Он поднял руку, предлагая мне садиться рядышком, мол, в тесноте, да не в обиде. Честное слово, лучше посреди толпы соперников орать дурным голосом речевки нашей академии, чем оттенять Финиста с его левой стороны (по правую руку сидела брюнетка). Но тут мне между лопатками прилетел случайный тычок локтем, и как-то ноги сами собой понесли на единственное свободное место с краю лавки.
– Привет, партнер, – как ни в чем не бывало лучезарно улыбнулся Берт.
Он подвинулся сам и привел длинную скамью в движение. Люди один за другим начали двигать зады. Волна докатилась до центра и ударилась в мощного здоровяка, занимавшего место на два человека. Он скукожился, сунул руки между коленей, но не переместился ни на мизинчик. Может, оно и к лучшему. Не исключаю, что в конечном итоге худенький очкарик, сидящий на противоположном конце, соскочил бы на каменный пол.
– Привет. – Я уселась, пристроила сумку на коленях.
Финист прихлебнул что-то из термоса, закрутил крышку и поставил его между нами.
– Как отметила День схождения? – спросил он. – Выглядишь так себе.
Невольно я потерла шею, ноющую после ночи на диване, и отозвалась:
– Спала плохо.
Бой подошел к концу. Полог спал. На огромной грифельной доске возле фамилий девушек, начертанных крупными символами первородного языка, появились очки. Строчки сами собой поменялись местами. Одна взлетела вверх, заняв первую позицию, вторая застряла в самом низу.
Финист что-то шептал брюнетке на ухо, девушка тоненько хихикала, хлопала его по коленке. Я чувствовала себя, мягко сказать, неуютно. Ревности не было, только неловкость. В конечном итоге мы с Бертом, похоже, провели одинаково насыщенный событиями выходной. Просто по отдельности, как положено обычным партнерам по учебе. И его праздник оказался чуть лучше.
Кашлянув, я вытащила из сумки термос, сделала пару глотков животворящей ромашки с пустырником, успокаивающих не только нервы, но и всплески магии, и тоже пристроила его на скамью. Заодно и сумку. Получилась отличная преграда между мной и Финистом. Места, правда, стало совсем маловато. Если народ качнется, то точно впечатаю зад на пол.
Между тем Альма собиралась в турнирный круг и по очереди ударялась кулаками с ребятами из команды. Видимо, жест означал еще и пожелание удачи. Говорю же, совершенно универсальный.
Уверенной поступью она вышла на арену, подхватила протянутый магистром меч с длинным изящным клинком и кожаной оплеткой на рукояти. Толкнулась с соперницей сжатыми костяшками ради приветствия. Над ними стянулся гудящий магический полог. Поединок начался.
Девушки бились остервенело, словно от исхода боя зависела судьба Шай-Эра. Мелькали мечи, разлетались длинные косы. По руке подруги скользнул тупой край чужого меча, и на форме появилась алая тусклая полоса. Понятно, это была не кровь, а магическая метка, обозначившая ранение, но она выглядела такой реалистичной, что становилось не по себе.
Я рефлекторно схватилась за термос, открутила крышку и сделала несколько быстрых глотков. От нервов даже ромашка начала горчить! Не могла Альма выбрать себе какое-нибудь мирное увлечение? На рукоделие рассчитывать не стоит, но почему бы ей не заинтересоваться аквариумными рыбками? Я готова таскаться по зоолавкам в поисках редких потомков избранного, но не на турниры по боевой магии.
Неожиданно мое внимание привлекло движение возле полога. Внизу ни с того ни с сего началась потасовка. Вернее, веская причина, почему Эзра схватил за грудки парня из команды Академии магии при королевском дворе, наверняка имелась. Он же не псих, чтобы просто так набрасываться на хороших людей, пусть они и противники в турнире. Но, похоже, никто не понял, что произошло.
– Повтори еще раз, гаденыш! – гаркнул побагровевший Эзра, встряхивая противника. – Что ты сказал о моей девушке?
Выскочка из дворца, видимо, уже был не рад, что брякнул пошлость, но мозгов не хватило промолчать. Он снова что-то ляпнул, пусть негромко, но у Ходжа снесло заслонки. К ним бросились магистры-наблюдатели.
Поединок девушек остановили. Полог растаял. Противницы недоуменно оглядывались вокруг, и тут Альма обнаружила, что ее ненаглядного парня пытаются бить. Как и завещали предки Сатти всем воинственным ай-тэрийским женщинам, она ринулась на помощь!
Побросав вещи, я соскочила со скамьи. Хорошо, что утром додумалась надеть брюки, хоть движений ничего не стесняло.
– Не смей уходить с арены, Сатти! – заорал ей вслед магистр. – Тебя снимут с турнира!
Альма не слышала голоса разума – ни своего, ни тренерского. В проход мы с ней вылетели одновременно. Я только успела схватить разгоряченную боем подругу за руку и на этой самой руке повисла, потому как останавливать взбешенную Альму было сродни тому, как останавливать набравший ход замковый таран.
– Моего парня бьют! – возмущалась она, потрясая мечом.
Ей-богу, все, кто оказался в радиусе нескольких шагов, дунули от нас в разные стороны, как тараканы.
– Он прекрасно справится сам. И верни меч, у магистра сейчас остановка сердца случится!
В следующий момент плечо резануло оглушительной болью, выбив из груди протяжный стон. Я оцепенела и перестала дышать, стараясь перетерпеть этот спазм, кажется, охвативший каждую мышцу в теле.
– София, что случилось? – Подруга поменялась в лице. – Ты белая, как умертвие! Нужно в лазарет, да?
Я цеплялась за Альму просто рефлекторно, хотя пальцы уже казались слабыми и как будто мягкими.
– Нельзя в лазарет. Мне нужно домой…
Сознание погасло, словно божественный слепец, резко щелкнув пальцами, потушил во всем мире свет.
Приходила в себя я с трудом, оставаясь на грани реальности и сна. Едва-едва приоткрыла тяжелые веки, над головой плыл серый потолок. Тело горело от лихорадки. Мышцы ломило. Со стоном я попыталась повернуться на бок и свернуться клубком. Со лба слетела влажная тряпица.
– София, только не вставай! – Ко мне подскочила всполошенная Альма, все еще одетая в спортивную форму. – У тебя второй час не спадает жар. Не двигайся, слышишь? Сейчас салфетку поменяю. Знахарь скоро будет.
Казалось, что все происходило в причудливой галлюцинации. От боли в плече было невозможно пошевелить рукой. Подруга поспешно намочила тряпицу в плошке и с ворчанием вернула ее мне на лоб:
– Не понимаю, почему этот знахарь все еще не появился? На черепахах из Норсента едет?
По лицу за шиворот блузки потекли холодные струйки воды.
– Альма, – прилагая неимоверные усилия, чтобы подать голос, прошептала я, – пусть найдут Рэнсвода.
– Какого Рэнсвода? – не поняла она. – Магистра, что ли?
– Он живет на Стрэйн-Лейн. – Я проговорила адрес и без сил прикрыла глаза. – Киар поможет. Знахарь здесь просто бессилен.
– Чем тебе поможет магистр? – неожиданно разозлилась подруга. – У тебя резерв кипит! Тебя магия заживо сжигает!
