Книга В поисках правосудия: Арест активов, страница 34. Автор книги Билл Браудер

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «В поисках правосудия: Арест активов»

Cтраница 34

В то время мне было двадцать четыре, и я учился в бизнес-школе на Западном побережье, поэтому я один из всей семьи мог часто навещать бабушку. Было тяжело видеть, как она угасает в этом холодном месте безразличия. Бабушка умерла одна, в казенном доме, вдали от тех, кто ее любил, и, к несчастью, я не смог быть с ней в ее последние часы.

После ее смерти я поклялся, что, если у меня будет возможность, я сделаю так, чтобы этого никогда не произошло с моими родителями или с теми, кто мне дорог. Двадцать шесть лет спустя, когда мои родители состарились, мне посчастливилось поселить их в удобном для жизни доме под заботливым присмотром помощников и медсестер.

После разговора с Натали я забронировал билет на ближайший рейс в Ньюарк. Несмотря на то что Принстон находится в Нью-Джерси, а не в Нью-Йорке, ехать туда значило ослушаться Рэнди. Дело в том, что юрисдикция федерального суда не ограничивается границами штатов, а простирается от здания суда на 100 миль (161 километр). Принстон находится примерно вдвое ближе.

Но Джон Москоу с его судебным запросом не мог помешать мне увидеть тяжелобольную маму.

Во второй половине следующего дня я уже был в Ньюарке. Быстро пройдя паспортный контроль и арендовав машину, я поехал прямо в Принстонский медицинский центр, современную больницу на окраине города. Состояние мамы было намного хуже, чем я ожидал. Наблюдавшей ее врач объяснил, что шансов у нее практически не осталось, и, как предполагает в таких случаях регламент, попросил моего согласия на отказ от проведения реанимационных мероприятий.

Еще в те дни, когда мама была в сознании, она заставила меня поклясться, что я не буду предпринимать никаких титанических усилий для поддержания в ней жизни в подобной ситуации. И теперь настало время сдержать обещание.

Я попросил врача разрешить ей уйти естественной смертью.

Одно дело абстрактно говорить о таких вещах за много лет до этой беды, но совершенно другое — сделать это, когда пришло время. Я чувствовал себя ужасно. Я позвонил брату Тому, который живет на Гавайях, и попросил приехать. На следующий день мы были вместе и не отходили от мамы, в тяжелом ожидании, молитвах и надеждах. К сожалению, папа был очень болен и не мог покинуть дом, чтобы быть с нами.

Но чудесным образом на пятый день состояние мамы улучшилось! Артериальное давление стабилизировалось, дыхание стало более легким. Медперсонал отключил ее от вспомогательных аппаратов, поддерживающих в ней жизнь, и еще через три дня она стала достаточно стабильна, чтобы ее выписали и отправили домой, но, правда, на машине скорой помощи.

Похоже, ее время еще не пришло.

Том провел в родительском доме еще одну ночь и утром уехал. Я остался и долго сидел с мамой, держа ее за руку, наблюдая, как белки играют с желудями на заднем дворе. Я рассказывал ей о нас, хотя она не помнила, кто я; о ее внуках; о том, в какой университет собирался поступать Дэвид; и даже о законе Магнитского.

Перед отъездом я отвел Натали в сторону и предупредил: «У меня проблемы с русскими. Если будут происходить странные вещи, пожалуйста, сразу же звоните». Натали сама родом из Грузии: зная историю своей страны, она отлично понимала, на что способна российская власть. Она пообещала быть начеку.

Всё обошлось, и я вернулся в Лондон. Мама чувствовала себя достаточно хорошо, чтобы ее оставить, но наступивший год вновь поставил меня перед выбором. В начале февраля выходила моя первая книга «Красный циркуляр», и мне было необходимо представлять ее читателю в Нью-Йорке. И уж эту поездку Джон Москоу точно бы не обошел вниманием. Услышав о предстоящем книжном турне, Рэнди категорически запретил мне появляться даже в окрестностях города. Конечно, я бы внял его совету, если бы речь шла только о судебном запросе, но на карту было поставлено гораздо большее. Кремль тратил колоссальные ресурсы на создание ложного имиджа Сергея, поэтому было очень важно рассказать правду о том, что произошло на самом деле, и чтобы об этом узнало как можно больше людей. Общаться с законодателями и прокурорами можно до посинения, но никакое общение не заменит людям книгу, да еще и бестселлер.

Присцилла Пейнтон, мой редактор в издательстве «Саймон энд Шустер», считала, что у нас хорошие шансы. Но книги не продаются сами по себе, особенно когда автор новичок, и единственный способ сделать из книги бестселлер — это раздавать интервью направо и налево и участвовать во всех телешоу, на которые вас приглашают.

Я обязан был поехать в Нью-Йорк.

Накануне Рождества, когда мы с супругой тайно упаковывали подарки для наших детей, позвонила Натали.

В этот раз ее трудно было узнать.

— Я звоню, потому что вы сказали мне позвонить, если я что-то замечу.

— Что случилось?

— Сегодня вечером, пока я была на кухне и готовила ужин, двое мужчин ходили вокруг дома по сугробам, пытаясь заглянуть в окна.

Дом был в тупике, практически в лесу, поэтому посторонние туда не заходили.

— Вы их хорошо рассмотрели?

— Нет. Было слишком темно. Но я проверила все двери, и еще я поставила периметр на сигнализацию. Что мне делать, если они вернутся?

— Позвоните в 911, — номер полиции, — а потом мне.

Это меня напрягало. Я не уверен, что загадочных незнакомцев подослал Джон Москоу, но если он, то это уже за гранью добра и зла. К тому же если он так зациклен на мне, да еще и не стеснен в финансах, то, находясь на виду у всех в книжном туре в Нью-Йорке, я буду для него легкой добычей.

Задачка не из легких — найти способ осуществить мой книжный тур без осложнений.

В этом я очень рассчитывал на свою помощницу по кампании «Справедливость для Сергея Магнитского» — Софи Де-Селльер. Софи была выпускницей Эдинбургского университета, плюс к этому она заканчивала юридический на вечернем обучении. Несмотря на молодой возраст — двадцать девять лет, — ее отличало прекрасное знание жизни и большое внимание к деталям.

Она продумала мой график до мельчайших подробностей и договорилась с продюсерами и журналистами в Нью-Йорке об использовании разных запасных входов и выходов во избежание возможных засад. У большинства из них наша просьба нашла отклик, а те, кого она удивляла, наверное, просто не прочитали мою книгу.

Пока Софи дорабатывала график моего пребывания в Нью-Йорке, Натали позвонила вновь. Она была жутко взволнована:

— Билл, вам нужно приехать. Мне кажется, что этот час настал.

Она объяснила, что мама полностью перестала есть и пить и если это продолжится, то у нее в запасе всего несколько дней.

Я бросил всё и помчался в Нью-Джерси. К сожалению, мой брат не смог приехать, а супруге пришлось остаться в Лондоне с детьми. Поэтому мы трое: мой папа, я и Натали — по очереди дежурили у маминой кровати.

На этот раз мама была дома, а не в больнице. По старинке, у моих родителей был семейный доктор, который выезжал на дом. Он пришел в день моего приезда, и, общаясь с ним, я спросил, как нам заставить маму есть и пить.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация