* * *
Эльфы не стали дожидаться и сбежали всей толпой, напоследок выдав нам пропуск в парк развлечений. Это правильно — платить за вход по служебной надобности я не собирался.
Буквально через час мы уже стояли перед загончиком, где раньше обитал пропавший монстр. Мда, он легко мог отсюда уйти и сам — такой штакетничек разве что вялую черепашку остановит. А почему раньше не ушёл? Ладно, выясним.
Директора аттракциона мы нашли за сараем в дальнем конце загона. Ага, он тоже тёмный эльф, только хиленький какой-то, да ещё и рыдает.
— Какой был монстр. Какой был монстр! — разобрали мы в его всхлипах. — Редкого окраса в жёлтую полосочку, очень большой, характер мягкий и добрый. Очень любит капусту. Целыми кочанами!
— Как зовут?
— Я Элефантюил.
— Да не тебя, монстра.
— Юрик.
— Женат?
— Нет, я осенью собирался предложение делать…
— Да не ты. Юрик!
— А? Юрик? Не, — эльф помотал головой, — мы искали ему пару, но он не одобрил ни один портрет.
О как! Не одобрил, значит, портреты невест. Однако, переборчивый монстр пошёл.
— Кормили его хорошо?
— Он сам кормился. Брал из амбара, — Элефантюил показал на сарайчик, — сколько надо. За ухом его чесали регулярно, купали дважды в дюжину дней. Он всем был доволен!
— Понятно. Последнее время его ничего не беспокоило?
Эльф помотал головой.
— Следы какие-нибудь остались?
— Нет, ничего.
— А сторож, — поинтересовалась Клэр, — нашёлся?
— И его тоже нет. Исчез.
— Может, он его увёл?
— Да вы что! Дедушка Люций никогда бы так не поступил. Да и куда? Ему идти некуда.
Мы ещё походили по загончику и осмотрелись. Так-так, и правда никаких следов. Ну, то есть натоптано здорово, но разрушений или ещё чего не наблюдалось. И что теперь делать? За какую ниточку тянуть?
— Скажи, милейший, — я поманил Элефантюила, — а откуда вы взяли этого монстра?
— Подобрали. Бродил здесь недалеко, на капустной ферме, пугал всех подряд.
— Ага, значит, сам пришёл. А до этого, не знаете? Откуда вообще такие монстры берутся?
— Как же, знаю, — эльф шмыгнул носом, — у него же клеймо стоит. Вот здесь.
Эльф попытался показать на себе, где именно, но смутился.
— Около хвоста, в общем.
— Что за клеймо?
— Боевое. Раньше наш Юрик был военным, служил в монстро-кавалерийской части.
Больше ничего толкового мы от Элефантюила не добились. Уже выходя из парка, я досадливо поморщился.
— Забыл, чтоб его.
— Что забыл? — Клэр нахмурилась.
— Узнать, в каких это армиях есть монстро-кавалерийские войска.
— Это все знают, — Клэр улыбнулась, — только у одного народа такое чудное войско.
— Все, кроме меня. Так у кого?
— У Заокраинцев.
Мы посмотрели друг на друга и разом крикнули:
— Он! Вчерашний!
* * *
Где искать одного-единственного заокраинца в большом Эльф-Дорадо? Ходить и спрашивать? А если он уехал уже? Вот-вот. Почему здесь до сих пор не придумали справочное бюро? Придётся разыскивать другими методами.
Мы с Клэр пошли обратно в гостиницу Кейри пешком. Надо было подумать да и просто хотелось подышать воздухом. А заодно обсуждали, как продолжать расследование.
— Я бы, — Клэр держала меня под руку и сканировала глазами толпу, — наняла какого-нибудь для опроса. Чтобы прошлись по гостиницам и узнали, не живёт ли там заокраинец.
— А магией? Ты, как ведьма, не можешь на его след встать?
Она покачала головой.
— Для поиска нужна вещь, которую он носил. Или клок волос.
Я усмехнулся. Да, это мы вчера не подумали — надо было дёрнуть прядь у иностранца из головы, на всякий случай. Но раз нет, придётся организовывать массовый опрос. Кого бы привлечь в качестве “гугла”? Вот, скажем, Шерлок Холмс в аналогичном случае использовал лондонских мальчишек. Интересно, есть в Эльф-Дорадо беспризорные дети?
Тут мой взгляд зацепился за низенькую фигурку среди прохожих. Ты смотри, есть! Хотя, постойте, это вовсе не ребёнок. Это низкорослый слуга того самого заокраинца.
— Клэр!
Я ткнул пальцем в сторону коротышки.
— Это он.
— Держи его!
Мы зашли с разных сторон и взяли малорослика в клещи.
— Стоять!
— А? Хто? Худа?
Он попытался выскользнуть, но против нас двоих шансов не было. Не уйдёшь! Вот как схвачу за ухо, будешь знать.
— Дяденька, пусти! Не брал я мороженое, вот те честное слово! Оно само упало!
— Спокойно, не дёргайся.
— Ай-ай-ай!
— Я же сказал, спокойно. Где твой хозяин?
— В своём номере сидит, пришибленный.
Мы с Клэр переглянулись. Ага, попался!
— Веди к нему.
— Уху отпустите — отведу.
— Сбежишь ведь.
— Не сбегу, — коротышка насупился, — обещал, значит, отведу. Уху пусти!
Клэр подмигнула мне, показывая ладонь, светящуюся заклятьем, и я выпустил волосатое ухо.
— И нечего так уху крутить, — малорослик потёр несчастный орган. — Чай ты не родитель мой, а мне не десять лет.
— А сколько тебе?
— Сорок, — он скривил губы, — а все думают, что ребёнок.
— Так ты хоббит?!
Малорослик нахмурился.
— А вот не надо обзываться! Хубубиты мы. Никаких ваших “хоббитов” знать не знаем.
— Хубубит так хубубит. Веди к заокраинцу, как договаривались.
— Ну пойдём, раз обещал.
Идти пришлось долго — наш подозреваемый выбрал гостиницу на окраине, подешевле. Чтобы не скучать, я принялся расспрашивать нашего проводника.
— Ты вроде сказал, что он “пришибленный”.
— Угу.
— Это как его угораздило? С “колёса оборзения” выпал?
Хубубит заржал.
— Да не! Его на колесо даже не пустили. Сказали, что заокраинцам нельзя — орут на весь парк и лопаются на самом верху.
— А что тогда?
— Он к монстру полез. Видели, там такой полосатый был? Он его увидел, разволновался, лопотать по-своему стал. А потом через ограду полез, обниматься стал.
