Вместо ответа Тайбери прицельно уставился на мои ключицы, и я ойкнула, заметив, что верхняя часть груди показалась из-под шапки пены, образовав соблазнительный вырез. Я тут же нырнула в воду по шею.
— Наёмники, которые на меня напали, были магами, — проронил Тайбери, рассеянно разглядывая мои золотые волосы, распластавшиеся по бортику ванной. — Кассадьеро знал, что делал: он послал за мной профессионалов. Трое, одетые в чёрное с ног до головы, с закрытыми лицами. И напали они настолько слаженно, словно тренировали их лучшие учителя.
— Например, лорд Баррас?
Наши взгляды встретились. Я мысленно присвистнула. Трое магов?
— Дом Кассадьеро становится неосторожен, — хрипло сказала я. — Если в этом задействованы не только лорды Баррас и Юлиус, но и наёмники или родственники, дело очень серьёзно. И воюют они именно с тобой. Дуэль, потом нападение на тебя, попытка захватить твою шейру… раньше они не выступали так открыто. Верно? Тогда что изменилось, повелитель?
Тайбери помолчал.
— Не знаю.
Мы долго смотрели друг на друга. Наконец Тайбери встал и кинул халат на соседний столик.
— Одевайся. Вода остывает, а простуженная шейра мне совершенно не нужна.
Я тут же нарочито кашлянула. Тайбери с заинтересованным видом поднял брови:
— Что, уложить тебя в мою постель и начать растирать?
Я моментально замотала головой.
— То-то же.
Он вышел, и водопад заискрил за его спиной.
Я вздохнула и принялась вытираться.
В спальне не горел свет.
Машинально я создала светлячок, даже не задумываясь, как я это делаю. Магия Тайбери всё же пошла мне на пользу: даже после того, как я выложилась перед наёмниками Юлиуса, у меня остался резерв.
В бледном сиянии светлячка я увидела Тайбери, лежащего на кровати. И застыла, глядя на чересчур неподвижное лицо и капельки пота на лбу.
— Тебе плохо, мой выносливый повелитель, — утвердительно произнесла я очевидную вещь. — И ты коварно скрываешь это от меня. Боишься моих страстных ласк?
— А ты собираешься спасти меня поцелуями? — Тайбери с усилием фыркнул. — В другой раз. Сегодня я немного… не в форме.
Я осторожно присела на край его кровати. Выгонит, не выгонит?
— В ванной всё было иначе, повелитель, — осторожно сказала я.
— Обезболивающая магия перестаёт действовать. — Тайбери поморщился. — Неприятная штука, но пройдёт к завтрашнему утру.
А лучше бы прошла сейчас. Потому что Тайбери явно было очень больно.
— Может, ты попробуешь себя подлечи…
— Не могу. — Тайбери поморщился. — Слишком устал. А с опустевшим резервом…
У него не получится. Поэтому ему так больно.
Но может получиться у меня.
Я вытянула руку. Коснулась его кристалла. Удивительно, как сложно разбить кристалл или отобрать его у мага, даже самого обессиленного.
И как страшно кристалла лишиться.
— Дай мне свой кристалл, пожалуйста, — тихо сказала я. — Мой щедрый повелитель. На пять минут, ладно?
Во взгляде Тайбери мелькнуло что-то. Удивление? Настороженность?
Но он, помедлив, протянул мне кристалл.
…Основы исцеления я знала. Но куда важнее, я практиковалась. Как с пуговицей и дядей, когда я много сотен раз сдвигала с места песчинку. Только с исцелением всё было сложнее: мне приходилось колоть кожу иголкой едва-едва, чтобы заживлять самую крошечную из ранок.
Но у меня получалось. А сейчас, когда в моём распоряжении имелся кристалл, знания из библиотеки дома Тайбери, умение управлять своим резервом и маг, которому я хотела помочь…
«У меня получится», — мысленно произнесла я. Я уже много раз зажигала свечу — так, чтобы она горела тонким огоньком, а не разлеталась на капли воска.
Получится и здесь.
Я сжала в руке кристалл и положила его на бедро Тайбери. А потом наклонилась и коснулась его губ — едва-едва.
И тут же выпрямилась.
— Лежи тихо, повелитель, — прошептала я. — А то зацелую.
Тайбери замер, заворожённо глядя на меня. Его бледное лицо в обрамлении чёрных влажных завитков было таким красивым в эту минуту, что у меня вдруг заныло сердце.
Но я заставила себя отвести взгляд. И медленно, составляя в уме прообраз будущего потока, повела кристаллом вниз, чувствуя, как он разгорается мерным зелёным светом в моих руках. Кристалл наследника дома Тайбери откликался отголоском великой силы даже в пальцах его шейры.
Я разжала пальцы и позволила энергии течь сквозь меня. Через шрам — внутрь, к повреждённым нервам, к мышцам, проходя целительным теплом и лечащей прохладой до самой кости, попеременно меняя силу и с каждой секундой успокаивая боль.
Рука дрогнула. Я ни разу не пыталась взяться за такую серьёзную рану, даже после умелых целителей. Что, если я сделаю лишь хуже, если…
«Тихо, — сказала я сама себе голосом Тайбери. — Ты — Деанара Кассадьеро. У тебя получится».
У меня получится всё. Я это знаю. Кончики пальцев скользнули по бедру Тайбери невесомой лаской.
В следующую секунду Тайбери резко выдохнул сквозь зубы, глядя на свою порозовевшую кожу.
— Ты…
— Я, — решительно кивнула я, не скрывая самодовольства в голосе. — Я же говорила, у тебя идеальная шейра, повелитель. Давай сюда вторую грушу.
— Вот ещё. — Тайбери приподнялся. — Урожаю нужно созреть.
Он внимательно глянул на меня.
— А одной разгорячённой шейре — остыть. Или разгорячиться ещё больше? Иди сюда.
Я не успела даже ахнуть, как у меня отобрали кристалл. А мгновением позже я, как была, в полуразвязанном халате, очутилась прижатой к груди… к очень твёрдой груди.
— Как я вижу, кое-кто быстро выздоровел, — прошептала я. — И времени ты не теряешь, мой порывистый повелитель.
— М-м. — Губы Тайбери оказались рядом с моими. — А моя шейра, оказывается, стала настоящим магом. Моим магом.
— Своим собственным! — приглушённо возмутилась я. — Я свободная и независимая шейра, повелитель!
Тихий смешок.
— Совсем-совсем независимая? Или всё-таки моя?
Я неловко дёрнула подбородком, чтобы уклониться. Но не получилось. Губы Тайбери нашли мой висок, пальцы скользнули по вырезу халата, и у меня вырвался непроизвольный вдох. Голова закружилась, и сейчас, в эту секунду, я, кажется, была готова на ночь в его постели. В его руках.
— Иди сюда, — прошептал Тайбери снова, и его руки скользнули по моим бёдрам, окончательно освобождая меня от халата. Я ахнула, прижатая к нему, почти обнажённому, в темноте. Сейчас его лицо горело, как и моё, серые глаза сияли, глядя в мои, и мне вдруг захотелось забыть обо всём, даже о его невесте и о том, что скоро будет объявлена их помолвка.
