— Покушение, — сказал Фредрик.
Кафа сдвинула тарелки с лежавших на столе бумаг.
— Именно. Кто-то должен умереть. Мы не знаем кто, не знаем почему и не знаем где. Но знаем, что это случится очень скоро.
Бумаги оказались распечатками из новостных СМИ, пресс-релизов и публичных объявлений.
— По фотографии ты его не узнал, значит он может быть в Норвегии недавно. Ты сказал, он похож на иностранца?
— Латиноамериканца.
Кафа передала ему стопку распечаток.
— Вот все, кто будут произносить речи, принимать участие в семинарах, играть концерты или устраивать представления на следующей неделе. Главы иностранных компаний, политики, участники общественных дебатов и артисты.
Фредрику достаточно было пролистать первые несколько листков.
— Вот он, — ткнул он пальцем в фотографию.
Это была не та фотография, которую он видел в тот раз, но они были похожи. Мужчине в костюме было немного за сорок. Ухоженные, но редкие волосы. Он позировал на фоне американского флага.
— Фак, — пробормотала Кафа. — Это Марко Родригес. Только что назначенный посол США в Норвегии.
Через четыре дня у него будет первый официальный выход. Он будет вручать новые истребители F-35 премьер-министру Симону Рибе на празднике в честь этого события в аэропорту Осло.
Глава 88
Над крышами домов к востоку уже показалась первая полоса голубого неба. А выше еще сияли звезды. Фредрик вытянул ногу, выпрямил спину и вдохнул морозный воздух. Остатки кофе давно простыли. Он обернулся к Кафе. Та сняла свитер и сидела в белой майке, склонившись над ноутбуком. По ее голым плечам побежали мурашки, и Фредрик прикрыл окно. Тересе уже ушла спать.
— Марко Родригес. Что ты нашла?
Она отодвинула ноутбук.
— Что многие заработают на его смерти, — сухо ответила она.
Его родители были кубинскими изгнанниками. Дед — солдатом герильи, убитым, когда ЦРУ провели неудачную операцию по захвату бухты Кочинос на Кубе. Отец был офицером, и Родригес в детстве несколько лет прожил в Норвегии. Марко пошел по военным стопам отца, пока не оказался в политике.
— Его называют ястребом, — сказала Кафа. — Работал в аналитическом центре, который снабжал нынешнего президента анализами военных действий во время выборов. У себя в стране он больше всего известен разработкой документа с требованиями, которые страны НАТО должны выполнить по отношению к американцам прежде, чем США затребует помощь путем нападения. Требования касаются экономики, конечно, но также и выдачи подозреваемых в терроризме, разведки, контроля социальных сетей и так далее. — «Мы платим. Мы решаем» — так назывался этот документ. — Потерев глаза, она продолжила. — Еще он в высшей степени критично настроен в отношении Китая и России. Придерживается наиболее агрессивной линии поведения с исламистами, высказывается за кровную месть семьям террористов. Он также предлагает помещать мусульман в концлагеря, если власти считают их угрозой стабильности общества.
— Охренеть, — сказал Фредрик, садясь.
— Его долгое время считали слишком большим радикалистом, чтобы иметь карьеру в политике. Но… потом все изменилось. Он упорно работал над выборной кампанией президента, и в качестве награды за труд получил место посла в Норвегии.
— Но что такого он сделал, чтобы спровоцировать «Организацию»? — спросил Фредрик. Зачем убирать его?
Кафа уперлась ладонями в колени.
— Я не знаю.
Фредрик нашел программу приема в Гардермуэне.
— Кажется, я знаю, как контейнеры вывезут из Норвегии.
— Как?
— Ведь истребители прилетают не одни. По какой-то идиотской причине американцы присылают авианосец, чтобы принять участие в празднестве в аэропорту. Гостям разрешат подняться на борт, на пристани будут концерты, а кончится все фейерверком над городом. Роскошный рекламный трюк.
— Операция под прикрытием, — проговорила Кафа.
— Так и есть. Когда кончится фейерверк и подойдет к концу праздник, авианосец отправится домой в одиночку. Территория под защитой от терроризма — камеры наблюдения, ограниченный доступ…
— Авианосец вывезет контейнеры.
— Ни таможни, ни досмотра на границе — сразу в руки американцам. Более безопасного пути не найти. — Отодвинув бумаги, Фредрик взял карту аэропорта Осло и обвел область, где будет происходить церемония.
— Но я боюсь, не допускаем ли мы серьезную ошибку. Я думаю, что убийцей назначили не Стаффана Хейхе.
— Какую?
— Эти истребители — самое дорогое, что Норвегия когда-либо покупала. Их прибытие будут отмечать грандиозно. Приглашены сотни гостей. Члены правительства, Стортинга, руководство вооруженными силами и крупнейшие фигуры в экономике. Все будет транслироваться по телевизору. Посол — первый пункт программы. Затем приземление самолетов и приветственная речь Рибе. Будут приняты особые меры по безопасности. Вооруженная полиция, снайперы на крышах, телохранители и полицейские собаки. — Он развел руками. — Очень трудная работа для киллера. А вот для своего — наоборот. Какой-нибудь телохранитель или полицейский…
— Странник, — сказала Кафа.
Фредрик положил свой набросок поверх карты. Он попытался нарисовать заброшенную бетонную башню с орлом, которую успел увидеть перед тем, как взломали компьютер Виктории.
— Свастика была стерта, поэтому я предположил, что башню построили нацисты во время оккупации, а после войны сохранили. Похоже на старинный маяк, да?
Она кивнула.
— Все это время я думал, что убийство совершит Стаффан Хейхе. Что он будет стрелять с этой башни. Direct view to target. 462 — такая была подпись на фото. Я думал, это подсчет расстояния. Но в аэропорту таких башен нет. Я проверил. — Он поднял на Кафу глаза. — Что если покушение будет совершать не Хейхе, а Странник? Какой-то полицейский просто выстрелит послу в спину? Или перережет горло, пока тот будет отливать перед своей речью?
— Нет, — сказала Кафа. — Это должно произойти прямо на подиуме.
— Думаешь?
— Это же символическое действо. Убийство нужно показать. Всей элите, держащей власть в руках. В прямой трансляции по телевизору.
— Но зачем?
Кафа зажмурилась и несколько раз моргнула, размышляя. Убрать посла с пути в интересах многих. Может, это сами американцы? — вдруг предположила она. — Ведь сам Родригес — никто. Его можно принести в жертву. Убийство американского посла изменит правила игры. Может, «Организация» хочет убить его, чтобы воспользоваться ситуацией? Продвинуть какие-нибудь из его радикальных предложений?
Фредрик видел, что она сама себя не убедила.
— Звучит… как-то туманно.
