Цапов взглянул на генерала. Тот кивнул и подошел к столу.
Достав ручку, взял чистый лист бумаги. И размашисто, своим крупным почерком
написал несколько фраз: «Погибший знал о том, что мы интересовались Рашковским.
Очевидно, он успел об этом сообщить. Думаю, что Рашковским интересуются и в
ФСБ. Они могли спланировать операцию уничтожения „верховного судьи“. Тогда
получается, что этот пенсионер им сильно помешал». «Откуда он знал? — написал в
ответ Цапов и, немного подумав, добавил второй вопрос: — Что он знал?»
Генерал прочел, нахмурился. Затем, задержав ручку в воздухе,
подчеркнул написанную им первую фразу, поставив три жирные черты под словом
«интересовались». «Вы готовите свою операцию?» — написал еще один вопрос Цапов.
Игорь Николаевич пожал плечами. Он не хотел говорить, но
Цапов понял его без слов. «Ты должен узнать, кто и почему напал на Рашковского.
Нам это очень важно», — написал генерал и вслух сказал:
— И вообще, я думаю, что покушением может заниматься ФСБ.
Тем более что среди нападавших был и их бывший осведомитель. А тебе нужно
проверить связи этого Рашковского. Мы до сих пор не уверены, что он и есть
«верховный судья», которого мы так долго ищем.
Генерал сгреб все бумаги. И каждую методично разорвал на
мелкие клочки. Затем достал зажигалку, щелкнул. Пламя набросилось на бумагу,
превращая ее в пепел. Генерал аккуратно смел его в кучку, пересыпал в
целлофановый пакет и, пройдя в туалет, высыпал пепел в унитаз.
— Я все понимаю, — сказал Цапов, — когда я могу получить
нужные документы?
— Сейчас, — ответил генерал, — они лежат у меня в машине.
Все, что нам удалось найти на Рашковского.
— Ясно. — Цапов подумал, что впервые в жизни он будет
действовать не только против бандитов, но и, возможно, против такой мощной
структуры, как ФСБ. Очевидно, генерал тоже подумал об этом.
— Трудно тебе будет, Костя, — вдруг сказал он, — и я ничем
тебе помочь не смогу. Сам понимаешь… Если попадешь в воронку, должен выбираться
сам. Выплывешь — хорошо. Не выплывешь — никто не поможет. Я думаю, ты это
понимаешь?
Цапов молчал. Он уже просчитывал возможные варианты своего
поведения. Впереди была самая сложная операция в его жизни.
Глава 19
Ровно без пяти минут десять Марина вошла в приемную Леонида
Дмитриевича Кудлина. И ровно в десять часов тот принял ее в своем кабинете. На
ней был темный брючный костюм, минимум косметики — слегка подчеркнула линию губ
и обвела глаза. Серая блузка под пиджаком делала ее вполне элегантной. Но сумка
и очки были совсем недорогие, она понимала, что не может позволить себе дорогих
вещей. Как и обувь — все в расчете на зарплату в двести долларов.
Есть мужчины, которые действуют на женщин подобно удару
хлыста, — у них мощная энергетика самцов. Есть мужчины, рядом с которыми
женщины вообще ничего не чувствуют, — у них энергетика неодушевленных
предметов. Кудлин был из ряда «неодушевленных». Его интересовали только деньги
и волновала тайная власть, удовольствие от которой он получал, находясь рядом с
Рашковским. Все остальное его не волновало. Он был по-своему счастлив с женой и
детьми. И хотя в молодости иногда принимал участие в пирушках и оргиях,
устраиваемых его богатыми друзьями, он делал это скорее для компании, чем для
собственного удовольствия.
Он встретил ее, поднявшись с кресла, поздоровался. Усадил
поудобнее. Почти сразу вышколенная секретарь вошла в кабинет, любезно спросив:
— Вам кофе или чай?
— Кофе, — попросила Чернышева. — Как видите, я пришла, —
сказала Марина, — хотя до вчерашнего дня считала себя достаточно серьезным
человеком.
— А вы считаете наше учреждение несерьезным? — усмехнулся
Кудлин. — Это один из самых крупных банков в Европе. Разве вы вчера не поняли,
насколько серьезным был мой визит?
— Не знаю, — пожала она плечами, — все это так неожиданно.
— Вы хорошо говорите по-английски и по-испански?
— Да, я стажировалась в Мадриде и в Лондоне. Принимала
участие в конгрессе психологов в Ла-Пасе. Но все это было давно. Последние годы
у институтов нет денег, чтобы посылать своих сотрудников в командировки и тем
более на длительные стажировки.
— Я понимаю, — согласился Кудлин. Секретарь внесла две
чашечки кофе, конфеты, сахар, поставила все на столик и быстро вышла.
— Дело в том, что нам нужны именно такие сотрудники, —
сказал Кудлин. — К сожалению, нынешние институты не дают такого основательного
образования, как раньше.
— Такой крупный банк, как «Армада», не может найти нужных
сотрудников? — удивилась Чернышева. — Вам достаточно дать объявление, и перед
банком выстроится длинная очередь желающих. Я могу узнать, почему вы отыскали
именно меня?
— Это уже деловой разговор, — одобрительно кивнул Кудлин,
поднимая чашку. — Скажем, так. Мы ищем «штучный товар». Нам не нужны очереди в
наш банк. У нас очень строгие правила отбора.
— И чем же вас заинтересовала моя персона? Возможно, вы
ошибаетесь? И вам только показалось, что я подхожу вам?
Она видела, как ему нравятся ее вопросы. Как он
удовлетворенно кивает в ответ каждый раз.
— Хорошо, я скажу. Нам нужна женщина с большим жизненным
опытом. Желательно, чтобы она была психологом или филологом со знанием иностранных
языков. Английский обязателен. Не замужем и не сильно обременена семьей, так
как ей предстоят длительные переезды и командировки. Вы не находите сходства с
собой в перечне данных?
— Да, — кивнула она, все еще не притрагиваясь к своему кофе,
— я вас понимаю. Но почему вам нужна именно женщина с жизненным опытом — я
пользуюсь вашей терминологией?
— Напрасно вы обижаетесь, — добродушно сказал Кудлин, —
возможно, я не совсем точно выразился. Я хотел подчеркнуть, что нам нужна не
девочка, которой нельзя поручить серьезное дело.
— Ясно, — сказала она, взяв наконец чашку кофе. Важно было
не переигрывать. — Я все поняла. Вы можете объяснить, какую именно работу вы
хотите предложить «не совсем девочке»?
— Секретаря нашего президента. Личного секретаря.
Она поставила чашку на столик.
— Кажется, мы с вами не понимаем друг друга, Леонид
Дмитриевич. Вы, очевидно, не совсем поняли, что именно вам нужно. Я кандидат
наук, собираюсь защищать докторскую диссертацию. У меня несколько
опубликованных работ. Вы считаете, что я могу подавать чай? Или улыбаться вашим
клиентам?
— У вас трудный характер, — осторожно сказал Кудлин. —
Неужели вы не понимаете? У нас совсем другие правила. Нам нужен не секретарь в
вашем понимании слова. Нашему президенту нужен личный секретарь, который будет
заниматься его документами, паспортами, визами, проблемами перемещений,
подготовкой деловых приемов и встреч. В респектабельном обществе на такую
должность не берут длинноногих девочек, чтобы ни у кого не было сомнений, что
президент не спит со своим секретарем. Это как бы пресс-секретарь при
президенте банка, его личный помощник. Вся сложность в том, что нужно будет
много ездить.
