И вряд ли он будет счастлив, узнав о моих планах относительно Александровны. И будь на ее месте другая, я бы может и прислушался, но не в случае с Ксюшей. Она же как отрава, как долбанный яд в каждую клеточку проникла. Я же совсем дурной стал, каждую минуту себя на мысли о ней ловлю. Была бы воля моя, ни на шаг бы не отходил. Сидел бы возле нее, словно приклеенный и смотрел бы на чудо свое, зеленкой измазанное.
Да-да, сыпь и у взрослых бывает, как оказалось.
Александровна, конечно, не рада, смущается, меня гоняет, а я кайфую, просто кайфую, глядя на нее такую. Теплую и домашнюю.
И сегодня утром я окончательно понял две вещи: я больше не хочу ночевать без нее, и деду пора выходить на новый уровень отношений с матерью Александровны.
А потому сейчас я сижу напротив деда, в его кабинете, под прожигающим взглядом, и гадаю: как далеко он меня пошлет?
— Егор, — явно ошарашенный моим предложением, дед поднимается с кресла, сует руки в карманы домашних штанов и подходит к окну.
Какое-то время молча смотрит куда-то вдаль, хмурится, о чем-то размышляя.
— Дед, ну вы же взрослые люди, наверняка все серьезно, сколько можно шифроваться, как дети малые.
— Ты меня еще поучи, — бурчит недовольно, — молоко на губах не обсохло.
— А я на искусственном вскармливании был.
— Язык у тебя длинный стал.
— Главное, что ум не короткий.
— Я не могу силой заставить Арину переехать ко мне, Егор, а по своему желанию она не хочет, — вздыхает. Вид у него какой-то обреченный. И по тому, что вижу сейчас, я делаю вполне однозначный вывод: дед предлагал и, видимо, не один раз.
Видно, семейное это у них, от себя бегать и от нас.
— Дед, ты меня удивляешь, — развожу руками, — я редко тебя о чем-то прошу, но очень надо, дед. И ты от меня избавишься, ну всем же хорошо будет.
— Мне что, по-твоему, ее в мешок посадить и силой к себе привезти?
— Да хоть бы и так.
— Мне кажется, Егор, ты слишком торопишь события, и потом, не собираешься же ты поселиться в их квартире, — он поворачивается ко мне, смотрит пристально из-под опущенных очков.
— Не собираюсь, — подтверждаю, — я уже ищу квартиру, первое время буду снимать, дальше видно будет.
— И что вот так просто предложишь ей переехать?
— А что тебя смущает?
— Послушай, Егор, — дед возвращается на место, садится напротив, складывает руки в замок, — я понимаю, тебе кажется, что ты сейчас все правильно делаешь и твое рвение похвально, наверное, но Ксюша твоя не просто девочка-ровесница, это женщина с маленьким ребенком. Взваливать на себя в таком возрасте подобную ответственность… это не так просто, как кажется.
— Отец был немногим старше меня, помнится, они с мамой справились, и со мной, и с ответственностью, — начинаю злиться, я ведь ясно дал понять, что не собираюсь обсуждать свою личную жизнь и решения.
— Ты не учитываешь один момент Егор, девочка не твоя дочь, чужие дети…
— Хватит, — прерываю его непрошенную лекцию, — я тебя по-человечески попросил помочь, выслушивать очередной бред я не собираюсь, — резко отодвигаю стол и встаю, собираясь уходить.
— Ну чего ты такой ершистый стал, Егор? Все в штыки воспринимаешь, я ведь зла тебе не желаю, — дед качает головой, смотрит на меня с тоской во взгляде и мне самому от себя тошно становится. Он ведь и правда не со зла. Просто не понимает. Ни черта не понимает, да я и сам толком ничего не понимаю, просто хочу ее. Хочу видеть каждый день, хочу просыпаться с ней, хочу с ней засыпать, и плевать как это выглядит. Наверное, это и есть та самая одержимость.
— Тогда помоги мне, дед, забери Арину Викторовну к себе. Ты пойми, это не блажь и не развлечение, я… я ж ее как увидел… Я все равно сделаю так, как решил, с твоей помощью или без нее.
Он молчит какое-то время, размышляет, наверняка взвешивает все «за» и «против». Ведь и сам хочет, я же по глазам вижу, что того же, что и я хочет. Свою женщину, себе. Так чтобы рядом, чтобы вместе.
— Может, ты и прав, — встает наконец, — сколько можно уговаривать, ладно, поехали.
Некоторое время стою в ступоре, не веря в происходящее. Серьезно? Согласился?
Нет, я бы Ксюшу все равно забрал, но так будет проще, когда ничего не держит, всегда проще.
— Дай мне пять минут, я вещи возьму только.
Пулей вылетаю из кабинета деда. Быстро кидаю вещи в сумку. Не много, так, чтобы на первое время хватило, остальное потом заберу. Александровна не поймет, заявись я к ней с полным чемоданом. Через пять минут уже стою в прихожей и натягиваю ботинки.
— Быстро, — следом выходит дед. Одетый. Непривычно мне его в простом свитере и джинсах видеть. Всегда казалось, что он в костюме родился. А так лет на десять сразу помолодел. Знает, старый черт, что вполне себе ого-го.
— На чьей поедем? — спрашиваю, когда спускаемся вниз.
— На твоей.
— А обратно как же?
— На такси, Егор, обратно на такси, шагай давай, пока я не передумал.
Наверное, стоило предупредить хозяйку дома о нашем намечающемся визите, но об этом я как-то не подумал. И дед не подумал. Но правильные мысли всегда приходят в последний момент. Лишь подъехав к дому, и припарковавшись недалеко от подъезда, я осознаю, как все это выглядит со стороны. Я с вещами, со мной дед. Вероятность быть спущенными с лестницы в общем-то вполне себе высока. Зато деда, кажется, ничего не смущает. И чего ждал тогда столько времени? Не вчера ведь их отношения начались.
Дверь нам открывает мать Ксюши. И, если мне она не удивилась, то увидеть деда явно не ожидала.
— Ко…коля? — только на него и смотрит, меня словно не замечает. Может, оно и к лучшему, если и огребет кто, то это буду не я. — А что происходит? — спрашивает, пропуская нас в квартиру.
— А происходит то, моя дорогая Ариночка, что ты переезжаешь ко мне прямо сейчас.
Нет, ну кто так делает? Зачем в лоб-то с порога. Дровосек, блин.
Смотрю на эту парочку, и ржать в голос хочется. Один стоит такой весь мачо серьезный, со вполне себе ясными намерениями, вторая смотрит на него, как на идиота, явно в голове прокручивая мысль позвонить в дурку.
— Ты что такое говоришь, Коля?
— А что я такого сказал? Все, Арин, надоело мне только по выходным видеться, да как дети малые прятаться, чай не двадцать мне уже. Так что давай, Ариша, начинай собирать вещи.
— Да ты с ума сошел, никуда я не поеду и переезжать не стану.
— Поедете и станете, — вклиниваюсь в их разговор.
— Да как же, — она явно теряется, отходит назад, садится на небольшой пуфик, и смотрит на нас с дедом. — Да куда ж я поеду, как я Ксюшу с Катей оставлю.
