Первым дело Эреш выдала награды за прохождение Ветреного пика. Я ожидал всего один камень, потому что никаких дополнительных событий я не запустил, да и вообще, если бы не отлёживался на постоялом дворе, мог бы быть здесь еще полчаса назад. Но камня оказалось два – стандартный камень добычи, обернувшийся очередной монетой Лабиринта, и мутный золотистый кристалл, который рассыпался, едва я успел прочитать его описание.
Локон Кайроса. Камень благословения.
На месте кристалл в воздухе парила золотистая прядь волос, свернувшаяся в спираль – лёгкая и пушистая, как пёрышко, и заметно светящаяся изнутри. Я протянул руку, и странный подарок опустился на мою ладонь.
– Благословение? – переспросил я. – И как оно действует?
– Благословения и проклятья – это важная часть Лабиринта. Каждый Ныряльщик по ходу своего путешествия буквально обрастает ими. Некоторые из них временные, некоторые остаются с ним надолго. Большинство из них можно снять. Для этого, правда, понадобятся особые камни или посещение алтарей…
– Я примерно так себе и представлял. Но конкретно эта штука что мне даёт?
Эреш поморщилась.
– Сложно сказать. С Кайросом всегда всё неоднозначно. Его влияние на Лабиринт хаотично и непредсказуемо. Но то, что ты получил локон – знак того, что он лично отметил тебя. Значит, ты его впечатлил. Интересно, как?
Я рассказал ей, что произошло на Ветреном пике – опуская драматические подробности по поводу того, как едва не околел, конечно. Вряд ли она вообще знает, что это такое – физическая боль. Да и про дурацкий способ скоростного спуска с горы тоже хотел умолчать. Но, к моему удивлению, Эреш спросила об этом сама.
– Как у тебя получилось так быстро оказаться у подножия?
– Так вы все-таки видели?
– Я не вижу всего, что происходит на Осколках. Лишь самые важные события, связанные с прохождением испытаний. Так удобнее. В былые времена мне приходилось следить за дюжиной Ныряльщиков одновременно.
– Ясно… Скажем так – щит мне сослужил отличную службу. Хотя и драться ни с кем не пришлось.
Она озадаченно покачала головой.
– Что ж, ты с самого начала показал, что можешь принимать необычные решения. И порой рискованные. Теперь понятно, почему Кайрос обратил на себя внимание.
– Так и что мне делать с его локоном? Просто таскать его с собой? Или нужно как-то применить?
– Либо то, либо другое. Можно применить перед каким-то важным действием, исход которого во многом зависит от везения. И Кайрос увеличит шансы на успех. Просто достань локон и сдуй его с ладони, загадав желание. Только нужно чётко знать, чего хочешь. Или же можно просто носить его с собой. Некоторые Ныряльщики в прежние времена собирали целые ожерелья из таких локонов. Это вроде бы тоже приносит удачу.
– Вроде бы?
– Я же говорю – с Кайросом ни в чём нельзя быть уверенным. Порой, даже имея девять шансов из десяти, можно промахнуться. И наоборот.
Ясно. Что ничего не ясно. Я поместил локон в Суму – там уж точно не потеряется. Ну, а что с ним делать – посмотрим. Пока карман не тянет.
Лучше обсудить более насущные вопросы.
– Что скажете насчёт тех двоих? Слышали что-то раньше о Красной руке?
– Возможно, это название культа, о котором упоминал Энки. В остальном… Нет, я не услышала ни одного знакомого имени. Это просто смертные. Похоже, с Аксиса. Вот только как они попали в Лабиринт…
– Меня больше интересует, как они меня выслеживают, – проворчал я.
– Но, надеюсь, ты не собираешься сойти с пути? Тебе осталось совсем немного до храма…
Я вздохнул, оценивающе оглядывая игровое поле. Да как сказать… Я всего треть пути преодолел, и то продвигаюсь с огромным трудом. Но отступать, действительно, нельзя. Что-то подсказывало мне, что если я сейчас вернусь на Аксис – не факт, что у меня будет другой шанс встретиться с Козлоногим. А может, и с самой Эреш.
Пребывание на поляне Хранительницы перекрёстков действовало на меня благотворно и успокаивающе, как хорошая медитация. Амальгама быстро залечивала мои раны, и даже настроение улучшалось. Еще немного – и можно будет двигаться дальше.
Но напоследок я решил уточнить ещё пару деталей.
– Я добыл меч. В его описании значится «Непробуждённый». Что это значит?
– Такие предметы встречаются довольно часто. В них дремлет сила, до поры скрытая.
– И как её раскрыть?
– Зависит от предмета. Когда речь идёт об оружии, как правило, нужно обагрить его кровью.
– Всего-то?
– Вариантов может быть множество. Возможно, этой крови понадобится очень много. Или нужна будет какая-то особая. Сам меч даст подсказку. Впрочем, иногда пробуждать такие предметы и не стоит.
– Почему?
– Свойства, скрытые в предметах таким образом, отличаются от тех, что, например, заключены в твоём щите. Это не особые умения. Скорее, некие заклятья, действующие на владельца.
– То есть они могут и навредить?
– Зависит от предмета, – развела она руками. – И от того, насколько он подходит владельцу. Кому-то он может быть полезен, кому-то – наоборот, доставлять неудобства. Это всё, что я могу сказать.
Ясно. Опять придётся разбираться прямо по ходу дела. Лабиринт всё больше напоминал мне какую-то ролевую игру типа «Подземелий и драконов» – когда гики собираются где-нибудь в подвале, запираются на сутки и разыгрывают из себя искателей приключений. Ну, а Эреш – типичный гейм-мастер. Правда, учитывая, насколько всё реалистично, это уже скорее «Джуманджи»…
Этот вопрос – насчёт реальности происходящего, меня беспокоил с самого начала, и периодически снова всплывал в мозгу. Может, потому, что я с детства приучил себя к осознанности. Большинство людей плывут по жизни, как по течению, свыкаясь с предложенными обстоятельствами. Порой они так заняты попытками удержаться на плаву, что даже не задумываются, а куда они, собственно, движутся. И нужно ли им туда.
– Тебя беспокоит что-то ещё? – спросила Эреш.
– Да так… Зачем это всё? – я кивнул на игровой стол.
– Ты ведь сам сказал, что тебе нужно поговорить с Энки…
– Я не об этом. Я о Лабиринте в целом. Эти Осколки… Они выглядят, как учебные полигоны, готовящие меня к чему-то… большему. Но к чему именно? Для чего была создана вся эта махина?
– Некоторые Ныряльщики рано или поздно начинают задаваться этими вопросами. И я не удивлена, что ты в их числе.
– Лишь некоторые?
– Большинство остальных так увлекаются поисками могущества и богатства, что им этого достаточно.
– Но ведь Лабиринт создан вовсе не для этого, верно? Это… какой-то отбор?
– В том числе.
