— Не так, — соглашаюсь, — без трусов как-то со стояком не очень удобно, — она моментально вспыхивает, взгляд отводит.
Нет. Мне никогда это не надоест.
Посмеиваясь, поднимаюсь с кровати, иду к своей сумке и достаю из нее трусы, спортивные штаны и футболку. Быстро переодеваюсь, под пристальным взглядом, с интересом наблюдающей за мной Александровны.
— Скажи, я красавчик? — подмигиваю, улыбаясь.
— А еще очень скромный.
Собираюсь ответить, но в этот самый момент раздается стук в дверь. Кажется, мы разбудили ребенка. Открываю дверь, на пороге стоит малявка, смотрит на меня снизу вверх. На ней сыпи побольше будет, вся зеленая, смешная такая, в пижамке розовой, в тапочках с огромными ушами, принцесса маленькая. Глазками хлопает, кулачками маленькими их потирает, хорошенькая она все-таки.
— Ну привет, — улыбаюсь и подхватываю малышку на руки.
Она смеется и под звонкое «Егор», тянет ко мне свои пухленькие ручки, обнимает меня, так по-детски наивно ко мне прижимаясь. А я перевожу взгляд на Ксюшу, и снова натыкаюсь на это обеспокоенное выражение лица, на тень страха и недоверия.
Да что ж такое. Где я так накосячил, что каждый раз, когда малявка ко мне тянется, Александровна в лице меняется. Ничего, это мы с ней еще обсудим.
— Выспалась? — обращаюсь к малявке.
Она кивает, а потом добавляет:
— Да, кушать хочу.
— Ооо, ну раз кушать, значит надо идти готовить. Помогать будешь?
Я ведь тебя люблю...
Егор
— Я приготовлю, — отзывается Ксюша, порываясь встать с постели.
И я, конечно, рад, что ветрянка в ее случае обходится без осложнений, но вот эта активность мне сейчас не нужна. Лишняя она, неправильная. Я вполне способен справиться сам, в конце концов вон на руках у меня помощница сидит и отчаянно кивает, нахмурив маленькие бровки.
— Ты будешь лежать, — произношу безапелляционно, — верно, принцесса? — перевожу взгляд на малявку, продолжающую деловито кивать.
— Егор.
— Все, Ксюш, ты нас задерживаешь.
Подмигиваю ей и выхожу из комнаты, с мелкой на руках. В последний момент ловлю на себе гневный взгляд Ксюши. Злючка моя, я уверен, сейчас меня придушить готова, и оставлять наедине со своей принцессой ой как не хочет. А придется, Александровна, придется. Потому что налаживать контакт с малявкой необходимо, и мы оба это знаем. Я понимаю, конечно, что переживает она за принцессу свою, а вот ко мне недоверия этого не понимаю.
Ведь сама же мне «да» сказала, и там, в этом чертовом душе доверилась, отдалась. Ну не простая ведь это физиология. Хотела ведь, и даже тараканов в головке своей в ряд построила. А теперь, видимо, тараканные войска вновь контроль над ситуацией взяли, и воевать мне с ними придется долго и муторно.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — обращаюсь к малявке, сажая ее на кухонный стул.
— Хорошо, — подтверждает, на меня неотрывно смотрит, с интересом таким, с блеском в глазах. Мы с ней за пару дней, что я тут ошивался, немного подружиться успели, и даже сказку на ночь почитать.
И, наверное, опасения Александровны все же логичны, сейчас, наблюдая за крохой, я отчетливо это понимаю. А еще понимаю, что девчушка уже ко мне привязалась, и для Александровны это, конечно, тревожный звоночек, потому что маленькая, светловолосая девочка — самое дорогое, что у нее есть.
Вот только я в закат сваливать не собираюсь, осталось только Ксюшу в этом убедить окончательно.
— А ты меня не обманываешь? — улыбаюсь мелкой.
— Мама говорит, что обманывать нехорошо, — выдает, гордо вздернув носик, и смотрит на меня так, словно я с луны свалился и полную глупость сейчас сморозил.
— Ну раз мама говорит, тогда ладно, — посмеиваюсь, вспоминая, как эта «честная мама» год назад меня, как лоха последнего развела. И ведь тогда глазом не моргнула, а я поверил, потому что осел слепой. — Тогда будешь помогать, да?
— Да, — кивает уверенно, а я подхожу к холодильнику, открываю его, рассматривая имеющиеся в нем продукты. С верхней полки достаю, судя по всему, уже размороженное мясо. Очевидно, Арина Викторовна собиралась готовить ужин.
Я, конечно, тот еще скот, выставил женщину из собственной квартиры, вынудив второпях собрать вещи и ретироваться, а она наверняка теперь переживает, себя съедает, привыкшая постоянно находиться рядом с дочерью и внучкой. Но так тоже долго продолжаться не могло, они с дедом взрослые люди и имеют право на свою личную жизнь. В конце концов не должны они, имея взрослых детей, в няньки наниматься.
А у Ксюши теперь я есть, и я не дурак, конечно, понимаю, что в какой-то мере усложнил Александровне жизнь, но я ведь рядом буду, всегда, так сказать на подхвате, да и она, судя по реакции ее, вполне спокойной, не так уж и против внезапного переезда матери. Не эгоистка она, моя Александровна, даже вопросов задавать не стала. Правда, наверное, пока не стоит ей знать, с кем именно Арина Викторовна роман закрутила, хватит пока потрясений эмоциональных.
— Бабушка говорит, что нельзя долго держать холодильник открытым, — все также деловито произносит мелкая, а мне смешно становится, нет, мне определенно нравится эта девчушка.
— Больше не буду, — обещаю колбасе этой деловой, ставлю на стол тарелку с мясом, и вернувшись к холодильнику, заглядываю в ящик с овощами, где очень кстати нахожу грибы. — Где у вас картошка и лук хранятся, знаешь?
— Да, — кивает, и спрыгнув со стула, бежит к шкафчику под мойкой, открывает дверцу и указывает на небольшой, пластиковый ящик, — вот.
— Умничка, — подмигиваю малявке, подхожу к шкафу, достаю из ящика нужные мне ингредиенты, и, повернувшись к девчушке, добавляю: — ну что, будем кашеварить? Грибы мыть умеешь?
Она опускает глаза, заводит маленькие ручки за спину и отрицательно качает головой.
— Давай покажу, бери грибы, — улыбаюсь, кладу овощи на стол, и взяв один из стульев, пододвигаю его к мойке, малявка идет за мной следом. Беру со стоящей рядом с мойкой сушилки чашку, ставлю на столешницу, с другой стороны мойки, и снова возвращаю все свое внимание малявке, — Сейчас вместе будем мыть, — забираю у малышки грибы, откладываю их в сторону, и подхватив кроху на руки, ставлю ее на стул. — Стоишь?
— Да, — улыбается задорно, тянется к крану.
— А вот это я сам, подожди, — еще не хватало, что обожглась не дай Бог. Мне Александровна голову открутит, и ведь права будет, если чудо ее пострадает.
Настраиваю воду на нужную температуру и скидываю в мойку грибы.
— Бери грибочек.
Малявка четко выполняет мои команды, продолжая улыбаться, старательно тянется к воде.
— Смотри, давай губкой, удобнее будет, — вкладываю в маленькую ладошку губку, сам обхватываю ручки малявки, показывая, как правильно. — Вот так, смотри, черные пятна нужно убрать.
