2. Мужчина, вероятно, кастилец, говорит с валенсийским акцентом, предпочитает пользоваться навахой, какие изготавливают в Альбасете. Отзывается на имя Васко. Среднего роста, волосы черные, черные усы и бородка.
Проживает или постоянно находится неподалеку от таверны «Старый боцман» (когда Пифо и Жемо остановились в этом трактире, Кулак ушел за Васко, отсутствовал около десяти минут).
По показаниям арестованных сообщников, именно он виновен в убийстве Легроса, а также, вероятно, в покушении на убийство меня, Пифо и Жемо.
Может быть опознан хозяином таверны «Старый боцман» и арестованными сообщниками.
3. Группа исполнителей (ликвидирована, двое задержаны). Основная функция – слежка.
Руководитель группы (кличка Кулак) убит. Двое других участников арестованы, содержатся под охраной в гарнизоне Кале.
По показаниям арестованных, группа в том числе следила за сотрудником конторы «Роза ветров» Легросом в момент его убийства, а также за Пифо, проживающим и работающим на месте убитого Легроса, что также свидетельствует о ее причастности к исчезновению кораблей, отплывших из порта Кале.
Полагаю необходимым немедленно организовать розыск идальго де Садаба и Васко силами полиции Кале.
Сержант полиции Амьена Вида
Вот и все. Вида еще раз перечитал документ. А что, неплохо получилось. Прямо как виконт любит. «Организованная группа», «причастен», «полагаю необходимым». Интересные словечки! До его приезда в Амьен их и не слыхивали. Зато сейчас что-то подобное можно найти в любой полицейской бумаге, неважно, к месту или нет. Недавно сам читал протокол задержания пьянчуги, который оказался «причастен к нецензурной ругани и отправлению естественных нужд под окнами господина бургомистра».
М-да… хорошо написал, только не понятно: почему беднягу Реми убили в тот же день, как де Садаба узнал о раскрытии тайны отплывших кораблей? Мало ли что мальчишка себе навыдумывал? Значит, были уверены, что именно он и мог догадаться.
И еще. Де Камбре уверял, что о его поездке в Кале не знает никто. А первым встречным оказался этот самый Васко. С намерениями самыми негостеприимными.
Де Камбре прибыл только вечером, когда уже сгустились сумерки.
Изнывавшего уже от тоски и безделья Вида вызвали в кабинет полковника де Фотельи. Там, помимо виконта и хозяина кабинета, сидели Тома и Поль. Тот самый, с которым вместе ехали из Амьена. Причем если Тома в присутствии господ даже сидеть умудрялся по стойке «смирно», то Поль вальяжно развалился в кресле, гордо задрав вихрастую голову, словно равный господам дворянам.
– Итак, думаю, здесь все друг с другом знакомы, представлять никого не надо. Сержант, начнем с тебя. Доложи о результатах.
Вместо ответа Вида передал недавно написанный документ. Пробежав его глазами, королевский интендант одобрительно хмыкнул.
– С этими задержанными сам говорил?
– Нет, записано со слов унтер-офицера Тома, – кратко ответил Вида.
– Негусто. – Де Камбре разочарованно вздохнул и передал документ Тома. – Есть что добавить?
– Нет, все верно. Кроме Кулака они ни с кем дел не имели – обычное отребье… Ну, может, не совсем обычное, свое дело они туго знали. Вон, ни сержант, ни юноша, – он кивнул в сторону Поля, – ничего не заметили.
Юноша?! Ну да, обыкновенный деревенский оболтус. Закинул себе ногу на ногу. Спасибо, что насвистывать не начал. Де Камбре, заметив растерянность сержанта, виновато развел руками:
– Извини, дружище, но я вас друг о друге не предупредил, решил посмотреть, что каждый по раздельности нароет. Что же, молодой человек, теперь ваша очередь хвастаться.
– И есть чем! Во всяком случае, с чем собирался идти в ратушу Реми, я понял. Итак, господа. – Поль порывисто вскочил и начал прохаживаться по кабинету, невольно копируя манеру де Камбре. – Чтобы покинуть порт Кале, корабли проходят мимо форта, пушки которого готовы остановить любого, кто не заплатил положенные сборы. Добросовестным капитанам после окончания всех процедур выдается пропуск – обычная бумага с подписью, но к ней крепится печать, причем печать магическая. Если ее не будет на борту в момент выхода в море, над мачтами такого корабля загорится красный шар, и далеко такой корабль не уплывет. Если же все в порядке, шар тоже загорится, но уже не красный, а любого другого цвета. Так вот, Реми установил, что на всех исчезнувших кораблях загорался желтый шар.
В кабинете повисла тишина, которой молодой докладчик наслаждался как мгновением триумфа! Он не разил врагов в отчаянной рубке, не посылал в бой полки и эскадроны, но, оказывается, иногда настоящая победа добывается и без пролития крови. Ну… почти. Все же погиб Реми, едва не убили Вида и Софи, да и самому пришлось побегать, чтобы избежать ненужной дырки в растущем организме. Но сейчас это – мелочи. Сейчас он – победитель!
– Как узнал? – Все-таки де Камбре есть де Камбре, ему надо каждое слово доказывать.
– Реми вел записи. Вначале по вечерам и по выходным он записывал, во сколько корабли покидали порт и какой шар загорался над ними. На следующий день он вносил в журнал гильдии названия кораблей, груз и время отплытия. Ориентируясь на это время, он, уже из своих записей, делал пометку о цвете шара.
– Ты хочешь сказать, что сведения об исчезнувших кораблях тоже попадали к нему в руки?
– Именно! Не просто попадали, а он-то и делал отметки об их исчезновении в том же журнале! Я просмотрел данные за год – не все корабли, на которых загорелся желтый шар, исчезли. Исчезали и суда, на которых загорались и другие шары, но все же в основном это было именно так. И еще, на всех судах с желтыми шарами везли богатые грузы, которые можно легко и дорого продать.
– Получается, у нас вопросы к магу, который работает с теми печатями. – Де Камбре вновь сел в кресло и, казалось, разговаривал сам с собой.
– Нет никакого мага, – вступил в разговор де Фотельи. – Знаю я эту процедуру – заранее изготовленная печать, их в портовой конторе целый ящик лежит, крепится к пропуску, кладется в специальную коробку и через минуту достается. Все. Без пропуска или на другом корабле она не сработает. Вот в коробке, там да, магия. А работает с ней обычный конторщик, и его я знаю – близко не дворянин, не говоря уже, что не маг. Да и не согласится ни один маг за такие деньги работать – не нищенская оплата, конечно, но все равно не то.
Из его рассказа следовало, что конторщик, выдающий печати капитанам кораблей, имени его де Фотельи не вспомнил, устроился где-то год-полтора назад. Рослый крепкий мужчина лет пятидесяти. Поговаривали, что бывший охранник у какого-то важного вельможи. Во всяком случае, на эту непыльную работу без серьезной протекции просто так не устроишься.
По окончании обсуждения было решено следующее.
Полковник де Фотельи должен обеспечить охрану двух арестованных бандитов и любых других негодяев, которых только предстояло найти и арестовать.
