Коридор шел идеально прямо. Где-то там, далеко, он мог и разветвляться, но пока взору открывался лишь ровный туннель. Кое-где в стенах виднелись двери. Анджей хотел было сунуться в одну из них, но я его остановил, дернув за шкирку на себя. У меня была абсолютная уверенность, что открывать двери не стоит совсем. Кто знает, что сохранилось в памяти этого места? Если тут проводили обряды некроманты… Темная магия сама по себе не опаснее светлой, но ее отпечаток (если не проводились обряды очищения) имеет свойство притягивать разнообразную мерзость.
Ребята немного повозмущались из-за моего запрета, но, видимо, я был очень убедителен: после моих слов они даже к ручкам этих злосчастных дверей не тянулись.
Спустя пятнадцать минут я что-то услышал впереди. То ли шорох, то ли шаги. Эхо доносило звуки, но и искажало их, причем гораздо сильнее, чем если бы мы находились в своей реальности. А еще в дальнем конце коридора наблюдалось какое-то шевеление. Может быть, это копошился тот умелец, который открыл проход. Или какая-нибудь местная страхолюдь. В общем, хрен редьки не слаще.
— Я пойду первым, — тихо сказал я. — Там кто-то есть.
— Келе, может, не стоит? — шепотом откликнулся Анджей. — Рем искуснее в атакующей магии.
— Да, но я сейчас сильнейший среди нас.
К тому же как живой щит я просто безотказен. Во всех смыслах.
Идти не хотелось. Но дороги назад не было, пути в сторону тоже были заказаны, а стоять на месте — смерти подобно. Остается переться вперед, наплевав на страх, потому что другого варианта все равно нет. И тут к непонятным шорохам добавились еще какие-то звуки, похожие на детский плач.
— Ну чего встал-то? — недовольно осведомился Константин, чуть толкнув меня вперед. — Боишься, что ли? Так давай поменяемся.
— Боюсь, — не стал спорить я. — Но уж лучше вперед пойду я.
— Я крепче тебя, — уперся светлый, страстно желающий доказать всем присутствующим свою выдающуюся мужественность. — Я выше. И в плечах шире.
— Это ничего не значит, — отмахнулся я. — Не в росте счастье.
Так, сосредоточимся. Вдох. Выдох. И снова вдох. Затаившийся поодаль незнакомец не двигался, словно чего-то выжидая. Келе, ты ведь не боишься всяких там монстров в темном коридоре, который потерян во времени и пространстве? Ты сейчас пойдешь — и врежешь ему, кто бы это ни был. Я сжал зубы покрепче, двинулся вперед и материализовал на ладони «лепесток тьмы». Хорошее заклинание, легко покрошит любую материю, будь она живая или мертвая. Надеюсь, никакая местная аномалия не повлияет на заклинание. А еще надеюсь, что моя возросшая сила не исказит действие магии.
Шагов за спиной слышно не было. Значит, друзья за мной не пошли. Наверное, Рем остановил. И правильно сделал. Угробить меня не так просто, а люди — создания куда более хрупкие.
Спокойно. Все хорошо. Все нормально. Почти…
Плач становился все громче и громче. Такой жалкий, несчастный… и раздражающий. Ненавижу младенцев. Младенцев — и утбурдов. Пожалуй, утбурдов я ненавижу даже больше, чем младенцев. В этом подземелье так долго не было живых существ, что нежить должна была изрядно оголодать и ослабнуть. А главное, отсутствие силы не позволит утбурду стать невидимым. Он чует живую кровь, уровень развития у таких существ более высокий, чем у примитивной нежити. В качестве обеда я тварюгу не заинтересую, ибо попросту несъедобен. А вот мои спутники для него должны быть очень и очень лакомым кусочком. Утбурд будет прорываться к ним, но, хвала Тьме, коридор небольшой, я смогу целиком закрыть проход щитом.
Простолюдины наивно предполагали, что в утбурдов превращаются младенцы, брошенные своими матерями и обреченные на смерть. Чушь какая. В маленьком ребенке, который еще не осознал себя, не может быть столько боли, гнева и обиды, чтобы он переродился в нежить. Утбурды — это всегда творения некромантов… В Академии нас учат создавать и таких монстров. Но мы никогда не отрабатываем навыки на живом материале. Это запрещенный обряд, его разрешается проводить лишь в самом крайнем случае. Похоже, до войны, в результате которой Академия так сильно пострадала, утбурдов здесь делали и просто ради исследовательского интереса.
Этот уродец и правда не сумел стать невидимым. Мне впервые удалось разглядеть такую редкость в подробностях не на гравюрах в учебнике. Крохотное тельце, но не пухлое, как у младенцев, а исхудавшее, с резкими линиями, отвратительно серая кожа, когти на ручках и ножках и желтые звериные глаза, в которых только ненависть и желание жрать. Нежить, что с нее взять. Утбурд пялился на меня недоуменно, обиженно, будто настоящий ребенок, которому вместо желанной конфеты подсунули камень. Ну еще бы! Едва только тварь сделала шаг вперед, я выставил щит — но не перед собой, а позади себя. Утбурда в любом случае надо уничтожить — он не отвяжется от потенциальной пищи.
Нежить метнулась мимо меня с душераздирающим воем, со всей дури врезалась в невидимую преграду и завизжала от обиды и непонимания. Еда была так близко, но к ней не пускали. Надо было выместить на ком-то злость. А тут я под руку попался. В пищу непригодный, но это не помешает сорвать на мне ярость, накопленную за долгие годы. Утбурд оскалил пасть, демонстрируя заостренные зубы в два ряда.
— Ути, маленький, спокойно, — с издевкой протянул я.
Нежити в принципе все равно, что я говорю. Она не поймет слова, как и не поймет, что дрожащий голос — это признак страха. Зато мне от собственного голоса становится спокойнее. Некромант всегда найдет возможность справиться с нежитью, тем более рукотворной. Главное, не бояться. Да, это не элементарные полуразвалившиеся зомби, которыми периодически умудряются разродиться однокурсники; но нежить есть нежить, вся она создается по определенным правилам и законам — зная их, можно справиться почти с любым монстром.
Утбурд весь подобрался. Ага, прыгнуть собирается. Ничего, я готов. Тварь встретил «черный сон». Я об этом заклинании читал и на досуге отрабатывал его действие, но не всерьез, не применяя в полную силу. Эти чары упокоения были более сложными, чем те, что доступны третьекурсникам, — его курсе на шестом проходят. Но для утбурдов «черный сон» подходит идеально. Заклятие вышло даже большей мощности, чем мне хотелось, потому что, когда нежить Довольно ловко увернулась, магия приняла форму ударной волны и хорошенько врезала по стене. В стороны полетела пыль и каменная крошка, тварь от удивления зависла в середине прыжка и позорно хлопнулась на брюхо. Я же еле устоял от отдачи. Кто сказал, что сила есть — ума не надо? Сила без ума — не беда, а катастрофа.
Утбурд посматривал на меня как-то настороженно и нападать прямо не спешил. Я ему совершенно точно не понравился. Ладно, в первый раз не получилось — врежем «русалочьим плачем». Он у всех членов нашей семьи выходит на диво удачным… Но шустрая погань опять успела уклониться, заклятие задело его только краем. Утбурд замедлился, но упокоиваться все еще не планировал. Я тихо выругался и вытянул из ножен ритуальный кинжал. Тот самый, который в случае проигрыша в споре должен был отдать Ясе. Как говорит Айаллэ, магия — чепуха, кинжал под ребра — куда надежнее. А если это семейная реликвия старого некромантского рода, то вдвойне надежнее. Под ребра не под ребра, а хребет я твари продырявил. Та с визгом напоследок прокусила мне руку до кости. Вот ведь гадство… Но подаренный любимой бабушкой кинжал не подвел. Плоть вокруг лезвия стала медленно чернеть и осыпаться.
