Было видно, что Раша огорчает мое недоверие.
— Это моя вина, — сказал он наконец. — Я виноват, что ты сомневаешься в наших отношениях. Я повел себя так, будто не могу справиться с ситуацией. И нечестно ждать от тебя, что ты сразу доверишься мне. Время — вот что нам нужно. Что ж… можешь сохранить квартиру, если она послужит тебе залогом безопасности. Я сам буду платить за нее.
— Нет, — я покачала головой, — этого я не могу допустить.
— Джиа… это не обсуждается. Ты оставляешь квартиру из-за меня, поскольку я проявил слабину. Значит, мне и платить.
* * *
На следующий день мы с Рашем погрузили мои вещи в «Мерседес» и отвезли к нему домой.
Пока Раш заносил коробки внутрь, я сидела в его спальне. Всякий раз, когда мой взгляд падал на безграничное морское пространство, протянувшееся за стеклянными дверями, я чувствовала только одно: я не заслужила этой красоты.
Раш подошел к платяному шкафу и начал сдвигать свою одежду в одну сторону.
— Я и не думал, что у тебя столько шмоток. Но мы что-нибудь придумаем. Если что — я могу перенести свою одежду вниз.
— Не надо ничего никуда переносить. Это твой дом.
Он замер, затем повернулся ко мне.
— Вот тут ты ошибаешься. С сегодняшнего дня это наш дом.
Он принялся распаковывать моих уродливых кукол, усаживая их по очереди на верхнюю полку. Не знаю почему, но меня глубоко тронуло это зрелище. Заметив слезы у меня на глазах, Раш снова прервался.
— Знаешь что, давай немножко отдохнем. Солнце вот-вот сядет. Посидим с тобой на балконе и полюбуемся на закат. — Он помог мне встать с постели. — Идем.
Как оказалось, закат над океаном — то, что доктор прописал. С каждой минутой на сердце у меня становилось все легче и легче. Ничего нет лучше морского воздуха, и я с наслаждением вдыхала его, забыв обо всем на свете.
— Я хочу задать тебе важный вопрос, — неожиданно сказал Раш.
Сердце застучало с удвоенной силой. Только бы не предложение о замужестве! Я не могла принять его. Мне важно было убедиться, что со мной и с ребенком все будет в порядке.
— Что такое? — Я откашлялась.
— Видишь ли… это место такое красивое… но я не чувствовал здесь себя как дома. Ведь когда ты живешь один, любое место будет для тебя чужим. Просто здание, и ничего больше. А после того, как я встретил тебя, в одиночку мне здесь стало еще пустынней. Только когда ты рядом, мой дом становится настоящим домом.
— Спасибо. — Я признательно сжала его руку.
— Но дело не в этом. Мой дом вполне может сгореть дотла. В жизни всякое случается. Я вот тут все думал, как мне убедить тебя, что я заслуживаю абсолютного доверия. А потом понял, что подхожу к проблеме не с той стороны. Глупо надеяться, что ты сможешь полностью убедить в чем-то другого человека. Даже тень сомнения — уже сомнение. На самом деле сомневаться — нормально, ведь жизнь всегда полна неопределенностей. Мы живем, зная о том, что в любой момент можем умереть. Но это не мешает нам вставать каждое утро и делать то, что нужно. Жизнь дана не для того, чтобы постоянно доказывать себе, что мы в полной безопасности. Жить — значит пребывать в состоянии неопределенности, наслаждаясь видом прекрасных закатов рядом с теми, кого мы любим.
Прекрасно сказано, а главное — очень верно. Я все время ждала того, чего просто не могла получить: гарантий определенности. Пожалуй, в душе у меня всегда будет страх потерять Раша. И это то, с чем мне нужно научиться жить.
— Так вот о чем я хочу спросить тебя, Джиа: согласна ли ты быть со мной, не отвергая неопределенности?
Удивительно, как один простой вопрос мог изменить всю перспективу!
Жить, несмотря на неопределенность!
Он был абсолютно прав. Я все время ждала безопасного чувства. Но разве может чувство быть безопасным? Меня всегда будет пугать мысль о том, что я могу потерять Раша — по одной причине или по другой. Но, концентрируясь на этом страхе, я теряла то единственное, что действительно имело значение… что только и существовало, — мое сегодня.
— Да, — выдохнула я, — я могу быть с тобой, не отвергая неопределенности.
И в этот момент, впервые за долгое время, я ощутила покой. Я перестала просчитывать свое завтра и сосредоточилась на сегодняшнем дне.
* * *
Позже, когда Раш ушел в душ, я решила прогуляться по дому. Заглянув в детскую, я зажгла свет.
Все здесь было как в тот день, когда Раш впервые привел меня сюда. Несмотря на все, через что нам довелось пройти, он не убрал ни единой вещицы. Что, как не это, лучше всего показало его намерения?
Я начала разговаривать с собственным животом: «Знаешь, тебе очень повезло. У тебя будет замечательный папа… совсем как у меня. Вот только у тебя в отличие от меня будет любящая мамочка».
Неожиданно за спиной раздался голос:
— Беседуешь с моим малышом?
Его малышом.
— Да. Мы как раз говорили о тебе.
— Ничего плохого, надеюсь, поскольку я и без того выгляжу устрашающе. Так что тебе стоит замолвить за меня словечко.
— Я сказала, ему ужасно повезло, что ты будешь его папой. Наверняка он полюбит тебя… так же сильно, как я.
Раш крепко обнял меня.
— Я собираюсь поговорить с Эллиотом на этой неделе. Чем скорее мы сообщим ему, тем лучше…
Внутри у меня все сжалось, но я знала, что это единственно правильное решение.
— Хорошо, скажем ему на этой неделе.
Глава 25
Джиа
— Почему бы тебе не встать позади и не обнять ее живот?
— С удовольствием, — ответил Раш, пристраиваясь у меня за спиной и легонько целуя меня в шею.
Вспышка.
Еще одна.
И еще.
Мы с Рашем пришли на заказанную нами фотосессию. Уже на месте фотограф решила, что будет здорово, если Раш тоже попозирует на некоторых снимках. Мне так даже показалось, что ей больше нравилось снимать его, а не меня. Другое дело, что от всех этих прикосновений Раш явно перевозбудился.
Дженни подняла свою камеру с длинным объективом.
— То, что нужно. Ну-ка, поцелуй ее снова.
Вспышка.
Еще.
Еще.
Я только хихикала, пока его губы щекотали мне шею.
— А теперь встань сбоку от нее, — предложила Дженни.
— Не самая удачная идея, — шепнул мне на ухо Раш. — Во всяком случае, с такой эрекцией.
Я невольно рассмеялась.
— Лучше мы останемся как есть, — сказала я Дженни. — Нам нравится эта поза.
