— Ты в моей голове, Ника, и в моем сердце. Не вижу смысла скрывать очевидные вещи. Не знаю, чем вызвал в тебе сомнения относительно моего отношения к тебе. Мне казалось, когда женщина нравится мужчине, он просто обязан о ней заботиться. А если не просто нравится, а накрепко поселилась у его в мыслях, то такую женщину нужно вести в ЗАГС. Не потрахаться ради сиюминутного удовольствия, не сожительствовать, потому что так удобнее и так принято, а вести в ЗАГС. Из уважения и к себе, и к женщине, и к сделанному выбору.
Мой внутренний циник делает скорбную рожу. Да да, я знаю, что весь этот благородный пафос действует только на романтических куколок, но как раз такую я и собираюсь получить.
— Ты правда хочешь, чтобы я стала твоей женой? По-настоящему? – она почти шепчет.
— Я летел сюда с этой мыслью. И пока не знаю, что с ней делать дальше. Да, девочка, я хочу, чтобы ты стала моей женой. Потому что люблю тебя и потому что даже в мыслях не представляю еще кого-то рядом с собой. Я надеялся, что это взаимно, но, видимо…
— Я согласна, - торопливо, не давая мне закончить, говорит она.
Ну надо же. Я оцениваю взглядом красивую оранжевую линию заката над идеально ровной поверхностью спокойного океана. Ладно, есть кое-что, к чему я до сих пор еще не успел в достаточной степени огрубеть.
Красивые моменты. Идеальные. Как вот этот.
Даже жаль, что поблизости нет ни единой живой души, чтобы сделать идеально иллюстрирующий мою жизнь кадр: дорогой эксклюзивный остров, красивый, как на заказ, закат, послушная милая девочка рядом и все это - обрамление моей собственной пиздатой личности.
Поворачиваюсь к ней.
Первое, что замечаю, немного подрагивающие кончики пальцев, которые теперь ложатся мне на грудь. Ника задирает голову и смотрит мне в глаза. Пытается выдавить улыбку, но получается не очень.
— Если, конечно, еще не поздно, - храбрится, но тем самым улыбается шире. – Не знаю, что ты во мне нашел. Я же…
— Я нашел в тебе женщину, которая сможет сделать меня счастливым.
Она выдыхает и немного расслабляется, хотя выглядит сейчас так, будто вот-вот расплачется.
Ладно, раз она вела себя идеально, будем считать, что на этом мы порку и закончим.
А чтобы сформировать правильный рефлекс, самое время наградить мое Очаровательное Основное Блюдо подходящим пряником.
Наклоняюсь и касаюсь ее губ своими. Ника не отшатывается, не убегает, напротив, даже немного подается ко мне. Приподнимается на носочки и закрывает глаза, как школьница, которая впервые целуется со старшеклассником. Она и правда не умеет целоваться, но зато ждет моего поцелуя. И я пробую ее на вкус, исследую ее губы, слизываю с них первые сладкие капли податливости и открытости.
Приобнимаю ее, совсем несильно, лишь слегка прижимаю к себе, делаю наш контакт еще более плотным, чувственным. Не тороплю и не подгоняю, оставляю время, чтобы осознала намеки собственного тела. Потому что я их уже вижу. Особенно когда ненадолго отрываюсь от ее губ и мельком бросаю взгляд ниже – ее соски под тонкой тканью халата торчат настолько аппетитно, что хочется вцепиться в них зубами и сделать ей больно. Настолько больно, чтобы просила еще.
Снова прижимаю ее к себе и провожу пальцами по позвоночнику – от основания шеи и ниже, до самых трусиков. Венера вздрагивает от моих касаний, а ее дыхание сбивается.
Я знаю, что с ней сейчас происходит. Это вроде компенсации после ее отказа на мое предложение. Ей было непросто отказать, но еще сложнее было согласиться. И все это эмоции, все это напряжение и доза адреналина в кровь. И теперь этот адреналин толкает ее дальше, будоражит в голове непристойные мысли, сносит барьеры, которые все это время душили одни из самых простых и естественных желаний ее тела.
Отлично. Биохимия - лучший помощник дрессировщика.
Эта девочка, готов спорить, может стать в постели настоящим приключением. Ее реакция на мои касания – бесценна. Она вздрагивает и вздыхает, закрывает глаза, а потом смотрит на меня, как на удава. Она все еще побаивается, но и хочет идти дальше, потому что ее тело с разницей в секунду отправляет в мозг абсолютно противоположные сигналы - предлагает то бежать от меня со всех ног, то вцепиться и, наконец, сбросить адреналин единственным доступным в эту минуту способом.
Опускаю руки ниже и сильно обхватываю ее за ягодицы, а потом просто поднимаю и забрасываю на себя. Ника тут же обвивает вокруг меня ноги. Отличные ноги, особенно без уродливых синяков.
Ее глаза широко распахнуты, рот приоткрыт – и влажный язык скользит по трепещущим губам. Когда-нибудь она так же жадно будет облизывать им мой член. И просить, чтобы вставил его ей поглубже, достал до самой глотки, до самых невнятных и гортанных звуков, до текущих по ее подбородку и груди слюней и моей спермы. Она захочет быть грязной для меня.
Но это потом. Немного потом.
Усаживаю ее на мой возбужденный член – и щеки Венеры заливает алым смущением. Она закусывает нижнюю губу, а выражение ее лица становится почти несчастным.
Нет, не несчастным. Она ни за что не произнесет этого вслух, но она хочет, чтобы я трахнул ее сейчас. Хочет почувствовать меня в себя.
— Не здесь, - мотаю головой и намеренно повожу ее промежностью по своему члену. – Обещаю, вечером мы вернемся сюда и проведем всю ночь без одежды.
— Обещаешь? – шепчет, жмурясь от накатывающих на нее волн удовольствия.
— Угу.
Снова целую ее. На этот раз жадно, вбирая в себя ее желание, ее возбуждение. Чувствуя, как плотно она обнимает меня ногами, как цепляется в спину ногтями. Это немного больно, а потому распаляет еще сильнее.
Было бы обидно, окажись она более холодной и отстраненной. Уверен, мы бы и с этим справились, но на это понадобилось бы время. А здесь у меня под руками настоящая горячая штучка.
Отрываю ее от себя и ставлю на песок. Несколько долгих секунд смотрим друг другу в глаза.
Стаскиваю рубашку и бросаю ее под ноги.
Ей нравится то, что она видит. И нравится то, что она видит ниже – мое прикрытое шортами возбуждение. Так себе прикрытое, если уж честно.
— Я хочу тебя в номере. На кровати, - озвучиваю свое желание.
«Это так далеко», - говорит ее взгляд.
— Тогда поторопимся.
Протягиваю ей руку – и Ника хватается за нее, словно за спасательную соломинку. А потом мы бежим. Бежать с полным стояком – такое себе удовольствие, но моя девочка слишком занята собственными мыслями, чтобы обращать внимание на мой идиотский вид.
Хорошо, что можно не запираться. Я чуть не сношу дверь плечом. Пропускаю вперед Нику и захожу следом. Не даю ей опомниться и одуматься. Снова забрасываю на себя, снова целую и крепко обхватываю за задницу. У нее отличный зад – крепкий и круглый, не какая-нибудь плоская хреновина, какую можно часто встретить у любительниц диет.
