Когда их компания вошла в гостиную, все головы, словно железо за магнитом, повернулись в сторону герцога. Когда гости начали подходить к ним, леди Лингхэм высвободила руку, лежавшую на его предплечье, а затем неожиданно взяла под руку Аннабель, как будто они были старинными приятельницами.
– Не хотите ли пройтись по залу, мисс Арчер?
Аннабель с опаской подчинилась. Они были одного роста, но у графини была тонкая, будто у птицы, кость, прикосновение ее невесомой руки в перчатке едва ощущалось. В уголках ее холодных голубых глаз пролегли тонкие морщинки. Что ж, для отношений умник Монтгомери выбрал не какую-нибудь пустую жеманницу, и Аннабель не знала, хорошо это или плохо.
– Благодарю за приглашение на сегодняшний ужин, миледи, – сказала она.
Глаза леди Лингхэм блеснули.
– Ах что вы, это вы оказали мне честь, посетив меня. По всей округе только о вас и говорят, – сказала она со смешком. – О, не пугайтесь так! Конечно, ходят сплетни, но они до того нелепые, что в них просто невозможно поверить. Представьте, моя камеристка уверяла, что вас видели вместе с Монтгомери верхом на лошади. Он скакал по полям, словно рыцарь в сверкающих доспехах с принцессой.
Что?!
– Боже, – только и сумела произнести Аннабель.
– Именно такие слухи, – сказала леди Лингхэм, качая головой. – Однако не стоит волноваться. Все знают, что Монтгомери никогда не допустил бы ничего подобного. Он сказал мне, что вы из семьи священника?
– Да, миледи. – Что еще Монтгомери рассказал о ней графине?
– Очаровательно, – обрадовалась леди Лингхэм. – В таком случае за столом у меня найдется для вас вполне подходящий сосед.
Они подошли к худощавому темноволосому мужчине, который стоял в одиночестве рядом с большим растением в горшке.
– Мисс Арчер, разрешите представить вам Питера Хамфриса, викария в моем поместье.
Питер Хамфрис мгновенно покраснел как рак и поклонился чересчур низко.
– Рад познакомиться, мисс Арчер, – воскликнул он. – Этот чудесный вечер только что стал еще более чудесным.
Он тут же присоединился к ним и сопровождал, пока леди Лингхэм представляла Аннабель остальных гостей.
Среди них был граф Марсден, грузный, пожилой и краснощекий, который посмотрел на Аннабель, как на пустое место, его жена, костлявыми пальцами теребившая рубиновый кулон размером с яйцо, слишком тяжелый для ее тонкой шеи. Виконт Истон, который привел с собой сына-подростка и дочь. Ричмонды, пожилая пара, и две их дочери, которые с жалостью окинули взглядом голубое платье Аннабель.
В обеденном зале все продолжалось в том же духе. Аннабель усадили на дальнем конце стола напротив брата и сестры Истон. Монтгомери, как почетный гость, сидел справа от леди Лингхэм на противоположном конце стола. Всякий раз, когда он склонялся к графине, Аннабель замечала, как мелькали где-то вдалеке его светлые волосы.
Питер Хамфрис поднес к носу металлическую чашку, стоявшую рядом с бокалом.
– Мятный джулеп, – объявил он, причмокнув от удовольствия губами. – Осторожнее, мисс. В этом коктейле многовато бурбона.
Аннабель взяла свою чашку. Она была холодной на ощупь, а содержимое пахло мятой.
На дальнем конце стола раздавался звонкий смех леди Лингхэм. Видимо, графиня прекрасно проводила время. Они хорошо смотрелись вместе с Монтгомери. Может, у нее и лошадиные зубы, и все же она была женщиной ему под стать, такой же строгой, утонченной, непостижимой, они были Адамом и Евой аристократии.
Аннабель осторожно отхлебнула мятного джулепа, потом глотнула побольше. Ледяная сладость потекла по ее горлу. Коварный напиток, потому что она не чувствовала в нем даже следа ликера. Как вкусно!
– Насколько флора Уилтшира отличается от кентской? – спросил Питер Хамфрис.
– Не нахожу больших различий. Сейчас, например, и там и там лежит снег, мистер Хамфрис.
Священник испуганно хмыкнул. Взгляды устремились в их сторону. Девица Истон усмехнулась. Аннабель осушила свою чашку и жестом попросила лакея налить еще мятного джулепа.
Викарий склонился к ней, словно желая поделиться секретом.
– Рядом с моим домом есть прекрасная роща, – сказал он. – Весной я часто наблюдаю там большого пестрого дятла, Dendrocopos major.
Она растянула губы в улыбке.
– Вы любите птиц, мисс Арчер? – В голосе Хамфриса звучала надежда.
– Обожаю. Особенно дятлов.
Если бы Аннабель была нормальной женщиной, она бы пустилась напропалую кокетничать со священником. Подходящие холостяки – добродушные, имеющие доход, не обремененные женой – были на вес золота. Но в ее жизни случилось лето страсти, и это бесповоротно изменило ее. Говоря словами Сафо, «Эрос потряс мой разум, как горный ветер, обрушившийся на дубы». Аннабель отведала яблоко соблазна, ей уже не вернуться к смирению. Она испытала страсть, и теперь у Питера Хамфриса не было никаких шансов.
Неподалеку за столом светская беседа ни о чем вдруг приняла необычный оборот.
– Еще бы либералам не добиваться права голоса для женщин! – разглагольствовал лорд Марсден. – Они прекрасно понимают, что голосуют за них одни идиоты. Попомните мои слова, если женщины получат право голоса, либералы никогда не уйдут от власти.
Тонкая рука его жены потянулась через стол к его рукаву. Но Марсден не успокаивался.
– Одни идиоты, – повторил он.
– Осторожнее, Таппи, – сказала леди Лингхэм через весь стол, – сегодня здесь присутствует довольно много умных и образованных женщин.
Таппи, лорд Марсден, пренебрежительно махнул пухлой рукой.
– Уж вы-то знаете, как я к этому отношусь, графиня.
Женщины за столом обменялись осторожными взглядами, не понимая, что имел в виду лорд Марсден.
– Вот, кстати, мисс Арчер учится в Оксфорде, – сказала леди Лингхэм. – Что вы на это скажете?
Аннабель резко повернула к ней голову.
Графиня улыбалась. Не то чтобы недружелюбно, скорее испытующе. Эти аристократы способны устроить забаву из чего угодно, им лишь бы поразвлечься.
Марсден покосился на Аннабель.
– Неужели в Оксфорде?
В ушах Аннабель отдавался стук собственного пульса.
– Да, милорд.
Краем глаза она увидела, как Монтгомери отложил в сторону нож и вилку.
– И какой же смысл в столь чрезмерном образовании? – поинтересовался Марсден.
Все остальные разговоры прекратились, внимание гостей переключилось на Аннабель, пылающую и яркую, как прожектор. Жар пополз вверх по ее шее.
– Я считаю, что высшее образование поможет мне в любом деле, за какое бы я ни взялась, милорд.
