До общежития оставалось шагов сто. Корпус щерил провалы темных окон. Все уже спали. Это вроде бы нормально, что ночью все спят. Но мне даже смотреть на здание было до тошноты неприятно.
— Я туда не пойду, — решительно сказал я. — Хоть на части режьте — я туда ни ногой!
Парни тут же сообразили: с нашим обиталищем все очень и очень нечисто. Они знали меня с моими заскоками достаточно хорошо, чтобы понять: если я говорю, что куда-то не пойду — значит, идти туда вообще не стоит. Для здоровья полезнее.
Анджей затравленно переводил взгляд с нашего общежития на меня и обратно. И я даже понимал, о чем он сейчас думает. Общагу занимают студиозусы со всех факультетов. И сейчас там прорва народу. Они спят. Они не ожидают ничего дурного…
Теперь уже деление на темных, светлых и прочую дребедень казалось нелепым. Мы — студиозусы одной Академии. И если по-мелкому всегда рады друг другу нагадить, то в целом все же едины и неделимы, плевать, кто откуда силу черпает.
— Эльдан, что с тобой? — немного растерянно спросил мэтр Вансел.
Ответить я не мог. Меня просто колотило.
— Неправильно. Там — неправильно. Это не смерть. Смерть — это только ступень, шаг дальше. Там не смерть — там неправильно, — сбивчиво шептал я, не понимая, как выразить те чувства, которые испытывал.
Было страшно до одури. Как в детском сне.
— Стоп. Прекрати мямлить и дай нормальный ответ! — рыкнул на меня наставник.
— В общежитии ощущается какая-то инородная враждебная магия. Я не могу ее классифицировать, — с трудом, но выдал удобоваримый ответ я. — Это точно не некромантия и точно не магия Света.
Спустя пару минут я добавил:
— Мне страшно до обморока, Тьмой клянусь, мэтр. Это жутко… Я очень сильно не хочу туда идти.
Мэтр тяжело вздохнул и нахмурился:
— Вы туда и не пойдете. Студиозусы, стоять здесь. Если что, отбивайтесь. Эльдан, делайте все, что считаете нужным. Только конец света не устраивайте. Я за милордом ректором и еще кем-нибудь из наставников. Исследовать общежитие будут те, кому положено, а не недоучки вроде вас.
Как будто мы спорить собирались…
Глава 9
Едва мэтр скрылся из поля зрения, как нас чуть ли не до сердечного приступа напугал шорох в кустах. Анджей хотел было запустить заклинанием, хорошо Рем успел остановить — из укрытия вылезли Константин и Кьера. Парни синхронно выругались, я только мученически вздохнул. Глупо было даже надеяться, что эта Кьера вляпается в дерьмо вместе со всеми другими обитателями общежития… Не того полета птичка. И остается только предполагать, не она ли сама поспособствовала тому, что произошло с остальными. Я как можно аккуратнее «подвесил» атакующее заклинание. Пусть даст хоть малейший повод — раскатаю. С моими нынешними силами — это задача выполнимая.
Друзья же не испытывали никаких подозрений по поводу победоносного явления из кустов светлой парочки.
— Вы откуда здесь нарисовались? — гневным шепотом вопросил их Рем.
— Мы… это… за вами, — чистосердечно признался Константин.
— Идиотизм передается воздушно-капельным путем. Наглядный пример перед нами, — хмуро прокомментировал наш староста.
— Можешь радоваться, Рем, нас будут убивать вместе со светлыми, — иронично хмыкнул Анджей.
— Или заливаться слезами умиления, глядя на пятерых выживших студиозусов, — пессимистично сказал я, стараясь даже не смотреть в сторону общежития.
Где-то далеко в лесу тоскливо и протяжно завыл, приветствуя полную луну, волк. Весьма исчерпывающая характеристика нынешней ситуации. Сам бы завыл, да только тогда точно подумают, что я рехнулся.
Парень с девушкой недоуменно переглянулись.
— А… что там? — только и спросила Кьера. Вроде бы действительно удивлена, не играет, но кто может в этом поклясться?
— Келе утверждает, что ничего хорошего. Больше ничего доподлинно не известно, — пояснил Ремуальд.
— Келе? — не понял Константин. Девушка тоже была изумлена. Ну да, они же не знают о моем «двойном именовании».
— Ну Эльдан, в смысле.
— А он у нас такой великий специалист. На третьем курсе, — предсказуемо скривился Константин. Интересно, он сам-то понимает, что после каждой своей «фееричной» гадости искоса поглядывает на Кьеру?
Парни только переглянулись и рассмеялись. Они тоже видели, что пришлый просто из последних сил выделывается перед потенциальной дамой сердца.
— Ну специалист, может, и не великий, но если Келе сказал, что это полная задница, стало быть, полная задница и есть. Уж в этом он точно понимает.
— Стало быть, специалист по задницам, — с поганой усмешкой протянул светлый.
Девушка недоуменно посмотрела на соученика. Мои друзья — тоже. Я только хмыкнул. Выкобениваемся, стало быть, до последнего. Перед этой куклой строим из себя могучего воина. Ну о том, что бью без предупреждения, я вроде бы ему говорил. Моя совесть чиста, а даже если и не чиста…
Я хорошенько врезал Константину в челюсть. Тот пошатнулся, но на ногах удержался.
— Мать твою, — просипел он.
— Сейчас за мать тоже получишь, — ухмыльнулся я. — Маму я люблю.
— Тин, что на тебя нашло?! — возмутилась первопричина нашего конфликта.
О женщины… Такие умные там, где не надо, и ничего не понимающие, когда это необходимо. Красивая девушка, но убралась бы сейчас с горизонта — всем бы легче стало. Или она просто делает вид, что не понимает, почему вдруг кристальной души парень Константин как с цепи сорвался?
— Не обращай внимания, Кьера. Его бес попутал, — ответил я вместо светлого, с удовольствием наблюдая, как того перекашивает.
Ага. Бес. С большими… глазами.
— Все в порядке. Он уже все понял, — добавил я с улыбкой, больше подобающей жрецам Единорога.
— А ты мог бы и не махать кулаками чуть что! — напустилась Кьера уже на меня.
Надо же… А ведет себя как нормальная женщина. В смысле, с энтузиазмом лезет туда, куда ее не звали, и пытается воспитывать.
— Извини, издержки воспитания. Бил, бью и бить буду, если считаю, что заслужили. А Тин своим языком уж точно себе на год вперед наработал.
Для пущего эффекта я развел руками и скорчил извиняющуюся рожу.
Не поверили.
— Ты же принц! Как ты можешь так себя вести?! — не отступалась девушка, гневно сверкая глазами. Глаза и правда были большие и не уступали эстетичностью иным достопримечательностям тела эстрийки. Может, Тина и правда ее глаза привлекали, а не что-то другое.
Светлая же, не зная о моих крамольных мыслях, все наступала.
— Кьера, я в первую очередь некромант, — прибег я к самому универсальному аргументу. Некроманты своей профессией объясняют много чего, начиная с излишней любви к противоположному полу, заканчивая корыстолюбием.
