— Этот урод, — продолжил Александр. — Этот засранец…
— Государь! — взмолился канцлер. — Тут же послы! Они услышат. Будет скандал в прессе!
— Этот, — император замолчал и закрыл глаза.
Когда он их открыл, стало намного хуже.
— Этот ебучий хуесос сидит под моей столицей! — взревел он так, что у меня зазвенело в ухе. — Так и ждёт, чтобы напасть.
Музыка тут же прекратилась. Танцующие парочки замерли.
— Продолжайте бал! — канцлер махнул рукой. — Ничего не случилось.
Музыка возобновилась вместе с танцами, как ни в чём не бывало. Похоже, все уже привыкли.
— Ох, я ему вскрою брюхо и насру туда, — пообещал император. — Я своему брательнику-предателю устрою. За этим мы здесь сегодня собираемся. Созывайте всех! Начинаем собрание пяти голов Орла!
* * *
В этой комнате были настолько толстые двери, что они вполне бы выдержали взрыв царь-бомбы. Я не знаю, насколько глубоко это место находится, но мы спускались сюда на лифте несколько минут.
Это даже не остров, это где-то глубоко под ним.
Пятиглавый Орёл рассаживался за огромным столом с картой всех островов в мире. Во главе сел сам император Александр. По правую руку от него сидел опекун Оболенского, а по левую — Бельского. Оба парня ещё не вступили в наследство.
Но интриги вели уже сейчас.
Я сидел чуть в сторонке, а напротив меня находился сам Морозов. Князь вытащил наружу амулет с Камнем Краста и игрался им. Издевался надо мной. Он знал, что мне этот камень нужен.
Ничего, скоро он будет умолять, чтобы я его взял. А пока немного терпения. Отложим удовольствие на потом. Атака будет стремительной.
— Начинаем собрание, — сказал император и посмотрел на меня. — Твоё участие здесь, князь Воронцов — наше всеобщее решение. Орлу нужно пять голов.
Так, осталось мне выяснить, чьё именно. Опекуны Бельского и Оболенского наверняка сделают всё, что прикажет император, то есть, его продуманный сынок, которого здесь не было.
А почему согласился Морозов? Просто ради того, чтобы подсунуть мне удушающее устройство в виде орла? Вряд ли.
Разберёмся. В глазах императора появлялись красные огоньки. Цесаревич с нами, жаль только, что не напрямую.
Неплохо бы и мне владеть таким контролем над другими.
— Вместе с тем, — продолжил Александр. — Мы были очень огорчены, когда ты, князь, вместо того, чтобы… — он тяжело задышал. — Вместо того, чтобы вместе с нами раз и навсегда прикончить того предателя! Того предателя! Того предателя!
Он откашлялся. Огонёк в глазах стал ярче. Император продолжил спокойным голосом:
— Когда вместо того, чтобы покончить с узурпатором, ты отправился за Шуваловым.
— Я должен был с ним покончить, — сказал я. — Он бы напал на меня. Я ударил первым.
— Мы это понимаем. Поэтому ты теперь сидишь на его месте, — Александр тяжело выдохнул. Он будто постарел. — Раз уж ты с ним справился, то пусть так и будет. И теперь у тебя сила дома Воронцовых, Строгановых и Шуваловых. Серьёзная сила.
Я молчал, ожидая, когда он продолжит.
Морозов тем временем крутил свой Камень Краста на столе. У этого фиолетовый оттенок. Интересно, что случится, когда я заполучу и этот камень?
— Но это всё в прошлом, — продолжил Александр. — Теперь ты с нами. Мы сильнейший союз не только в империи, но и в мире. Пять сильнейших семей, с которыми нужно считаться. Мы работаем в своих интересах, но иногда нам нужно объединяться, как сейчас.
— Нам нужно покончить с узурпатором, — добавил опекун Бельского.
— Говорят, его поддерживают некоторые из корпораций, — задумчиво сказал опекун Оболенского. — Но только оружием. Людей ему не дают.
Я сдержал зевок. Конечно, это неплохо, что Орёл не стремится уничтожить меня прямо сейчас. Но мне ещё нужно покончить с тремя семьями. Сначала Морозов. Убью его, будут проблемы с Бельским или Оболенским.
Покончу с ними, за меня возьмутся Романовы. У них нет Камня, но мне придётся с ними покончить.
Ради того, что ждало меня после открытия Двери.
Ну а пока я сижу среди них, как недавно сидел с корпоратами. И никак не могу придумать, что делать дальше.
— Князь Воронцов? — спросил меня опекун Бельского. — Что думаете по этому поводу?
Я прослушал вопрос. Так сильно ушёл в себя.
— У князя Максима хороший боевой опыт, — Морозов впервые нарушил молчание. — Раз он за день уничтожил Шувалова, то и сейчас может что-нибудь подсказать.
— Надо атаковать, — сказал я наудачу.
Ну а что? Меня это редко когда подводило. Сидеть в обороне сложнее.
— У предателя солидные силы на острове, — император потёр виски. — Армейцы не знают, как его выбить оттуда, пробовали пару раз. Я уже заменил пару генералов.
— А я только хотел предложить сам этим заняться, — сказал Морозов. — У меня есть план, а ещё флот, есть люди и особые специалисты. Мы испортим ему кровь, и рано или поздно вышибем его из нашей любимой Академии. Вы же не возражаете, князь Максим?
У него настолько бесячие интонации в голосе, что мне захотелось прямо здесь разбить ему голову. Скоро так и будет.
— Не возражаю, — сказал я, глядя ему в глаза.
Он отвёл взгляд первым.
— Дом Морозовых займётся Академией, если никто не против, — император встряхнул головой. — Пока мы не собрали все силы. А дом Воронцовых займётся укреплением южных границ.
— У меня не так много войск, — сказал я. — Пока я найму, пройдёт много времени.
— Нам не нужны войска, — император посмотрел на меня. У него даже голос изменился, будто стал помоложе. — Нам нужно другое.
А что? Ну конечно! Как я сразу не понял? Деньги, у Шувалова куча денег, которые он хранит прямо во дворце. А может, и где-то ещё.
Шувалова держали в Пятиглавом Орле только из-за денег. Его прикрывали от меня, чтобы не терять средства.
И сейчас, когда у богатства сменился владелец, Орёл хочет договориться с новым. У пяти семей нет сил воевать со мной прямо сейчас, когда под столицей узурпатор. И это даёт мне рычаги…
Нет, Макс, стой! Если бы у Шувалова были такие рычаги, зачем бы он так стремился отобрать мой остров? Остров давал ему больше власти, чем деньги?
Не надо торопиться. Здесь всё сложнее, чем я думаю. Надо разобраться, а не рубить с плеча. Иначе вместо этой передышки я получу полномасштабную войну.
— Я посмотрю, что можно сделать, — сказал я с лёгкой улыбкой.
Им придётся удовлетвориться этим ответом. Война со мной пока не нужна никому из нас.
А совет продолжался.
