С тихим вздохом разворачиваюсь в комнату и сбрасываю одеяло на кровать. Ненадолго застываю рассматривая измятые простыни и вспоминая тревожную и полную кошмаров ночь. Все же, без последствий встреча с волками для меня не осталась. Страх и тревога прорвались в мои сны и долго мучили. Хорошо, что Миша был рядом.
От скомканных и смазанных воспоминаний о том, как он успокаивал, целовал и прижимал к себе, каждый раз, когда я вскакивала и орала как дурная, становится теплее на душе. Ради человека, который тебе равнодушен, так стараться не будешь.
Миша, возможно и сам не осознает, что я значима для него. Но это придет, ему от меня никуда не деться, по крайней мере в ближайшее время.
Принимаю бодрящий душ и долго стою перед шкафом, хочется выбрать что-то поэффектнее, но и повода для излишнего самодовольства Мише давать не хочется. Поэтому выбираю нейтральное белое трикотажное платье. Освежает, с рыжими волосами, стянутыми в высокий объемный пучок на голове, смотрится эффектно.
Прислушиваюсь к желудку, который неприятно урчит из-за того, что еды в нем не было довольно давно и спускаюсь на первый этаж.
Тут все так же, как мы оставили вечером, только вода вокруг одежды и обуви высохла. Отношу обувь к порогу, а разбросанные по кухне и гостиной вещи собираю для стирки. Заняться чем-нибудь, что займет руки будет для меня не лишним. Долго держу в руках собственную куртку, пахнущую псиной и ржавчиной. Он впитавшейся и высохшей крови ткань стала дубовой и с багровым грязным оттенком. Опять накатывает страх и фантомные воспоминания. Сердце начинает биться учащенно и кожа покрывается мурашками.
– Решила заняться домашней работой? – сзади меня обнимают крепкие руки и это помогает справиться с напряжением. С Мишей сразу же приходит спокойствие. Горячие губы чувственно целуют в шею и ладони сжимают ягодицы, заставляя вспомнить сколько всего было между нами вчера.
– Моя единственная куртка, нужно привести ее в порядок, – выдаю немного заторможено, потому что все внимание теперь сконцентрировано на жарких объятьях.
– В шкафу у вдоха висит голубой пуховик как раз твоего размера, – зубы тихонько прикусывают мочку уха и куртка из рук кучей оседает на пол.
– Не заметила, – облизываю мгновенно передохнувшие губы.
– Это я уже понял, – Миша со вздохом отстранился, не забыв провести ладонями по полной груди, – что хочешь на завтрак?
– Омлет и кофе, – поднимаю куртку и одежду, – пойду заброшу в стирку. А где стиралка? – осматриваюсь вокруг.
– В подвале есть прачечная, – обойдя меня с одеждой в руках, он направился к кофе машине.
Отлично…
– А подвал где?
– Вон та дверь, – Миша указывает пальцем в сторону двери, рядом с шкафом-купе у входа.
Белая, глянцевая… А слона то я и не заметила.
– Отлично, – направляюсь к ней и спускаюсь по витой лестнице в подвал. По дороге щелкаю кнопкой выключателя и осматриваюсь. Передо мной вытянутый коридор с несколькими дверями. Прачечная находится сразу, дверь в нее приоткрыта и я сразу сваливаю одежду в свободную корзину. Сама возвращаюсь в коридор и продолжаю осматриваться.
Одна дверь ведет в гараж, сейчас пустой. Вторая в кладовку с несколькими холодильниками и полками, забитыми продуктами. Тут можно и всю зиму просидеть, при таком количестве еды. Еще в одном помещении небольшой склады всякой всячины – коробки, швабры, инструменты и прочее.
Замираю перед последней дверью. Она отличается от всех своим ярким алым цветом. Дергаю за ручку. Закрыто. В груди неприятно ноет. Подвал, странная комната. Глупо, конечно, но ассоциации с синей бородой тревожно накрывают. А что если Миша периодически возит сюда вот таких вот ничего не подозревающих девушек и творит с ними все, что его извращенной душе угодно.
Уху… и что? Складывает их трупы за красной дверью? Закатываю глаза и обзываю себя дурой. Смысл? Труп, если что, проще в лесу бросить – тут его волки быстро растерзают и следов не останется.
Из меня вырывается нервный смешок. Уже про трупы думаю. С моей фантазий в такие места нельзя, могу и спятить. Разворачиваюсь на пятках и врезаюсь в Мишу, от которого в испуге отскакиваю и впечатываюсь спиной и затылком в красную дверь.
– Все хорошо? – на лице Миши играет заинтересованная улыбка.
– Да, – спохватываюсь и заливаюсь краской, представляя насколько неадекватной сейчас выглядела, – ты меня напугал. Нельзя же так подкрадываться.
– Я не хотел, – он пожимает плечами, – увидел, что ты такая вся задумчивая стояла вот и решил спросить, все ли хорошо.
– Да все отлично, – расплавляю плечи и гордо марширую мимо Миши, – осматривала твой подвал.
– Нашла что-нибудь интересное? – разворачивается он следом за мной и идет по пятам.
– Гараж, склад, кладовая, прачечная и вон та закрытая комната, где ты хранишь трупы тех, кто на твое предложение не согласился, – оборачиваюсь на Мишу и вижу, как один уголок его губ дергается и раздается заливистый хохот, усиленный эхом в вытянутом и пустом коридоре подвала.
– Снежа, мне определенно нравится твое чувство юмора, – он глубоко дышит, пытаясь отдышаться и широко улыбается.
– Ну если не трупы, тогда что там?
– Не скажу, – становится он серьезнее.
– И вот тут мне нужно испугаться, видимо?– я закатила глаза и вошла в помещение прачечной. Куртка полетела в одну стиральную, светлые Мишины джинсы, мой флисовый костюм и всякие мелочи в другую.
– А ты не боишься? – он стоял подперев плечом косяк двери и неотрывно следил за моими действиями.
– После того, как меня чуть не сожрали заживо? – прижимаюсь бедрами к стиральной машинке и постукиваю пальчиками вытянутой руки по ее крышке, – вряд ли ты сможешь переплюнуть волков, так что нет.
– Думаешь, я безопасный? – его голос и движения стали нарочито небрежными. Миша приблизился ко мне вплотную и навис сверху, бесцеремонно вторгаясь в мое личное пространство. Ладонь плотно обхватила мое лицо и наши глаза встретились. Его ледяные и мои беспокойные, – что скажешь?
– Я тебя не боюсь, – тихо шепчу ему в самые губы, а сама неосознанно цепляюсь пальцами за машинку и поверхностно дышу.
– Очень зря, – Миша прикрывает глаза и проводит своей легкой щетиной по моей скуле, – волки в лесу, а я здесь.
Он отпускает меня так же быстро и отступает к двери:
– Буду ждать тебя наверху минут через десять на завтрак. Не опаздывай, я этого не люблю.
Оставшись в одиночестве, я присела на небольшой диванчик в углу прачечной и сосредоточилась на крутящемся барабане стиралки. Кровь начала отходить от куртки и закрасила собой всю воду. Опять полезли в голову нехорошие воспоминания, но я быстро постаралась выбросить из головы, не позволяя стать заезженной пластинкой, которая будет меня постоянно мучить.
