– Хватит пялиться на мой зад, – раздается насмешливо и я тут же поднимаю глаза наверх.
– Он красивый, – улыбаюсь и принимаю из Мишиных рук тарелку, – я бы еще и потрогала.
– Так уж и быть, разрешу чуть позже, – милостиво кивает этот позер и принимается за еду. Медленно поглощает свой стейк и смотрит на меня. Все время как-то загадочно.
Руки мои начинают подрагивать, дыхание потихоньку учащается, а пульс нарастает. Да что он такого придумал на этот раз?
– Поела? – указывает Миша на мою почти полную тарелку,– совсем невкусно?
– Вкусно, – шумно выдыхаю и откладываю салфетку, – просто что-то аппетита нет. Видимо, не нагуляла еще.
– Понятно, – он кладет столовые приборы на свою опустевшую тарелку и поднимается, протягивая мне ладонь, – тогда идем.
– Куда? – поднимаюсь следом за Мишей и переплетаю свои пальцы с его. Он с виду спокоен, а я что-то вообще не могу найти себе места. Сердце так и трепещет.
– Пойдем, покажу, – толкает меня вперед к подвалу, – есть варианты?
– Миллион, – сглатываю и переставляю ватные ноги.
– Ты волнуешься, – Миша открывает дверь и включает свет.
– Да, – оглядываюсь на него и начинаю спускаться, – все ты видишь.
Блин. Да я волнуюсь, потому что Миша волнуется на самом деле. Хоть этого вот так сразу и не скажешь. Умеет он держать себя под контролем. Но я уже давно настроилась на него как хорошая радиоволна, улавливаю малейшие изменения и даже точно не могу сказать в чем дело. Просто чувствую, что что-то не так.
– А там клининг был? – указываю на алую дверь, к которой мы подошли вплотную.
– Нет, – Миша вставляет ключ в замок и поворачивает, – не хватало только, чтобы местных уборщиц удар хватил.
– Пришли, – зашагиваю в темноту и щелкаю выключателем. Внутри все как я и запомнила.
Трепет возбуждения и предвкушения распространяется по телу. Я уже привыкла к нашим практикам и больше нет тех противоречивых эмоций, что были в прошлый приезд сюда. Изменилась, сумела полностью принять себя и не испытываю чувства вины или стыда за то какая я.
Прохожу в центр комнаты и застываю, готовая по первому требованию делать все, что мой Миша мне прикажет. Оборачиваюсь к нему.
– Я бы хотел кое о чем поговорить, – Миша прикрывает за собой дверь и подходит ко мне ближе, подбирая по дороге со стола с девайсами небольшую прямоугольную коробку. Она черная и бархатная, размером где-то тридцать на тридцать, плоская.
– О чем? – от нетерпения сжимаю и разжимаю ладони, не отрываясь от коробки.
– Я хочу сделать следующий шаг, – он останавливается передо мной и протягивает коробку. Сейчас Миша вообще не выглядит собранным. Он вовсю волнуется. Глаза лихорадочно блестят и всматриваются в меня. Пальцы рук, держащие коробку аж побелели.
– Хорошо, давай, – неуверенно киваю и сглатываю. Ладонь сама тянется к коробке и я прикасаюсь, но потом сразу одергиваю.
– Будь моей, – Миша становится на одно колено и открывает ее. На бархатной подушке внутри красуется изящный платиновый ошейник, но не классический, а больше похожий на дорогое украшение с россыпью камней. В центре есть кое-что еще. То, чего я хотела всем сердцем, но не думала, что Миша сможет решиться так скоро, – навсегда.
– Мишенька, – всхлипываю от переизбытка эмоций и прикладываю ладони к щекам, по которым катятся слезы. Не может этого быть. Разве так бывает? Дрожащими пальцами вытаскиваю из центра кольцо с камушком и ошарашенно рассматриваю его и Мишу, – такой большой камень, его из космоса можно будет увидеть.
– Зато никто случайно не пропустит, – Миша отставляет коробку и забирает из моих дрожащих пальцев кольцо, приставляет к безымянному и смотрит на меня с вопросом.
– Согласна, навсегда, – киваю и продолжаю стирать все новые слезы, пока платиновый кружочек скользит по пальцу и занимает свое место.
– А теперь самое главное, – быстро поднявшись с колена, Миша забирает из коробки ошейник и защелкивает на моей шее, – снимать только с моего разрешения.
– Хорошо, – пробегаюсь пальчиками по изящному колье-ошейнику, – теперь я вся твоя.
– Ты давно моя, – Миша навис сверху и обхватил мой подбородок, большой палец смял мои губы, – это формальности для остальных.
Угу, а волновался он просто так. Конечно.
Мишины пальцы бесцеремонно тянут мой подол вверх и стаскивают платье через голову.
– Невесту я еще не трахал, так что приступим.
– Романтик, – не выдержала я и прыснула.
– Еще какой, завтра нарву тебе букет полевых цветов, – он не церемонясь поднял мои руки вверх, где с потолка свисала цепь с фиксаторами и закрепил там руки.
Я захлопала ресницами, потому как переход от романтики к неромантике получился слишком уж резким. Дернула зафиксированные запястья. Вот прямо сейчас я уже невеста. Не просто девушка, а с официальным кольцом на пальце и в ошейнике. Ничего не могу с собой поделать, счастливая улыбка намертво прилипает к моим губам и я бы даже не хотела жёсткую практику, хочу нежности.
Миша медленно скользит взглядом по моему обнаженному телу, прикасается к нему пальцами. Ласково очерчивает изгибы и обводит соски. В глазах моего доминанта проскальзывает ванильная похоть и его губы накрывают мои.
Медленно, трепетно и глубоко. Пальцы на челюсти надавливают, чтобы я сильнее открыла рот и позволила ему беспрепятственно себя целовать. Язык ласкает, ныряет глубоко и заставляет задыхаться. Миша словно ласково пожирает мой рот.
Отпускает меня, облизываясь и стаскивает с себя одежду, бросая все прямо на пол. Нам сейчас точно не до нее. Возвращается ко мне, прижимается уже голым телом.
– Обхвати меня ногами, – закидывает мои пятки себе за спину и сжимает ягодицы. Член легко проезжается по промежности и я замираю у него в руках. Вот так мне сейчас нравится, до трепета внутри, – только моя, – слегка отклоняется и опускает меня на себя. Сжимаю пальцами цепи, подтягиваюсь на них и опять оседаю на Мишу. А он вжимает в себя со всей силы и впивается губами в шею.
Поцелуи по шее, укусы за мочку уха, горячие выдохи мне в рот и ритмичные движения внизу. Все тело пронизывает острыми иголочками удовольствия и жар постепенно нарастает внизу живота. В комнате тепло и наши тела покрываются капельками пота, который липко смешивается между нами.
– Миша, я тебя так люблю, – всхлипываю и чувствую как он кончает в меня. Мой оргазм следует сразу же за его, мягкий и долгий. Я словно на волнах, плавно покачиваюсь на нем и цепях, а потом обмякаю.
Миша щелкает фиксаторами и переносит нас обоих в кровать, где я юрко забираюсь ему под бок и затихаю. Сейчас в моей жизни все четко стало на свои места, но хочется чего-то еще очень важного.
– Миша, хочешь я рожу тебе ребенка? – осторожно поднимаю на него глаза и даже не дышу.
