оборвала свой рассказ вчера, будто бы мы снова вернулись к нашему разговору. — У нас были псы. Папа часто повторял, что они — лучшие защитники для нас, — горько усмехнулась она. — Тимур приказал своим людям их вывести.
Я ощутил, как от ее слов мою спину прошиб холодный пот, словно предчувствовал, что мне не понравится то, что она скажет дальше.
— Меня чем-то облили… И те, кто должен был защищать, напали. Не знаю, как мне удалось вырваться, но я, вся искусанная, сбежала с той лужайки. Правда, это мало чем мне помогло. Мужчины улюлюкали, глядя, как я убегаю от собак, прекрасно зная, что те догонят и загрызут меня насмерть.
Ее голос не дрогнул, в отличие от моего сознания. При мысли о том, что те твари напали на беззащитного ребенка, меня охватили злость и отвращение. Я сделал много плохого, но обижать того, кто слабее…
— Не помню, что случилось потом. Я очнулась в доме любовницы отца. Каким-то образом ей и ее охране удалось вызволить меня из лап смерти и выходить. Я была в ужасном состоянии. Многочисленные укусы, рваные раны… На мне не было живого места. Плюс — я была слишком мала для пластического вмешательства, — казалось, что Тина говорила не о себе. В ее голосе не было ожидаемой мной боли, только сухие факты.
— Что было дальше? — Хриплым от захлестнувших меня эмоций голосом спросил я.
