Резкая трель звонка заставляет дернуться и я еле удерживаюсь, чтобы не поскользнуться и не растянуться на полу. Накидываю на голое тело халат и спешу к двери. Уже почти ночь и я точно не жду гостей.
– Ян? – застываю на пороге и рассматриваю его, держащего в руках ключи от моей машины.
– Почти доехал до дома, – он делаешь шаг в квартиру и закрывает за собой дверь. Абсолютно стеклянный взгляд сосредоточен на моем халате, который я нервно одергиваю и переступаю с ноги на ногу. Ян прислонился спиной к двери, ключи упали на пол, а ладони были убраны в карманы.
– Кофе? – напряженно выдавила я из себя и посмотрела вниз, – черт.
– Да уж, черт, – Ян медленно повел головой и шумно втянул воздух. Его язык прошелся по верхним зубам и губы сомкнулись, чтобы следом выдать напряженный стон.
Я нервно провела ладонью по волосам, с которых капала вода. Она пропитывала ткань и делала ее полупрозрачной. Звонок застал меня слишком врасплох и я даже не подумала, что для начала нужно хотя бы вытереться, бездумно накинула тонкий халат и выскочила из ванной. Как результат, ткань облепила тело и показывала Яну полный разврат.
Сглотнула, пальцы сдавили узел на поясе халата. Вдохнула. Выдохнула. Уперлась глазами в подрагивающие губы напротив. Облизала свои. Сморгнула и сжала бедра, отчего внутри все прострелило, я же чуть не кончила и внизу до сих пор все горит и требует разрядки. Соски проступают сквозь ткань, выдавая, насколько я заведена сейчас. Провожу ладонью по груди. Ян дергает и шипит, но остается на месте. Решаюсь и поднимаю взгляд выше. Зря. Попадаю в ловушку сгустившейся тьмы. Ян смотрит так, что я не в силах даже моргнуть.
Пальцы на поясе расслабляются и сами тянут за узел, ослабляя и развязывая его. Поддеваю влажную ткань и отлепляю ее от кожи, заставляя грузно упасть мне под ноги. Становится прохладно от воздуха и мелкая дрожь проходит по всему телу.
Ян сжимает зубы и вытаскивает ладони из карманов джинс, протягивает ко мне свои длинные пальцы и прикасается к щеке, ведет по ней подушечкой пальца и упирается в полуоткрытые губы, надавливает, заставляя открыть рот шире. Палец прикасается к языку и я обхватываю его, легонько посасывая и покусывая. Его ноздри расширяются и начинаю подрагивать. Один шаг и мы стоим вплотную друг к другу. Ян вытаскивает палец из моего рта и заменяет его языком. Пошло. Разнузданно. Бешено.
Ладони сжимают мои руки, заставляя подняться и стать на цыпочки. Все тело покрывает мурашками ожидания.
– Ты же понимаешь, что сейчас будет? – хрипло в самые губы.
Слегка киваю и прикрываю глаза. Меня отпускают и я начинаю пятиться в сторону кровати. Ян неторопливо наступает на меня, не разрывая зрительного контакта. Его пальцы цепляют край майки и стаскивают ее через голову. Ян расправляет плечи и немного играет мускулами. А я теку. Непозволительно хорош, механик. Тренированное тело, но без перегибов, манит к себе прикоснуться, очернить каждую линию прорисованных мышц мокрым языком.
Упираюсь ногами в кровать и Ян нажимает пальцами мне на грудь, заставляя упасть на матрас и распластаться по нем.
Он хищно улыбается и облизывает губы, опускаясь передо мной на колени. Этого я точно не ждала, но очень – очень хочу. Ладони раздвигают колени и горячее дыхание с грохотом проносится по внутренней стороне бедра. Губы прикасаются к самому жару, язык ударяет по клитору и я громко вскрикиваю и выгибаюсь. Но большая рука ползет по телу, вжимая меня в матрас и фиксируя на нем, не позволяя больше двигаться самовольно.
От его разнузданных умелых прикосновений меня кроет и вышибает все остатки разума из головы, если там вообще что-то было кроме розовой ванили. Цепляюсь пальцами за его волосы, без стеснения заставляя немного сменить позицию и подстроиться под меня. Кричу его имя, заходясь в волнах удовольствия, которые прокатываются по телу.
– Еще немножко, пожалуйста, Ян, – хрипло скулю, жмуря глаза и кусая губы.
Мне в ответ раздается хриплый смешок и губы исчезают, оставляя ни с чем. Возмущенно распахиваю глаза и смотрю на Яна, который уже поднялся и опять стоит передо мной в полный рост. Он перехватывает мой взгляд, потом кивает на ширинку и пошло оттягивает нижнюю губу зубами.
Облизываю пересохшие губы и послушно перекатываюсь на колени, тяну его за ширинку поближе к себе. Знаю, что нужно сделать, чтобы его сорвало окончательно. Чтобы не был столь самоуверенным. Робко прикасаюсь пальчиком к грубой ткани на стояке и одергиваю его. Прикусываю подушечку пальца зубами и поднимаю на него растерянный невинный взгляд.
Яна прошибает и дергает, зубы стискиваются и лицо становится нечитаемым.
– Уля, с… , – он уже почти ничего не соображает, только тяжело дышит и сдерживается из последних сил.
– Сейчас, – протягиваю пальцы и не с первого раза справляюсь с ремнем. Пальцы оттягиваю кнопку и я сжимаю собачку, тяну за нее вниз. Громкий сорванный стон. Мои ладони на его бедрах. Шорох стаскиваемой вниз ткани. Лицо и волосы прикасаются к тяжелому, покачивающемуся члену и я опять поднимаю на него глаза, – так? – несмело прикусываю губу и пальчиками легко пробегаюсь от основания члена до багровой, налитой кровь головки.
– А кто-то любит поиграть, – Ян стягивает волосы на моем затылке и оттягивает голову назад, – откуда ты такая на мою голову? А, Уль?
– Из Минска? – хлопаю ресницами и безостановочно кусаю губы. Хочу его попробовать, ощутить терпкий вкус на языке и не понимаю, чего Ян медлит. Мне уже давно наплевать на все сдерживающие мысли в моей голове. Все, что мне нужно прямо сейчас у меня уже есть.
– Иностранка, – он хрипло смеется и опускает ладонь мне на шею, стискивает ее и тянет вверх, заставляя вытянуться струной, – если я сейчас тебя жестко трахну, это потянет на международный скандал?
– Только если сделаешь это плохо, – ладонью обхватываю его член и начинаю водить вверх-вниз, глядя Яну в глаза и слушая хриплые стоны. Мою шею то слегка отпускают, то опять сжимают пальцами. Никогда не думала, что это может меня так завести. Вообще, все вот это.
Со Стасом у нас был только ванильный секс и кончала я далеко не всегда. Слишком много мыслей в голове роилось и часто отвлекало. Зато сейчас полная сосредоточенность и концентрация на одном человеке, на частоте его дыхания, на его прикосновениях, жестких и одновременно убийственно нежных.
Ян склоняется и кусает мои губы, закатывая свои глаза от удовольствия.
– Какая ты плохая, хорошая девочка Уля, – он разжимает ладонь на шее и толкает меня на кровать, заставляя повернуться к себе спиной и стать на колени. Член утыкается мне в ягодицы и спину. Жар его тела окутывает и заставляет мою кровь кипеть, – лучше, чем в самых смелых моих фантазиях, – подбородок упирается мне в плечо и дыхание опаляет шею, язык нежно касается мочки уха. Одна ладонь опять сжимает шею, еще сильнее сдавливая и отклоняя ее, открывая для развратных поцелуев и укусов. Вторая ладонь спускается между ног и в меня погружаются сразу два пальца.
