– Угу, – я опять приложилась к бокалу, – и деньги лишними не будут. Как Паша?
– Спит, – Ира тепло улыбнулась, – завтра на работу.
– Смотрю у вас все хорошо.
– Очень, – ответила она извиняющимся тоном.
– Это отлично, Ир. Я безумно рада, что хоть тебе повезло. Паша очень хороший человек.
– И я знаю его с универа, сейчас меня это прям очень радует.
– Ну да, – я хохотнула, – как у меня не получится.
– Прости, – она потупила глаза, – но ты знаешь, когда слышишь о чем-нибудь таком, сразу на себя примеряешь.
– Да знаю я, – поднялась и расправила плечи, – там чемоданы в машине, можешь Пашу утром попросить их занести?
– Попрошу, – Ира растянулась в улыбке, – вот только из интереса, ты их когда уезжала сама в машину заперла?
– Сосед с первого этажа, – я невинно хлопнула глазами, – он в качалку ходит и пантовался, что типа силач. Вот я решила проверить, пришлось пообещать ему за это свидание.
– Ну ты и шельма, – заржала Ира.
– Шельма, которую все обманывают, – я прислонилась к косяку двери на кухне, – вот как так?
– Так получилось, Уль, – сестра поднялась за мной и пошла в сторону моей спальни, – не все такие как Стас и Ян. Таких как Паша тоже очень много, просто нужно встретить и не упустить.
– Я пожалуй приторможу пока, – потащилась я следом и вошла в свою комнату, – хорошо быть дома. Надеюсь, я вам, голубки, не помешаю.
– Это твой дом, Уль, ты не можешь помешать, – Ира взялась за ручку двери, – зови, если что.
– Хорошо, – я открыла шкаф и вытащила оттуда пижаму, – но все будет нормально, Ир. Никаких истерик или депрессий.
– Это же значит, что он был не таким уж и важным для тебя? – спросила она с надеждой.
– Так и есть, – получилось кивнуть даже равнодушно, – я просто не ожидала. Ты спать иди, тебе на работу завтра, а я еще в душ.
– Хорошо, – сестра быстро сократила расстояние между нами и опять обняла. Долго, крепко и даже удушающе, – я тебя люблю.
– Я тебя тоже, – расцепила я ее железный хват, – не удуши раньше времени. Жить хочу пока.
– Ой-ой-ой, – Ира рассмеялась и пошла на выход, – слабенькая ты.
– Да это у тебя стальные клешни, как твой Пашка только выдерживает? – Усмехнулась я, – слушай, а может он просто тебя боится? Вот так возьмешь и придушишь, поэтому и шелковый.
– Ага, – донеслось уже из темного коридора, – все дело именно в этом. А я то думаю, любовь-морковь. Да какое, просто я жесткая доминантка в его жизни и от меня нельзя уйти.
– Голубки, что с вас взять, – покачала я головой и отправилась в ванную, смывать с себя усталость дороги.
Стояла под душем долго и упорно, повторяя про себя, что поступила правильно. Разводить розовые сопли было ни к чему. Хотелось уйти вот так, с достоинством. А не быть брошенной в слезах.
И Яна хотелось запомнить таким, как я знала его раньше. Не хочу представлять, как он будет выглядеть, когда начнет лить на меня всю эту грязь про свои трюки. Наверное стал бы насмехаться насколько я наивна и глупа, что так быстро и легко повелась на него. Сама виновата, дала на втором свиданье. Разве приличные девушки так делают?
Кто знает, может если бы сдержалась, ему бы просто надоело меня обхаживать и Ян оставил меня в покое. Так вот обычно ведь и отсеиваются ходоки и любители необрименительных романов. Они не любят заморачиваться. А я проблем не создала, так что виновата сама. Впредь буду осторожнее и никаких больше наивных мечтаний. Пора вырастать из этого всего и начинать мыслить более рационально.
И кто была та девушка в ресторане? Она ведь поцеловала его, а Ян не отшатнулся. Улыбнулся ей в ответ. Шутил с ней, а она заигрывала. Интересно, давно это у них? Может он даже встречался с нами обеими параллельно. Наверное, так и было. По ней видно, Ян ей нравится.
И все же так больно.
Натягиваю пижаму и забираюсь в постель. Смотрю на тусклый свет прикроватной лампы и воспоминания вдруг оживают и захватывают меня в плен. Переносят в ту потрясающую ночь.
Ян, ночной пикник у озера, свечи и шампанское, первое признание в любви и ощущение абсолютного счастья. Душу рвало от счастья и я все не могла поверить, что такое возможно.
И оказалось, что действительно невозможно. Вся эта его любовь просто мираж, притворство, игра.
Ты мой космос… Ян так красиво говорил и так убедительно, что не поверить ему было невозможно.
Я выключила лампу и погрузилась в полную темноту.
Уже прошел день. Интересно, Ян заметил, что меня больше нет рядом с ним? Приехал ли он в мою квартиру, вошел? У него есть ключи.
Надеюсь, что да. Я оставила для него там подарок, на нашей постели, где мы провели столько жарких ночей. Кулон-сердечко с красным камушком, что Ян подарил тогда.
Он мне больше не нужен.
Ни кулон, ни сам Ян и я хочу, чтобы он знал об этом.
Глава 12
– Ты сказала никакой депрессии, – Ира потянула за одеяло и скинула его с кровати.
– Да я просто решила полежать, – накидываю на голову подушку и стону в нее, – накрой, холодно.
– Встала и на улицу пошла, – похоже Москва меня совсем расслабила, потому что я совсем забыла, какая Ира настырная. Моя ладышка мгновенно оказалась в стальном захвате и мое трепыхающееся тело ударилось о ковер рядом с кроватью. Спасибо, что не сразу на паркет. Значит, обойдемся без сотрясения.
– Ира, – заныла я разлепляя глаза одновременно потирая ушибленный бок, – так же и покалечить можно.
– Встала, блядь. И пошла в душ, у тебя десять минут. Потом на улицу, – не проявила сестра ни грамма жалости.
– Меня предали, Ир, – я уткнулась щекой в ковер и сжалась в комочек, – могу я пострадать?
– На жалость давишь? Ты еще попроси тебя тут бросить и дать тихо помереть от старости и ненужности. Может тебе сюда еще сорок кошек закинуть, а?
– Ир, – я села за задницу и прочесала пальцами растрепанные волосы, – а ты точно моя родная сестра, – выразила я сомнение, – ведешь себя сейчас как приемная и злая ведьма.
– В душ пошла, – выкрикнула Ира мне в самое ухо, – а я пока ужин подогрею. Вообще со своей депрессией охренела. Посуда грязная, полы грязные, всю еду в холодильнике сожрала.
– Ну так я же…
– Поешь, продукты купишь, посуду помоешь и так уж и быть, страдай дальше, – смягчилась Ира и тепло улыбнулась, – разрешаю.
– Я типо золушка? А крупы тебе перебрать не надо? – насупилась я.
– Да, я там гречку варить собралась, перебери, – Ира бросила в меня полотенце, – как все сделаешь, пожалею.
