— Не часов, а сколько времени, — поправила и поднялась. Зашуршала фантиком, забросила в рот арбузную карамельку и высунулась в коридор.
В ванной до сих пор вода шумит — Руслан по утрам не душ принимает, а плавает, как рыба. Хорошо, что у нас несколько ванных комнат, иначе собрать семейство за столом удалось бы лишь к полудню.
Прошла по коридору и постучала в косяк костяшками пальцев.
— Рус, ты скоро? — позвала негромко. — Завтрак стынет.
Вода тут же смолкла и послышалось шлепанье босых ног. Дверь распахнулась, и Руслан шагнул на меня из облака пара.
— Что делаешь, — шикнула, возмутившись, когда он прижал меня к мокрой груди. — Руслан, дети завтракают!
— Значит — не видят, — рассудил он и втянул меня к себе в ванную.
Ни боксеров, ни полотенца вокруг бедер — идеальный и голый…друг моего мужа.
Я замужем уже пять лет, а до сих пор не привыкну, что мои дети носят разные отчества, что я каждую ночь укладываюсь в постель с двумя мужчинами — и это нормально, ведь так правильно для нас.
А остальные пусть сходят к черту.
— Мир еще не вернулся? — Руслан повернул ручку, запираясь.
Качнула головой. Здесь, в распаренной ванной, тут же стало жарко, горячее, рельефное тело, по которому сбегают капли воды приковало мой взгляд.
Руслан потянул с меня футболку и я, сдавшись, подняла руки. Осталась перед ним в домашних леггинсах и охнула, когда он наклонился и теплыми губами скользнул по груди, втянул в рот сосок.
— Марк отказался кашу есть, — шепнула не к месту. Руслан поднял голову, и в сощуренных глазах блеснула усмешка.
— Яна, — глухо простонал он мое имя и оставил влажный поцелуй на груди. — Умеешь ты время выбрать.
Он поднял руку, стянул с сушилки белое полотенце, а я залюбовалась на его могучую голую спину.
— Без отца завтракать не хочет? — Руслан замотался в полотенце. — А Маргарита Руслановна?
— Ест, — улыбнулась. И попятилась к двери, поймав жадный взгляд на своем теле. — Рус, футболку верни. Я, вообще…за тобой пришла.
— Да, босс, — он протянул мне влажную футболку, пробежался пальцами по мокрым блестящим волосам. — Пять минут и выхожу.
Торопливо оделась и выскользнула в коридор.
И тут же попала в крепкие мужские объятия.
— Привет, — шепнул на ухо Мирон. — Я еду, тороплюсь. А тут идиллия. Не ждете, значит?
В одной его руке шлем, в другой букетик полевых цветов. На муже куртка-авиатор, свободные брюки, на макушке солнечные очки.
От него пахнет пылью. А еще свежим ветром, азартом, победой — сын теперь не отлипнет от него весь день.
Я тоже.
— Очень ждем, — заверила радостно и закинула руки мужу на плечи. — Почему задержался?
— Вот, — Мирон протянул букетик. — Пока нарвал. В апреле не так-то просто их найти.
— Чудесные, — перехватила букетик и прижалась к любимым мягким губам. Но не успела насладиться близостью, как за спиной раздался топот — будто маленький слоник несется.
— Пап! — на весь коридор выкрикнул Марк. Подпрыгнул. И Мирон, чуть отстранившись от меня, подхватил сына одной рукой. — А я кашу не ел, тебя ждал, — доложил Марк.
— А если бы я позже приехал? — Мирон сдвинул густые брови. — А если бы завтра?
Сын задумался.
— Маму надо слушать всегда, — высказал он сыну.
Марк спрыгнул на пол, строгий тон отца радости в нем не убавил, сын зайцем заскакал вокруг Мирона.
— А сегодня мы не пойдем в садик?
— Пойдете, — отрезал Руслан, шагнувший из ванной в коридор. Он уже переоделся, в домашние футболку и брюки, зачесал волосы назад, свежий, довольный выспавшийся, за руку поздоровался с другом. — Как соревнования?
— Пошли скорее, — развернула сына в сторону кухни.
— Почему Руслан командует? — Марк бурчит под нос, идет и оглядывается. — Опять в садик.
— Потому, что папе лучше знать, — отозвалась из-за стола Рита. Лизнула дольку яблока и запила чаем.
— Чита-Маргарита, — Марк состроил ей рожицу и уселся на свой стульчик. Брякнул ложкой об тарелку. С аппетитом накинулся на любимую кашу, не обращая внимания на надутую сестру.
Злится моя малышка, Чита- так обезьянку зовут из песенки.
Негромко бубнит телевизор, пахнет корицей и фруктами, начинается новый день.
Обычное утро в нашей семье.
Подняла чашку с недопитым кофе и оглядела детей.
Кушают и успевают языки друг другу показывать, маленькие разбойники, мое счастье.
— Ян, детей, может, правда, к бабушке сегодня? — Мирон шагнул в кухню. Уже без шлема и куртки, открыл холодильник и достал графин с соком.
— Можно, — посмотрела в окно.
Напротив красуется коттедж Руслана. Его родители давно вернулись жить в поселок, обожают внучку, да и Марка тоже считают внуком, мы часто на выходные отводим детей к ним. Либо к маме Мирона, бабушки у нас замечательные, и это странно даже, мои собственные родители даже не знают о внуках.
А Бестужевы и Кавьяр меня как родную принимают.
— Кстати, — Мирон с жадностью напился, поставил стакан на стол. — Сегодня Марина вернулась.
Он сказал это так буднично, мимоходом, что я не сразу нашлась с ответом.
Все, что случилось в том далёком апреле — оно давно в прошлом, Марина согласилась на лечение и в больнице провела полтора года.
А потом уехала и из поселка, и из города тоже.
И я почти забыла, что у моего мужа была сестра.
— Зачем вернулась? — обрела дар речи. Взглядом впилась в Руслана, зарулившего в кухню с беззаботной улыбкой.
— Ну как же, Ян? Сегодня вечер встречи выпускников, забыла? Пойдем?
Он обогнул стол, приблизился и заключил в объятия. Щекой прижалась к его груди, послушала, как ровно, спокойно бьется сердце.
Мы несколько лет не встречались одноклассниками. Но сплетни утихли давно, уже и нашу троицу людям обсуждать надоело.
Что толку, вот если бы мы скандалили целыми днями — другое дело, а сплетничать про чужое счастье, про любовь — запала у них не хватает.
И вот…
Опять встреча.
— Да, — согласилась и запрокинула голову, оглядела своих мужчин. — Почему бы и не пойти.
Пойдем.
Это будет интересно.
