— Посмотрим, — сказал Селлерс.
Дентон подошел к столу, объяснив:
— Я держу их в этой коробке с марками.
Он открыл ящик, затем коробку и нахмурился.
— Здесь только один ключ, — констатировал Селлерс.
— Да, — признал Дентон.
— А должно быть два?
— Когда я заглядывал в коробку в последний раз, оба были на
месте.
— Когда это было?
— Позавчера.
— Подойдите поближе и взгляните. Вы держите этот ящик
запертым?
— Нет.
— Ну, знаете! — воскликнул Селлерс. — Одного ключа нет. Вы
уверены, что пару дней назад оба были на месте?
— Да, сэр.
— Вы никому не отдавали один из ключей?
— Нет, сэр.
— Ладно, — резюмировал Селлерс. — Не ясно только одно: кто
убил Крокетта, послав стрелу ему в грудь из студии. Скорее всего, из духового
ружья выстрелили через окошко ванной.
Он повернулся к инспектору Гиддингсу:
— Добудь свидетелей, инспектор. Расспроси всех, у кого здесь
квартиры. Быть может, кто-нибудь заметил духовое ружье, высунувшееся из окна
ванной. Если так, установи, в какое время это было и не посчастливилось ли
кому-нибудь увидеть лицо стрелявшего. На сегодня все. Я задержу вас еще
немного. Так вот, я не желаю, чтобы кто-нибудь подходил вот к этой двери в
контору. Вам всем лучше пройти в другую комнату. Тут будут дежурить полисмены.
Сюда же через несколько минут набьются газетчики. Вы все можете говорить им,
что хотите. Что до меня, то полиция ничего скрывать не станет.
— Я могу сообщить им о пропаже ключа? — спросил Дентон.
— Вы вольны рассказать кому угодно что угодно, любезный, —
ответил Селлерс. — Можете вернуться к своей работе, а мы займемся делом.
Глава 13
Я вошел в контору детективного агентства «Кул и Лэм», и
тотчас же из-за набитого шкафа, где он явно разговаривал с Евой Эннис,
навстречу мне выскочил Лионель Палмер. Ева слегка покраснела и улыбалась той
особенной — полуосознанной, но вполне приличной — улыбкой, которой расцветают
лица девушек, когда их находят хорошенькими. Палмер большими шагами пересек
комнату мне навстречу.
— Привет, Палмер! — произнес я.
— Какого черта! — набросился он на меня. — Для чего вам
понадобилось втягивать меня в неприятности с Дином Крокеттом?
— Я втянул вас в неприятности?
— Черт побери, вы отлично знаете, что втянули! Как только
вас наняли, чтобы вернуть украденные вещи, вы прежде всего заявились ко мне, в
мое ателье. Это выглядело так, словно вы подозревали, будто я замешан в краже.
Крокетт так думал, и Олни так думал. Знаете, придется, наверное, дать вам по
зубам, чтобы проучить.
Я вынул портсигар, открыл его, протянул ему и предложил:
— Сигарету?
— Черт с вами, — чуть поостыл он.
Я взял сигарету, сунул ее в рот, зажег спичку и сказал:
— Какая разница, с чего начать осмотр — со снимков или с
людей?
Я заметил, что Ева Эннис взволнована и смотрит на Палмера с
восхищением, которое у девушек такого склада вызывают самонадеянные типы.
— Черт, — сказал он, — вы, прикинувшись другом, выведали у
меня всю подноготную. Вы доставили мне так много неприятностей, что я намерен
сейчас рассчитаться, выколотив из вашей шкуры…
Я прервал его:
— Вы даже не знаете, какие это неприятности. Пока не знаете.
Он спросил насмешливо:
— Вы что, собираетесь мне их добавить?
— Не я, — пояснил я, — кое-кто другой.
— Кто? — спросил он, косясь на Еву Эннис, выдвинув вперед
подбородок и выпятив грудь.
— Полиция, — сообщил я.
Чтобы до него дошло, понадобилась минута. Затем его грудь
начала опадать, как шина, из которой медленно вытекает воздух.
— Что, черт возьми, надо полиции?
— Совсем немного, — пояснил я, — они вас разыскивают.
— Для чего?
— Хотят допросить.
— О чем, черт побери, они хотят меня допросить?
Я сказал:
— Вы знаете, что духовое ружье и маленький нефритовый божок
были украдены в крокеттовской квартире во время последней вечеринки?
— Натурально, знаю.
— Вы имеете к этому какое-нибудь отношение?
— Почему я должен иметь к этому какое-то отношение?
— Вы знали, что духовое ружье пропало?
— Конечно знал, я же говорил вам. Это не секрет. Крокетт
кричал об этом на всех углах. Вчера после полудня сказал мне, что нанял вас,
чтобы вернуть вещи. И хотел знать, почему вы крутились вокруг меня. И знай я…
— Я вернул вещи, — перебил я.
— Ну так что? Зачем вы говорите мне об этом?
— Думаю, это может вас заинтересовать.
— А я так не думаю. Мне совершенно не интересны ни вы, ни
то, чем вы занимаетесь. Так что впредь не суйте носа в мое ателье!
— Полиция собирается задать вам несколько вопросов.
— Пусть задают. Я им отвечу.
— Полиция собирается узнать, что вы делали в студии Филлис
Крокетт.
Он еще не совсем сник, но его грудь опала еще больше.
— Что вы подразумеваете под студией Филлис Крокетт?
— Я полагаю, ключ от нее у вас? — Он ничего не ответил. — И
вы вчера какое-то время там пробыли?
— Я не обязан отчитываться перед вами.
— Правильно, — согласился я. — Не обязаны. Я просто сообщаю,
о чем именно полиция собирается вас допросить, и вот ей вы будете обязаны
ответить.
— Мне нужно было кое-что сделать в студии.
— Конечно, конечно, — согласился я. — И у вас был ключ от
нее, а это то самое помещение, из которого убит Дин Крокетт.
Он отступил шага на два и до предела выкатил глаза:
— Что?!
— Убит.
— О чем вы, черт побери, говорите?
— Итак, — начал я, — незадолго до убийства вы беседовали с
ним, причем схватили его за лацканы пиджака, а он отшвырнул вас толчком в грудь
на середину комнаты и сказал, что сыт по горло вашей фамильярностью по
отношению к нему и к его жене… Полиция очень интересуется тем, что вы делали
после этого, поскольку вскоре Крокетт был убит. Теперь извините, у меня полно
работы.
