Уговаривать Финиста не пришлось. Мы разошлись в разные стороны, хотя, в общем-то, эти самые стороны разделяло не самое большое расстояние.
Соседки встретили меня гробовым молчанием, словно перед ними во плоти появился дух мертвой ай-тэрийской бабушки Сатти и принялся нравоучительно объяснять, что на праздники следует одеваться в традиционные платья, как ее послушная внучка, живущая по заветам предков.
– Святые предки Сатти! – изумленно охнула Альма. – Теперь я понимаю, почему ты поистратилась в этом месяце! Выглядишь отлично, но непривычно.
У меня вырвался смешок.
– Твой Эзра только что сказал, что я перестала походить на серую мышь. Комплимент как раз в твоем духе.
Неожиданно в голове всплыла фраза, брошенная Киаром во время ссоры, что нужно выбирать исключительно созвучного себе партнера. Я решительно приказала этому мягкому, обволакивающему голосу заткнуться и прекратить нарушать душевный покой. Достаточно того, что от мысли об отборе начинали трястись поджилки.
– Где ты купила это платье? – ревниво вопросила Тея, которая всегда считала себя главной модницей трех общежитских этажей.
Учитывая, что ее так и не выдвинули на праздничный конкурс, в последние два дня они с верной Леей меня сильно недолюбливали. Нарочито не замечали в коридоре, а стоило подсесть к ним в столовой, немедленно уходили, дескать, мы уже закончили прием пищи, приятного аппетита тебе в гордом одиночестве.
– В квартале Западных ворот, – не слукавила я.
– В рассрочку взяла? – с умным видом закивала Лея.
– Она участвует в конкурсе и должна выглядеть достойно! – бросились защищать меня другие девочки, хотя я не нуждалась в судебных заступниках. – Ради такого не грех взять платье в долг.
В общем, женщины всегда знают, как с чувством наступить на больную мозоль любимым подругам. На Тею с Леей было больно смотреть. Подозреваю, теперь девчонки нарисуют мой портрет и по ночам будут втыкать в него ведические иглы.
Шаманская магия, конечно, не признавалась официальной наукой, раньше я и сама в нее верила слабо, но поглядите-ка, именно эта дикая, варварская ворожба одарила меня первородным огнем. Чтоб их всех, северных шаманок и театральных прим, к ним бегущих, сожрали драконовы химеры!
– Не обращай на них внимания, – шепнула мне Альма. – Хотят завидовать, пусть завидуют молча. Ты сегодня самая красивая на этой тухлой вечеринке. Где, кстати, твой парень-красавчик?
Мы одновременно обернулись к Финисту, стоящему рядом с друзьями, такими же красавчиками. И их уже окружила стая галдящих первокурсниц в вечерних платьях разной степени откровенности и пышности.
Между тем музыка стихла, а по гулкому залу разнесся голос ректора:
– Приветствую, мои друзья!
В толпе прокатился утихающий рокот, и наступила жиденькая тишина, нарушаемая веселыми шепотками и хихиканьем. Мы обратились к балкону. За балюстрадой, помимо главы академии, стояли несколько магистров, видимо, призванных приглядывать за порядком на празднике. Не оставишь же великовозрастных детей без всевидящего ока взрослых. Наберутся пунша с запрещенным на балу хмелем и устроят дикие пляски с мордобоем или, не дай божественный слепец, вообще с раздеванием!
Эйван Сэт в неизменных черных одеждах занимал почетное место по правую руку от ректора. Длинный сюртук, застегнутый на все пуговицы, делал его похожим на борца с нечистью с книжной иллюстрации. Магистр бросал в толпу равнодушные взгляды. На лице застыла ледяная, как кусок айсберга, мина.
– Кстати, ты что-то говорила об Эзре Ходже, – прошептала Альма мне в ухо. – Что он хотел?
– Он пригласит тебя танцевать, а ты ему не откажешь и не накинешься с кулаками, – велела я.
– Он тебе денег, что ли, заплатил? – сощурила темно-карие глаза айтэрийка.
– Пообещал вызвать Финиста на поединок, если он меня обидит. Как видишь, я куплена с потрохами, поэтому не смей ему отказывать.
У Альмы вырвался издевательский смешок.
– Заметила, что у них цена одинаковая? Как думаешь, кто объявит дуэль первым?
– Искренне рассчитываю, что обойдется без турнирной магии. И потом, ты очень хочешь танцевать со своим капитаном, – добавила я.
– Да неужели? Он бесит моих благословенных предков!
– Не говори за предков, ты у них напрямую не спрашивала, – напомнила я, что связи со всевидящим оком нет и говорить за них глупо.
– Меня он тоже бесит.
– А тебе Эзра как раз нравится. И то, что вы вечно собачитесь, тоже нравится. Он, к слову, надел костюм. Выглядит божественно и отчаянно страдает. Оцени, какая жертва!
– Твои глупые разговоры нужно запивать водой, – буркнула она.
– Держи. – Я протянула нетронутый стакан.
С лицом, мол, с паршивой химеры хоть чешуек горсть, Альма выхватила из моих рук стакан с водой, сделала пару быстрых глотков и скривилась:
– Как ты можешь пить такую кислятину?
За перешептыванием мы пропустили речь ректора и замолчали лишь в тот момент, когда он торжественно объявил:
– Просим наших милых конкурсанток открыть бал в честь Дня схождения лун.
Живот свело, а сердце совершило кульбит, практически несовместимый с жизнью. Перед глазами заплясало. Не понимаю, как одной милой Лунной Девой не стало меньше еще до начала конкурса.
Неповоротливая толпа начала расступаться, а Финист незаметно возник за спиной. Мягко сжав мои плечи, подтолкнул к танцевальной площадке.
– Идем, моя умница. Сегодня мы обязаны всех поразить!
Думаю, мне единственной из претенденток было невдомек, сколько девушек выбрали для конкурса. Оказалось, нас всего четверо. В прошлом году участвовало в два раза больше.
Финист положил одну руку мне на талию, другой сжал влажные от волнения пальцы. Я пристроила ладонь ему на крепкое плечо. Когда мы стояли вот так, друг напротив друга, в ожидании музыки, не смотреть в прозрачно-голубые глаза было невозможно.
– Не переживай, – шепнул он. – Я отлично танцую.
Лучше бы сказал что-нибудь ободряющее, а то от волнения я самой себе напоминала Эзру Ходжа в праздничном костюме. Казалось, что чудесное платье стесняет движения, а магические туфли, в принципе созданные для долгих танцев, чудовищно наминают ноги. Шагу не ступить!
Нежная мелодия, провожавшая нас в бальный круг, переродилась. Оркестр заиграл начало известной оперы «Лунная Дева», которую в прошлом году давали в дворцовом театре. Я, понятно, не видела – пригласительных было не достать, но потом по всему Но-Ирэ эту мелодию играли уличные музыканты.
Финисту явно доставляло удовольствие быть в центре внимания, пусть рядом и кружились еще три пары. Он двигался умело и пластично, стараясь покрасоваться, но я никогда не занималась танцами и искренне верила: если партнеру ни разу не отдавить туфлю, можно сорвать овации зрительного зала. Но на аплодисменты рассчитывать не стоило: пару раз каблук все-таки вонзался Финисту в ногу. В правую. Левая не пострадала. Видимо, успевал ее сдвинуть.
