— Блять, - снова шипит Олег, отряхивает руку, будто все-таки успел запачкаться и возвращается ко мне, в машину.
От него так фонит подавленной агрессией, что я мысленно представляю себя бабочкой, которая самоотверженно навинчивается на невидимую шпильку - чтобы только не сбежать. Но Олег на меня даже не смотрит - резко стартует в места, нарочно крепко газуя рядом с мамашей, которая на слабых ногах убирается с проезжей части.
Я и раньше знала, что у этого мужчины тяжелая энергия.
Но сейчас я чувствую ее особенно… разрушительной.
Глава двадцать восьмая: Венера
Глава двадцать восьмая: Венера
Несколько кварталов мы проезжаем в полной тишине.
Олег даже музыку выключает, как будто ему в тягость каждый звук, и классическая музыка, к которой он точно очень неравнодушен. Если бы можно было как-то «не отсвечивать» - я бы это точно сделала, хотя, объективно, Юпитер не давал повод думать, что его агрессия может зацепить и меня. Но все равно чувствую себя ужасно неловко.
Чтобы хоть как-то успокоится, достаю телефон и начинаю бездумно пролистывать свою ленту в Инстаграм. Даже не всматриваюсь в фотографии - на автомате скольжу пальцем по экрану, изредка морща нос, когда задеваю пару особенно крупных трещин.
«Это просто из-за того, что я впервые увидела его не_спокойным, - включаю свой внутренний голос, - тем более, та мамаша реально заслужила лов покрепче».
От своей внутренней мантр отвлекаюсь, когда машина мягко притормаживает около салона мобильных телефонов. Смотрю на знакомую вывеску, потом на Олега и мысленно пожимаю плечами. Мало ли что ему тут нужно.
— Ника? - Юпитер стучит ладонью по бортику авто. - Пойдем.
Я молча, именно чтобы «не отсвечивать», выхожу и послушно иду за ним.
А дальше начинается какое-то светопредставление в лучших традициях «Красотки».
Самый дорогой флагман - мне.
Чехол со Сваровски на него, деньги на счет на десять лет вперед. Беспроводные наушники - маленькие для «улицы» и большие для дома. Ноутбук - компактный, удобный, в красивом золотом цвете. Планшет - топовый бренд, топовая комплектация. Я силой пытаюсь заставить себя оглохнуть, когда продавец озвучивает итоговую сумму. Нет, конечно, украшение на моем запястье стоит несравнимо дороже, но ведь…
Олег молча прикладывает «пластик» к платежному терминалу.
Берет пакеты с покупками и подталкивает меня к двери.
А я, чувствуя сея настоящей неблагодарной свиньей, снова покорно иду следом.
Мне же положенно радоваться, нужно прыгать до неба, потому что за последние дни Олег сорит вокруг меня деньгами. Причем, это почти буквально - все эти подарки, о которых я даже не заикалась (и не думала, вообще-то!), он делает буквально как будто щелкает пальцами. Ни разу не спросив, а нужно ли мне все это и что я вообще буду делать с этим богатством.
— Ты выглядишь озадаченной, - наконец, обращается ко мне он.
После долгого и как будто даже подчеркнутого молчания, эта внезапная мягкость и забота в голосе не приносят облегчения. Наоборот, внутри как будто мгновенно сжимается предохранительная пружина, мол - ну и к чему эта перемена?
— Я… прости…- Снова мысленно ругаю себя за неспособность сразу формировать мысли в доходчивые формы. - Просто я не знаю, как реагировать на всю эту манну небесную.
Вот же черт.
Это слишком грубо.
Я не до конца понимаю, что именно нужно было сказать и в какую деликатную форму завернуть, но получилось у меня абсолютно отвратительно. Будет просто чудо, если после всего этого Олег не попросит меня покинуть салон его автомобиля.
Но он не просит.
Он вообще как будто никак не реагирует на мой ответ. Все так же спокойно заводит мотор, мягко стартует с места и вливается в монотонный поток машин. Его руки снова расслабленно лежат на руле, в салоне снова играет Де Бюсси, а у Олега вид человека, который наслаждается днем и приятной компанией.
Если бы я не была уверена, что у меня нет никаких психических расстройств, я бы подумала, что весь наш прошлый короткий диалог произошел только в моей голове. Или… может, это действительно так?
Наша следующая остановка - рядом с маленькой кофейней, где подают авторский кофе и чай. Олег берет мне матчу на миндальном молоке, просит добавить туда таблетку сахарозаменителя. Помнит, что именно столько я обычно прошу добавить себе в кофе. Помнит, что хоть я и люблю мороженное, с глютеном у меня натянутые отношения, а кофе без сливок для меня слишком горький. Даже удивительно, как хорошо он успел изучить мои привычки, а я даже толком ничего не знаю о его семье, его прошлом и вообще - о нем.
— Прогуляемся? - предлагает Юпитер, вежливо подавая мне руку, чтобы я вышла из автомобиля.
Он паркует кабриолет на стоянке около дорого бутика, и я с облегчением выдыхаю, когда понимаю, что мы идем в какое-то другое место. Наверное, Олег решил не рисковать публичными демонстрациями моих синяков в салонах дорогой одежды. Ну или просто не хочет, чтобы нас увидел кто-то из его друзей или партнеров по бизнесу.
— Я не очень люблю женский шопинг одежды, - внезапно говорит он, и я снова чувствую себя человеком, чьи мысли транслируют бегущей строкой на главном экране города. - Если ты не против занятья этим самостоятельно, то можешь взять подружек или сестер, и провесит время в свое удовольствие.
— У меня нет недостатка в вещах, - говорю я.
Хотя, если честно, я бы не отказалась полностью обновить гардероб, но исключительно собственными силами на собственные деньги.
— Я думаю иначе, - отрезает Олег.
— Мне правда ничего не нужно, - немного нервно сопротивляюсь я. - Олег, послушай.
Я останавливаюсь прямо посреди проспекта - уже залитого теплым солнцем и непривычно многолюдного в выходной день.
Все, Вера, нужно расставить точки над «i». Вспомни умных психологов и психологинь, которые наперебой советуют озвучивать партнеру все свои мысли и решать проблемы сразу же после их появления, а не когда они, как снежный ком, обрастут новыми.
— Олег, послушай, я думаю…
Он тянет меня за запястье - медленно, но так решительно, что моя пламенная речь становится костью в горле. Сначала он прижимает меня к своему боку, и наши тела как-то идеально совпадают несмотря на значительную разницу в росте. А когда я открываю рот, чтобы попытаться издать звук возмущения - он свободной рукой вздергивает мой подбородок к своему лицу.
Прижимается своими губами к моим.
Они у него жесткие, тяжелые, словно высасывающие из меня всю волю.
Олег не делает ровным счетом ничего, но мой рот открывается, чтобы впустить его язык., который тут же нахально хозяйничает вдоль острого края моих зубов. Проникает дальше, как будто вылизывает меня изнутри.
