— О чем ты? — нахмурилась я.
К столику подошел официант с нашими закусками. Опустив блюдо на стол, он широко улыбнулся Фишеру.
— Что-нибудь еще?
— Не сейчас. Вот если попозже…
— Договорились, — просиял официант.
Когда он ушел, Фишер взял кусочек моцареллы и подмигнул мне:
— К нему. Мой новый путь привел меня к нему. Так что мне уже не стоит беспокоиться о планах на вечер.
* * *
В пятницу вечером я ушла из офиса около семи. «Персональный аромат» отправил товар без задержек, и уже на следующей неделе наш сайт должен был начать прием заказов от публики. Оливия договорилась с руководителем местной телекомпании о том, что меня пригласят в одно из утренних шоу, где выступали женщины, которым хватило смелости открыть свое дело. А парочка журналов согласилась напечатать интервью со мной. Словом, осуществилось все, о чем я так долго мечтала. Но у меня не было даже сил порадоваться этому.
Сегодня утром я не выдержала и отправила Хадсону сообщение: Я скучаю по тебе. Сообщение он прочел, но ответа так и не последовало. Мне стало очень горько.
Как-то в детстве, когда мы были с родителями на пляже, я принялась прыгать в волны, и однажды волна ударила меня изо всей силы. Меня затянуло под воду, закрутило, и я никак не могла выбраться на поверхность… Вот так я и чувствовала себя после разлуки с Хадсоном. По утрам мне приходилось усилием воли вытаскивать себя из постели.
Наступили выходные, но мне совершенно не хотелось ехать домой. В поезде я настолько погрузилась в свои мысли, что не сразу вспомнила, где нахожусь. В какой-то момент я подняла голову и увидела, что мы подъезжаем к очередной станции. Внимание мое привлекла надпись на стене:
Брайант-парк — 42-я улица.
Я встала. Вагон был набит битком, так что мне пришлось проталкиваться к выходу. Прямо за углом находилась Нью-Йоркская публичная библиотека. Я знала, что мне не стоит усаживаться на ступеньках библиотеки, которая всегда теперь будет у меня ассоциироваться с Хадсоном, но ничего не могла с собой поделать.
Стояла осень, дни становились все короче. И вскоре после того как я уселась на свое излюбленное место, солнце стало садиться за горизонт. Небо окрасилось в оранжево-фиолетовые тона, и я на мгновение прикрыла глаза, пытаясь вернуть себе душевное равновесие. Когда я снова открыла их, взгляд мой упал на человека, который стоял у подножия лестницы и смотрел на меня.
Я несколько раз моргнула, не в силах поверить своим глазам.
Не может быть!
Сердце у меня забилось быстрее, когда Хадсон поднялся по ступеням и остановился рядом.
— Не возражаешь, если я присяду?
— Конечно, нет.
Хадсон опустился на ступеньку возле меня. Сцепив пальцы, он уставился себе под ноги. Последовало долгое молчание. За это время я смогла как следует разглядеть его. Не виделись мы всего неделю, но этого хватило, чтобы лицо у него осунулось, а под глазами появились темные круги. Даже кожа, такая сияющая и загорелая, казалась тусклой и неухоженной.
В голове у меня крутилась сотня вопросов. Он искал здесь меня? Или пришел, чтобы просто посидеть и подумать? Что изменилось за эту неделю? Судя по его лицу, ситуация только ухудшилась. С другой стороны, складывалось впечатление, что Хадсон пришел к какому-то решению, которое не так-то просто озвучить.
Покопавшись в сумочке, я достала шоколадный батончик и протянула ему.
— Тебе он, похоже, нужен не меньше, чем мне, — печально улыбнулся Хадсон. — Хочешь половинку?
В течение следующих десяти минут мы сидели рядом на ступенях Нью-Йоркской публичной библиотеки — того места, где Хадсон когда-то женился и где потом состоялась наша встреча, и молча жевали шоколад.
В конце концов Хадсон нарушил молчание.
— Ты как, в порядке?
— Бывало и лучше. А ты?
— Могу сказать то же самое, — печально улыбнулся он.
И снова воцарилось молчание.
— Прости, что исчез на несколько дней, — вздохнул Хадсон. — Но мне надо было кое-что утрясти.
Тут я повернулась и взглянула на него.
— И как, получилось?
— Более-менее, — пожал он плечами.
Я кивнула.
Хадсон рассеянно смотрел вперед. Я заметила, что в его глазах заблестели слезы.
— Джек во всем признался, — сказал он наконец.
Мое сердце сжалось от боли. Не раздумывая, я обняла Хадсона за плечи.
— Мне так жаль… ты даже не представляешь, как я тебе сочувствую.
— Я решил не говорить об этом Лекси.
Надо же. Я-то думала, что он сразу кинулся к ней.
— Ясно…
— Ну наору я на нее и что? Ни мне, ни Чарли от этого лучше не будет. Лекси — мой враг, и было бы глупостью выдавать ей мои планы… До тех пор, по крайней мере, пока я окончательно не определюсь со своим решением.
Он перевел дух, а когда заговорил, голос его звучал глуше обычного:
— Чарли — моя дочь и останется ею, даже если…
Он замолчал, не в силах продолжить фразу.
Глаза у меня защипало от слез.
— Ты совершенно прав. И ты замечательный отец, потому что ставишь на первое место чувства Чарли, а не свои собственные.
— Как бы то ни было, я решил провести тест ДНК. Мне не очень-то хочется знать результаты, но это необходимый шаг. Не дай бог, с Чарли что-то случится и ей потребуется переливание крови. — Он помолчал пару секунд. — Через неделю все станет ясно.
Я еще крепче прижалась к нему.
— Мне так жаль, что ты вынужден проходить через все это.
Хадсон повернулся и впервые посмотрел мне прямо в глаза.
— Прости, что я так долго не отвечал тебе.
— Не извиняйся, — покачала я головой, — я все прекрасно понимаю. Мне и самой потребовалось время, чтобы все как следует переварить. Знай только, что я не собираюсь ничего скрывать от тебя. Я не сразу поняла, в чем дело, а когда поняла… не знала, как это лучше подать.
— Ну да, слишком много совпадений. Мне тоже потребовалось немало времени, чтобы понять наконец, что это вовсе не совпадения.
— О чем ты? — отстранилась я.
Хадсон убрал у меня с лица прядь волос.
— Почему ты сейчас здесь?
— В смысле — у библиотеки?
Он кивнул.
— Даже не знаю. Я ехала с работы, случайно подняла голову и увидела эту остановку. И неожиданно захотела выйти…
— А знаешь, почему я здесь?
— Почему?
— Я тоже ехал в метро и случайно глянул в сторону выхода. И сквозь толпу увидел, как ты сходишь на Брайант-парк. Мой поезд остановился как раз напротив твоего. Я пытался протолкнуться к дверям, но не успел, и мне пришлось проехать лишнюю остановку. Потом я бегом припустил до библиотеки.
