Причем, я более, чем уверен, что всего этого можно было избежать. Ведь индивидуальные ранцы же нам как-то собрали?
Скорей всего, Яков Иванович начал показывать нам все прелести армейской жизни уже в гимназии.
И я, хоть сам и не служил, но благодаря памяти предков отлично знал, что это такое, поэтому отнесся к процессу выдачи казенного обмундирования философски.
В отличие от остальных моих одноклассников.
Первые два часа ребята ещё стоически выдержали, но когда перед самым получением мундиров перед нами встали старшаки, парни начали понемногу возмущаться.
Я бы мог, кончено, объяснить им почему все происходит именно так, а не иначе, но был занят другим — обдумывал, что делать дальше.
Ситуацию снова спас Толстой.
— Парни, — Иван, как и я имел вполне себе безмятежный вид и нисколько не переживал насчет старшаков, вклинившимися между нами и Агапычем. — Расслабьтесь!
— С какой стати? — возмутился Прокудин-Горский. — Мы так до утра можем всех пропускать!
— Вы же слышали директора, — невозмутимо ответил Толстой. — Мы сейчас с вами солдаты.
О, Иван, видимо, пришел к тем же выводам, что и я.
— И это не Пустынная лафа, где мы делали что хотели, нет! Сейчас нашу жизнь на ближайшие пару недель или месяцев, регламентирует Устав.
— Но у нас есть только устав гимназии! — возразил Прокудин-Горский.
— Вот! — Толстой согласно кивнул и поднял вверх указательный палец. — Кто скажет, кто у нас в гимназии живое воплощение устава?
Хах, а Иван все-таки молодец. Не пропустил мой совет поработать над речью. Слышал бы сейчас Агапыч, как его только что окрестили!
Зуб даю, выдал бы нам все без очереди.
— Яков Иванович? — предположил Ги’Дэрека.
— Демид Иванович? — подхватил Уваров.
— Агапыч! — Фил, по моему мнению, в очередной раз подтвердил репутацию самого сообразительного одноклассника.
— Именно, — кивнул Толстой. — Поэтому, братва, если хотите закончить со сборами до обеда, слушай, что нужно сделать!
Все-таки, не зря я сделал ставку на Ивана. Есть в нем командирский стержень и природный магнетизм.
И если первое время он был занят присмотром за северянами, то сейчас раскрылся на все сто.
И я бы сейчас с удовольствием поучаствовал в схеме, которую Ваня громким шепотом рассказывал сгрудившимся вокруг него пацанам, но увы.
Были дела поважнее.
И как же все-таки хорошо, что отпрыски местной знати перестали пробовать меня на прочность.
— А ты, Михаил, чего не слушаешь?
Ну вот, накаркал.
Дмитро всё же не удержался и вылез со своим очень важным мнением. Или это он таким образом пытается столкнуть меня и Толстого лбами?
— Иван предложил отличный план. Зря ты снова от коллектива отбиваешься.
Хах, хитрый заход.
Дмитро не просто хочет поссорить нас с Иваном, так еще и противопоставляет меня классу.
Вот ведь крапивное племя! Только-только оправился от репутационных потерь, и снова интриги плетет…
— Снова? — я удивленно выгнул бровь. — Впрочем ладно. Не буду об этом. Что до плана, он действительно хорош, но лучше будет, если просто предложить Агапычу свою помощь. Не так весело, как получать обмундирование за старшаков, зато эффективней.
— Думаешь? — Толстой с прищуром посмотрел на меня.
— Знаю, — твердо ответил я и послал ему волну уверенности.
— Ладно, — неохотно протянул Иван. — План Б. Идем к Агапычу и предлагаем свою помощь на раздаче. Так быстрее все раздадим и в гостиной успеем поболтать. Михаил, ты с нами?
Иван вроде как про дело спросил, но я отлично понял контекст.
Было ясно, что Толстому не терпится пообщаться. И я даже догадывался на какую тему.
— Присоединюсь чуть позже, — неопределенно отозвался я, выделив интонацией последнее слово. — Дело чести. Кстати, Слав, ты идешь со мной. Понадобится твоя помощь. Валерон, Василий, вы, если не против, тоже нужны.
— Дуэль? — удивился Воронцов. — Секундантов выбираешь?
— Нет, — усмехнулся я. — Обещал проведать спасенных детишек.
— Слово дворянина крепче стали, — подтвердил Прокудин-Горский. — Как закончишь, подтягивайся в Арсенал. Ну а если не успеешь, Фил уж точно для твоего Урагана тройной боекомплект выбьет!
Одноклассники расхохотались, а Игорь довольно улыбнулся.
Все-таки борьба за лидерство — она такая. Каждое твое действие, каждое твое слово дает или забирает репутационные очки.
На лицо соперничество между Толстым и Прокудиным-Горским, но это даже хорошо. Игорь стимулирует Ивана быть лучше.
Что до серого кардинала, то это, однозначно, Ги’Дэрека, и я рад, что мы с ним не в состоянии войны.
Обо всем этом я думал уже на ходу.
Да, возможно часть ребят подумали, что я сливаюсь, но я не собирался рушить задумку директора и рассказывать им про надел.
Время до ужина пронеслось мгновенно.
С Федей и другими малышами мы пообщались просто замечательно.
Я продемонстрировал им парочку финтов с мечом, дал подержать разряженный Ураган и показал несколько эффектных бросков.
Валерон Воронцов прямо при них создал простенькое зелье, которое поменяло цвет с мутно-серого на ярко-алый и угостил малышей местным аналогом жвачки.
Василий Пожарский создал голема прямо из земли и на глазах изумленной публики затянул парочку царапин и исцелил несколько ушибов.
Ну а конструкты Славика и вовсе привели детей в восторг.
Они с визгом бегали от юрких пауков, гладили бочкообразного конструкта поддержки, с опаской разглядывали многорукого ремонтника.
Ну а взлетевший в небо механический стриж, работающий на слабеньком накопителе, и иллюзия, показавшая гимназию с высоты птичьего полета, стали гвоздем программы.
Нашу встречу я завершил традиционной мотивацией — мол, учитесь, ребят, и сами так сможете.
Точнее, не совсем традиционной.
Начал по всем канонам ораторского мастерства, но почти сразу понял, что меня никто не слушает.
Пришлось импровизировать, и устроить им классическую свечку.
Взяли стрижа и передавали его по кругу, а ребята взахлеб делились своими впечатлениями.
Кто-то рассказывал, кем хочет стать и что для этого делает, кто-то вспоминал тот подвал и с детской непосредственностью обещал защищать своих друзей от северян.
И это завершение встречи было самым лучшим из вариантов.
Причем, как для мелких, которые с новыми силами взялись за достижение своих мечт, так и для моих одноклассников.
