– Ты серьёзно? – расхохоталась Хестия, и стало заметно, что она здорово захмелела от выпитого. – Веришь во все эти его бредни про новую жизнь? Про то, что можно дать под зад высокородным, заставить их делиться с простыми смертными…
– А почему нет?
– Сказочки для дурачков! Великие дома не отдадут ни власть, ни богатства. А те, кто пытается их сковырнуть, закончат, как Руф Одноглазый и другие мятежники.
– Вот именно. Восстание Одноглазого прошло задолго до твоего рождения. Но ты слышала о нём. И оно многое изменило.
– Пфф! Да неужто? Высокородные до сих пор сидят под своими радиумными куполами в анклавах, а хему ковыряются в дерьме, обслуживая их. Что изменилось-то?
– Не спорь о том, в чем мало понимаешь, – покачал головой Харул. – Особенно с тем, кто видел старый уклад своими глазами. Аксис меняется, Хестия. Понемногу, незаметно, как подтачиваемый водой камень. И Акамант мог бы стать тем, кто проделает брешь в этой плотине. И разрушить её.
– Для человека, который, наверное, и погадить-то не может без посторонней помощи, он что-то слишком размахнулся.
Харул вздохнул.
– Тут ты права. Он очень уязвим.
– Так чего ты тогда его бросил? За ним ведь глаз да глаз нужен. К слову, если бы я всё же решилась его прирезать, это было бы не так уж сложно. При высокородных постоянно куча телохранителей, а к Обрубку можно подобраться в два счёта.
– И почему всё-таки не попыталась?
Хестия нахмурилась, глядя на костёр – будто там, в языках пламени, искала ответы.
– А хрен его знает… За убийство Обрубка мне обещали полное помилование, пятьсот таланов серебром и особую должность в гарнизоне Хамунда. Можно было бы сытно жрать и сладко спать под куполом. Наверное, до конца жизни бы хватило.
– Что ж ты отказалась?
– Дура потому что! – вспылила разбойница, но быстро остыла. – А может, наоборот, не такая уж дура. Знаю, что веры высокородным – ни на грош. И после того, как я обтяпала бы дельце с Обрубком, меня бы тоже, скорее всего, в расход бы пустили. Так надёжнее. А Обрубок… Он мне золотых гор не сулил. Но зато всё, что обещал – исполнил.
– И потому ты не хочешь с ним работать? – насмешливо спросил ведьмак.
Хестия раздражённо мотнула головой. Снова откупорила бурдюк, но, нюхнув содержимое, отстранилась.
– Сдаётся мне, твой друг плохо кончит. И на виселице окажется не только он, но и все, кто с ним связан.
– Так этого ты боишься? Странно. Ты и так объявлена розыск чуть ли не по всему Аксису. Должна бы уж привыкнуть за столько лет.
– Э, нет. Сам же говоришь – я просто воровка и убийца. И, по правде говоря, высокородным до меня дела нет. Им плевать на обычных преступников, если они не лезут под купола анклавов. Да и вообще на всех обычных людей им плевать. Но те, кто баламутит воду, как твой приятель Мэй – совсем другое дело. По всем кабакам Хамунда уже давно судачат, что он зашёл слишком далеко, ставя себя вровень со знатью.
– Что есть, то есть. Но отговаривать его, сама понимаешь, бессмысленно. Так что я просто помогаю по мере сил. В самых ответственных и опасных делах.
– А здесь-то ты зачем? – спросила воровка, демонстративно окидывая взглядом спящий лагерь. – Из-за того гелота?
– А из-за кого же ещё?
Она передёрнула плечами.
– Вот уж от кого у меня будто черви под кожей шевелятся.
– Да? Чем же он тебе не угодил?
– Сама не пойму. Когда в первый раз с ним столкнулись, я его чуть не прибила, потому что нутром почуяла – что-то с ним не то. А чуйке своей я привыкла верить, я уже говорила.
– Ну, а потом? Вы вроде бы неплохо поладили.
– Да мозгами-то я понимаю, что вроде всё в порядке. Но время от времени… – она передёрнула плечами. – В общем, не нравится он мне, и всё тут. И это ещё одна причина держаться от вашей компании подальше. Доберемся до Крысиного замка, там – каждый сам по себе.
– Впереди целый день пути. Может, ещё передумаешь.
– Нет. Что бы ты там обо мне не думал, а мне моя шкура дорога. И чую я, что этот чужак ещё похлеще Обрубка будет. Рядом с ним опасно, попомни моё слово. Он-то улизнёт куда-нибудь, а тебе расхлёбывай. Кстати, где он сейчас? Я проверила все повозки. Как под землю провалился.
– Это он умеет.
– Но в этот раз как-то очень уж надолго. Что будешь делать, если он и к утру не появится?
– Он вернётся.
– Почему ты в этом так уверен?
– Просто верю. Иначе всё было зря.
Хестия прищурилась, с подозрением оглядывая ведьмака.
– Что-то ты темнишь, красавчик. Я чего-то ещё не знаю?
– Если ты всё равно решила нас покинуть, то, может, тебе и не обязательно знать.
Она недоверчиво хмыкнула и отвернулась. Но потом любопытство всё же взяло верх.
– Так что, всё дело в этом чужаке? Ну да, представляю, как Обрубок обрадовался его появлению. Гелот, с ходу навалявший Жнецам и отобравший у них кучу их дорогих цацек. И это за первые несколько дней на Аксисе! Страшно представить, чего он может наворотить, когда разойдется в полную силу.
– Я уже понял. Тебе страшно, – саркастично отозвался ведьмак. – И ты хочешь держаться от этого подальше. Ну, а мне наоборот, интересно. Ты ведь права. Для Великих домов этот чужак даже опаснее Акаманта. Не терпится увидеть, во что это выльется.
– Да и пожалуйста! – фыркнула Хестия и, закупорив плотнее бурдюк с выпивкой, поднялась. – Но без меня. Вы с Обрубком, как мальчишки. Бросаете в костёр, что ни попадя, и смотрите, не рванёт ли чего. Но игры с огнём плохо заканчиваются.
– Вот уж не думал, что ты будешь учить меня благоразумию, – отозвался ведьмак. И, хотя нижняя часть лица его была скрыта тряпичной маской, было заметно, что он улыбается.
– Ой, да иди ты! – отмахнулась Хестия. – Хотела выговориться, а ты мне только ещё больше голову задурил. Пойду всё-таки попробую поспать. Разбуди перед рассветом, когда будет моя очередь.
Она уже направилась к одной из выстроенных в круг повозок, но напоследок обернулась.
– Ну, и всё-таки – верит ли Полудемон в знамения?
Харул в очередной раз поднял глаза к небу, раскрашенному многоцветными сполохами. Ему казалось, что эти линии складываются в рисунок, похожий не то на хитросплетения грибницы, не то на причудливый лабиринт или паутину.
– Не верил. До тех пор, пока не встретил его.
Глава 15
В очередной раз подходя к каменному столу Эреш, я вдруг понял, что чертовски устал. Это и немудрено – я давно потерял счёт времени, и не мог точно сказать, сколько уже играю эту затянувшуюся партию.
