От серьёзного огнестрела или тем более радиумного оружия эти улучшения меня не спасут. Но о всяческих ушибах, ссадинах, порезах и прочих поверхностных ранах от падений или от холодного оружия можно будет не беспокоиться. Да и фрагментированные кластеры целее будут — не придётся залечивать кучу мелких ранений, если я их попросту не буду получать.
Обе аугментации требовали определённого времени для завершения. Для формирования колгарьей кожи я задал срок в пять дней — достаточно плавно, чтобы изменения не мешали повседневным делам. «Каменный скелет», по прогнозам Амы, потребует вдвое больше времени из-за нехватки некоторых минералов. Что немудрено — питаться мне пока приходится, чем попало. Срок уменьшится, если я возмещу недостаток нужных веществ.
Но ещё одно важное изменение организма я запустил ещё до своего похода в Лабиринт — тоже в щадящем режиме, чтобы не отвлекаться на побочные эффекты. Я уже, признаться, успел забыть о нём — слишком много всего произошло за это время, и я отвлёкся. Но после второй нашей ночёвки в пустошах Ама оповестила меня о том, что, наконец, вырастила у меня в мозгу новую структуру.
Глаз Абраксиса.
Обзавестись этой штукой меня уговорила Джабари, представительница Ординаторов, вышедшая со мной на связь после Жатвы. По её описаниям это было что-то вроде телепатического радио, которым пользовались многие носители амальгамы. Обычные средства связи на Аксисе работают хреново — мешают помехи от рассеянного в атмосфере игниса. Частицы хаоса в газообразных средах растворяются очень медленно, так что могут плавать в верхних слоях атмосферах годами. Но псионным волнам, используемым Глазом Абраксиса, эти помехи нипочём. Они транслируют образы напрямую в мозг адресату.
Пси-волны — ещё одна технология древних арранов, утерянная современными хозяевами Аксиса. Помимо «Глаз Абраксиса», её сейчас можно увидеть лишь в некоторых артефактах древних. В основном в так называемых мнемо-пластинах, или «чёрных зеркалах». Найти эти устройства можно в архивах и библиотеках древних, хотя в нетронутом виде их практически не осталось — большинство пластин повреждены и содержат лишь осколки некогда помещенных в них данных.
Даже поверхностного знакомства мне хватило, чтобы понять, что Глаз — это не просто «телепатическое радио», а куда более мощный и разносторонний инструмент. Например, сразу же вышла на иной уровень связь с Амой. Искусственный интеллект амальгамы теперь не просто был бесплотным голосом в голове — её речь начала сопровождаться довольно чёткими и яркими образами, живо напомнившими мне видения, возникающие над каменным столом Госпожи Эреш. Кажется, корнями эта технология тоже уходит в Лабиринт.
Как я понял, основная функция Глаза Абраксиса, помимо связи с другими обладателями такой аугментации — это прямая передача информации в мозг, без посредников в виде текста или прочих двухмерных изображений. Информация на мнемо-пластинах, наверное, и вовсе представляет собой что-то вроде загрузочных дисков из первой «Матрицы». Вжух — и «Мама, я знаю кунг-фу!».
Почти сразу же после активации Глаза Абраксиса я получил «входящий вызов» от Эрит-Джабари-Тан. Чуть помедлив, я ответил — разговора с ней всё равно не избежать. К тому же у неё можно кое-что выведать.
Образ Ординатора всплыл передо мной — такой чёткий и яркий, что я в течение всего разговора невольно приглядывался к нему, изучая мельчайшие детали. Впечатления были, как при запуске новой компьютерной игры с графикой нового поколения — я поражался красоте и безупречной реалистичности изображения.
В прошлые разы Джабари представала передо мной в виде объёмной, но одноцветной голограммы, проецируемой летающей линзой. Образ, продуцируемый Глазом Абраксиса, был полноцветным, и я невольно залюбовался величественной красотой облачения советницы. Сочетания золота, слоёв белоснежной, голубой и черной ткани, вычурный головной убор, вызывающий ассоциации не то с древним Египтом, не то с причудливыми нарядами принцессы Падме из «Звездных войн».
— Рада видеть вас целым и невредимым, Ян! Вы не представляете, как нас огорчило и испугало ваше внезапное исчезновение. Нам только несколько часов назад удалось снова засечь ваше местоположение через амальгаму, и сразу же, как ваш Глаз Абраксиса стал доступен, я…
— Сколько я отсутствовал? — перебил я её поток дежурных любезностей.
Если вопрос и удивил Джабари, она не показала вида, продолжая придерживаться нейтрально-вежливого тона.
— Больше недели. Мы не знали, что и думать! Если бы вы погибли — связь с амальгамой всё равно оставалась бы. Но вы словно сквозь землю провалились! Впрочем, это неудачная метафора. Даже самые глубокие шахты — не помеха для псионных волн… Где вы были, Ян?
Я задумался, помедлив с ответом.
Время на Осколках течет по-разному, и Эреш предупреждала, что могут быть сдвиги в ту или иную сторону. Она-то обещала скомпенсировать их, возвращая меня на Аксис. А вот Энки, похоже, было не до подобных мелочей. Ну что ж, могло быть и хуже. Но караван Кхемеда мне точно уже не догнать. Они, скорее всего, давно уже миновали Крысиный замок и сейчас на пути к анклаву Хамунд.
Впрочем, мне ведь не сам караван нужен. Надо найти Харула Полудемона. Из всех моих знакомых, приобретённых на Аксисе, пожалуй, ему я доверял больше остальных. И я бы не отказался от его помощи. Как ни крути, но мне нужен проводник по Аксису. Какую-то общую информацию я могу почерпнуть из архива Ординаторов через Аму. Но это всё равно, что пытаться сориентироваться в чужой стране исключительно по путеводителям. Всё же лучше, когда тебя сопровождает кто-то из местных.
— Я был в Лабиринте, — наконец, вывалил я.
Повисла пауза — Джабари, похоже, ждала продолжения, но я молчал, пытаясь угадать выражение её лица под матовой маской.
— В лабиринте? — осторожно переспросила она.
— Только не говорите, что не знаете, что это такое, — проворчал я.
— Да нет, просто… Тот самый Лабиринт? Место ритуальных испытаний древних Ныряльщиков?
— Вас это так удивляет?
— Мягко говоря! После Раскола не было известно ни одного подтверждённого случая выхода в Лабиринт. Как вам удалось туда попасть?
— Возможно, расскажу, но позже. Сейчас меня интересует другой вопрос. Мне нужны сведения о кельтаррах. Я уже пытался расспросить об этом Аму, но она ответила, что у неё нет никаких данных по этой теме. Что довольно странно…
— Кто такая Ама?
— Я так называю голосового помощника, встроенного в амальгаму.
— Ах, вы об этом… Через амальгаму у вас есть выход только на общедоступный архив данных. Сведений о тёмных культах вы там точно не найдёте. После Раскола всё, что было связано с ними, уничтожалось подчистую, включая книги и мнемо-пластины, где кельтарры упоминались хотя бы вскользь.
— Но уж в ваших-то архивах наверняка что-то осталось.
— Позвольте спросить, откуда такой интерес к этой теме? Да и вообще, откуда вы узнали о кельтаррах? Это как-то связано с вашим погружением в Лабиринт?
