— Да, малыш. Макар твой папа, — отвечаю и жду реакцию сына с трепетом.
— Плавда? — вскакивает на ноги. — Плавда-плавда? — ждет от меня ответа.
— Да, Миш.
— Ула! Ула! Мой папка, — запрыгал по кровати, а я пытаюсь ухватить его за руку и успокоить.
— Миш, он спит, — прошу его.
— Папка, — спрыгивает с кровати и запрыгивает на диван к Макару. — Папка, — толкает его, а тот ошалело раскрывает глаза и смотрит то на меня то на сына. — Мы с мамой так долго тебя ждали. А ты все лаботал и лаботал, — серьезно говорит сын. — Ты же больше нас не оставишь?
— Не оставлю, — хрипит со сна мужчина и садиться.
— Это холошо. Потому что я скучал, — и забирается на колени к Макару, обнимая того за шею.
Если Макар держится, обнимая Мишку, с благодарностью глядя на меня. То я сижу и реву, утирая слезы. Кажется я счастлива еще больше, чем пять минут назад.
Глава 22
Макар
Сын. Мишка. Смотрит на меня моими же глазами. Сердце работает с перебоями. Давление наверное скачет. А я с трудом верю в происходящее. В голове кавардак. Давить на девушку не хочу, но мне хочется их заграбастать и домой отвезти. К нам домой. Одно радует, квартиру отделал. Места много. Не хочу мотаться из города в город. Там работа, дернуть могут и среди ночи. А оставить их здесь не смогу. У меня попросту не получится переключиться на дела, зная, что они далеко.
— Папочка, — Мишка только так ко мне обращается. Ком в горле. Он засыпает меня вопросами, а я не всегда нахожусь что ответить. — А ты животных любишь?
— Конечно, — сидит у меня на руках, прижался, словно боится, что я исчезну.
Рената разревелась и закрылась в ванной. Жду когда выйдет, мальчишку не оставишь, чтобы ее приласкать. Понимаю ее прекрасно. Ворвался в их устоявшуюся жизнь и сын все свое внимание переключил на меня. Безумно ей благодарен что не стала наговаривать про меня сыну жуткие вещи. Сразу сказала что я отец. Она вообще оказывается очень сильная девочка. У меня много вопросов. Хочется поговорить с ней. Чтобы рассказала как жила это время, как справлялась. Я хочу знать все. Абсолютно все. Никогда моя женщина не будет ни в чем нуждаться. Моя семья. Я ведь даже не мог себе представить о том, что меня ждет здесь. Ехал извиниться, да узнать как у нее дела. А тут сын.
Рената вышла из ванной. Щеки горят. Глаза красные. Улыбнулась грустно и ушла в кухню. Слышу как гремит посуда.
— Папочка, я тебе иглушки сейчас свои покажу, — спрыгивает с моих колен.
Заваливает игрушками. Их много. Откуда только достал. Понимаю, что сын любит машины. Много разных у него. Мужик.
Потом Рената зовет нас ужинать. Как-то со всеми эмоциями и день плавно перешел в вечер.
Она вкусно готовит. Моя девочка научилась всему.
— Котлетки, — довольно жуя, болтает ножками Мишка.
Затем мы идем гулять. Втроем. Это невероятно. На ту же площадку на радость мальчишке. Качаю его на качелях. Ловлю с горки. Активный пацан. Или это он на эмоциях. Потом и вовсе засел в песочнице. А я подсел к Ренате на лавочку.
— Он чудо, — заговариваю первым и накрываю своей ладонью ее. Не выдергивает, уже хорошо.
— Он самый лучший, — улыбается, а глаза светятся нежностью. Я хочу чтобы она и на меня так же смотрела. Но понимаю, нам нужно время. А мне хочется всего, сразу и сейчас.
— Ты же у нас останешься ночевать? — спрашивает не смотря на меня. Но не дожидаясь ответа, продолжает. — Я все же постелю тебе на диване. Если его разложить, то тебе будет достаточно места. А я с Мишкой лягу.
— Я не хотел бы доставлять тебе неудобств, — сам не верю, что она предложила остаться.
— Мишка просто будет спрашивать, а я… — пожимает плечами. — Да и смысл в гостиницу?
— Я хотел попросить еще, — строю планы на завтра.
Она смотрит мне в глаза, внимательно. Ее глаза… они невероятные.
— Завтра, ты к подругам. А Мишу оставь со мной? — прошу. — Мы с ним погуляем, около дома где живу, рядом огромный парк с прудом и утками. В общем…
— Хорошо. Так еще и лучше, — улыбается. — Уверена, он будет счастлив.
— Спасибо, — искренне благодарю.
— За что? — удивляется.
— За то, что не отталкиваешь.
Пожимает плечами. А мне большего и не надо. Пока. Ей нужно время привыкнуть, что я теперь буду всегда рядом.
Мишку первым укладывает спать.
— Он уснул. Кажется только головой коснулся подушки и все, — улыбается, входя в кухню. — Эмоциональным денек выдался для него. Но мы кажется справились, — наливает чай и садиться за стол.
— Я до сих пор с трудом верю, — качаю головой. — Четыре года. Когда у него день рождения?
— Не поверишь, — улыбается. Господи, я еле держусь, чтобы не впиться в эти сладкие соблазнительные губы. — Он наш подарочек. Новогодний. Родился в ночь с тридцать первого на первое.
— Бессонная ночка у тебя была, да?
— Незабываемая, уж точно, — отвечает, опуская глаза.
— Лаврова, почему? Меня это немного сбило с толку. Не сразу понял о чем этот Петя, — подступаю с вопросами.
Не хочу собирать информацию. Хочу от нее все узнать.
— Лаврова? — делает глоток чая. — Это бабушкина фамилия.
— Почему сменила? — я мысленно готовлюсь, что она меня просто пошлет. Но нет, отвечает.
— От меня отказались родители. Думаю это очевидно, — пожимает плечами. А я сижу, чуть ли с не отвисшей челюстью. И не понимаю ни черта.
— И где они?
— Уехали. Куда-то за границу, — отмахнулась. — Даже не знаю куда, не спрашивай.
А у меня все больше вопросов.
— Со мной девчонки возились как с котенком. Вот только недавно с Леськой вспоминали. Не смотри на меня так, все хорошо, — на губах появляется улыбка. — Время уже. Пойдем, уложу тебя как Мишку спать, — на щеках появляется румянец.
— И сказку расскажешь? — понимаю что несу хрень, но ее смущение заводит не по детски.
— Смеешься?
И она действительно идет за мной в комнату. Раздеваюсь, стараюсь как можно медленнее расстегивать пуговицы. Она стоит в сторонке, глаза в пол.
Не торопимся, Мак. Не торопимся. Все еще будет.
Складываю вещи. Укладываюсь на диван с удовольствие вытягиваясь. Мебель жалобно скрипит подо мной.
— Поменьше крутись, богатырь, — улыбнулась, подхватила мои шмотки и ушла в ванную.
Как можно оставаться равнодушным, зная что она там? Там… Мое воображение подкидывает картинки такие, что мой флагшток парусом натянул боксеры.
Стиснул зубы. Хочу ее, сил нет. Хочу снова почувствовать податливость и мягкость ее тела. Как тогда. Боже, сколько лет прошло. От понимания этого жгучая боль вспыхивает в грудине. Беременность, роды. Бессонные ночи… что там еще бывает с младенцами? Она все сама. Без меня.
