– Спасибо. Я с радостью вернусь к мужу.
Заид смеется.
– Не страшно отказывать мне?
– А я должна бояться?
– В моем кругу, если женщина ушла от мужа, она перестает быть его собственностью. Он перестает оказывать ей защиту, так что ее может забрать любой мужчина, которому она приглянулась. ― он смотрит на меня, слегка прищурившись.
– Я не из вашего круга. Спасибо за предложение, но я, пожалуй, откажусь.
– Строптивая ты женщина, Мишель Фоули. Надеюсь, Финну это нравится. Будь моя женщина с таким характером, я бы неустанно ее перевоспитывал.
– Дайте угадаю. И, наверное, получали бы от этого особое удовольствие?
Заид снова громко смеется.
– Я не люблю унижать и обижать женщин, если ты об этом. Мне достаточно власти, чтобы не пытаться ее доказывать таким способом. Но да, если бы женщина из моего гарема вела себя так дерзко, как ты, я бы преподал ей урок.
– Возможно, с мужем я покладистая, ― говорю я.
Он качает головой.
– Это вряд ли. Огонь в глазах не сыграешь. Он или есть, или его нет.
В комнату входит один из громил Заида и что-то шепчет тому на ухо. Заид бросает на меня быстрый взгляд, а потом кивает. Охранник удаляется.
Он что-то произносит на своем языке, обращаясь к Джанан. Она кивает и молча встает, глядя на меня многозначительно. Я тут же подскакиваю на ноги, пока она кланяется Заиду, и вслед за ней иду на выход. Мы двигаемся по таким же мраморным коридорам, но в другую сторону. Свернув налево за угол, мы останавливаемся перед похожими резными дверями. Джанан дважды стучит в двери, и те распахиваются. Два молодых парня кланяются, пока Джанан проходит в большую комнату. По ней суетятся служанки, взбивая подушки и смахивая пыль. Джанан дважды хлопает в ладоши, и через секунду мы остаемся в спальне одни.
Я осматриваюсь вокруг. На большом постаменте стоит нечто, похожее на невысокий диванчик. Перед ним низкий стол, как в комнате Заида, вокруг которого разложены огромные подушки. Вся комната украшена мелкой росписью. Дальше на еще одном пьедестале стоит огромная кровать, половина которой завалена подушками с золотой вышивкой. Очень… богато. С перебором.
Джанан показывает мне на диванчик, и мы присаживаемся. Она наливает в изящные металлические стаканы какую-то жидкость из кувшина и предлагает мне. Извинившись лишь взглядом, я нюхаю напиток. Пахнет чем-то фруктовым. Пробую. Вкусно. Я киваю Джанан с улыбкой, давая понять, что мне понравилось. Она тянется к подоконнику и берет в руки телефон. Разблокирует, несколько раз проводит по нему пальцем, а потом что-то наговаривает. Я немного расслабляюсь. Джанан использует аудио-переводчик, наконец мы сможем общаться не только взглядами. Она включает воспроизведение.
– Тебе здесь будут не рады.
Она подставляет мне телефон, и я наговариваю текст для нее.
– Я знаю. И не собираюсь здесь оставаться. А ты здесь по собственной воле?
Она слушает запись и улыбается. Наконец Джанан открывает лицо. Совсем молоденькая девочка. Такая красивая, что от нее сложно отвести взгляд. Нежная, сливочная кожа, голубые глаза, светлые волосы, которые крупными завитыми локонами лежат на груди. Высокие скулы и пухлые розовые губы. Я понимаю, почему Заид на нее смотрит с таким восторгом. Дальше мы общаемся с помощью аудио-переводчика.
– Да, я по собственной воле здесь. Я была подарена Заиду моим отцом.
– В смысле «подарена»? Ты же не вещь, чтобы тебя дарить.
Джанан улыбается.
– Это в твоем мире женщина принадлежит только самой себе, а в нашем мы принадлежим своим мужчинам.
– И ты считаешь это нормальным?
Джанан кивает.
– Да. Потому что я выросла в таких условиях. К тому же, таковы законы общества. Мы не можем сами себя защитить, а наш мужчина может это сделать.
– Но даже в вашей стране женщины работают и сами себя обеспечивают.
– Они глупые, потому что остаются без защиты.
Я задумываюсь. Ей так прополоскали мозги, что она не видит другой жизни. Для нее единственно правильный стиль жизни ― под крылом такого мужчины, как Заид. С одной стороны, надежно, но с другой он сам может стать угрозой.
– Ты не похожа на женщину, рожденную в этих местах.
– Но, тем не менее, это так.
– Ты не рабыня?
Джанан заливается мелодичным смехом и качает головой.
– Нет. Я скоро стану законной женой господина.
– Но ты сказала, что была подарена, как вещь.
Джанан прищуривается и внимательно смотрит на меня.
– Даже вещь может стать женой, если будет достаточно умна.
– Имеет смысл. Как давно ты здесь?
– Уже почти год.
– И до сих пор не стала женой? ― спрашиваю с сомнением.
– Пока еще нет. Но скоро непременно ею стану.
– Ты сказала, что мне не будут тут рады…
– Не будут, ― слегка нахмурившись, отвечает она. ― Здесь не любят чужаков. И пускай господин любит женщин с экзотической внешностью, остальные женщины в гареме не дадут тебе жизни. В лучшем случае ты получишь увечья, а в худшем ―умрешь.
Я ахаю.
– Но они как-то приняли тебя.
– Скажем, мне было нелегко. С моей внешностью совсем тяжело было найти свое место в гареме. Моя мама русская, и я пошла полностью в нее. Так что меня пытались убить здесь столько раз, что я сбилась со счета.
– Как тебе удалось занять нынешнее положение?
Джанан снова прищуривается и слегка хмурится.
– Я была настойчивой, ― пространно отвечает она, и я понимаю, что она боится делиться со мной своими секретами на случай, если Заид решит оставить меня в гареме. Еще никогда я не хотела так сильно увидеть своего мужа. Я даже готова испытать на себе всю силу его гнева, только бы он забрал меня отсюда и увез назад в Ирландию.
Глава 23
Финн
Я вхожу в комнату один, потому что охранников не пустили дальше входа в нереально огромный дом Заида. Здесь царит приятная прохлада, резко контрастирующая с удушающей жарой снаружи. Я, не задумываясь, поправляю манжеты рубашки. Сказать, что я нервничаю ― все равно что промолчать. Я вне себя. Меня разрывает изнутри на мелкие ошметки потребность растерзать суку, которая осмелилась пойти против меня и забрать мою женщину. Да, Заид крепче, чем я, стоит на ногах, но это не дает ему право пренебрегать договоренностями.
Заид лежит в ворохе больших подушек и курит кальян. Я видел его раньше на фотографиях, поэтому не удивлен тому, что вижу перед собой. Огромный, как гора, с тяжелым взглядом. Черная короткая борода настолько идеальная, словно нарисована красками на его резко очерченном лице. Жестокий. После того, как я раскрошил свой кабинет, впав в ярость от разговора с Заидом, Уолш сказал не лезть на рожон. И рассказал мне, как Заид расправляется со своими врагами. Такого я бы даже своим не пожелал.
