У меня кольнуло сердце. Боже, это платье. Ее улыбка.
Счастливая Эмми Скотт была самой красивой девушкой в мире.
– Ты тоже похож на привидение, – сказал Дэймон.
Я отвернулся от «Бухты» и направился прямо к скалам.
– Я в порядке, – сказал я.
Буду. Рано или поздно.
– Нет, – возразил он. – Эта чертова девушка…
– Достаточно.
– Трахни ее.
– Я сказал, достаточно. – Я бросил на него свирепый взгляд.
Мы вышли на мыс и взобрались на скалу, вглядываясь в серое море. Маяк на острове Дэдлоу – единственное, что сияло на темнеющем горизонте.
Вероятно, было к лучшему, что «Бухта приключений» закрывалась этой осенью. Некоторые вещи должны прекращать существование.
Я посмотрел вниз, медленно подошел к краю и наблюдал, как волны разбиваются о камни.
– Знаешь, тебе тоже кое-кто предназначен? – Я поддразнил его, заставляя улыбнуться.
– Я в этом никогда не сомневался. – Он выпустил дым изо рта, стряхивая пепел с сигареты. – Кое-кто, предназначенный мне. Когда-нибудь она будет моей и у нас появятся дети, но я не позволю ей заморочить мне голову – или кому-то заморочить голову Майклу и Каю – как Эмери Скотт поступила с тобой.
Я вздохнул, вспоминая последний год в старшей школе и все то время, когда она проходила мимо меня, словно между нами ничего не было.
Чертова гордость. Я не мог одновременно бегать за ней и испытывать уважение к себе, поэтому напрягся и сделал все возможное, чтобы игнорировать ее тоже, и… знаете что?
Я по-прежнему не испытывал к себе уважения.
– Я был бы добр к ней, – сказал я, пиная камешек через край. – Я хорошо к ней относился.
– И она тебе не доверяла, – добавил он. – Она – надменная, маленькая сучка, которая считала тебя недостойным ее.
Отвернулся, его слова заставили мою кровь закипеть. Он пытался быть другом. Пытался быть на моей стороне.
Но я бы хотел, чтобы он заткнулся. Эмми была не такой.
Я мог сердиться на нее, но не более.
В моем сердце она все еще была моей девушкой.
– И ты собираешься провести остаток жизни, доказывая ей, что она ошибалась, – сказал он. – Что она упустила свое счастье.
Ага. Я бы попробовал.
Глубоко вздохнув, я наклонил голову влево и вправо, хрустнув шеей.
Он был прав. Уиллу Грэйсону давно пора вернуться к жизни. С ней или без нее.
– Давай устроим Ночь Дьявола сегодня вечером, – сказал я. – Я в настроении для старых добрых проделок.
Он ухмыльнулся, выражая готовность.
* * *
Не уверен, когда узнал бы правду. Дэймон никогда не рассказывал мне, что случилось той ночью, когда я увидел их в раздевалке. Разве что повторяет, будто случайно столкнулся с Эмери и она помогла ему.
Я продолжал наблюдать за ней, ее распорядок дня давал мне всю необходимую информацию, но я был слишком слеп, чтобы заметить главное. Синяки, ссадины и порезы не могли появиться из ниоткуда, кроме как у нее дома. У Эмери не было друзей. Она ходила только в школу, кино или по своим маленьким проектам в городе.
Если только она не состояла в подпольном бойцовском клубе, открытом прямо у меня под носом. Этот кусок дерьма жестоко обращался с ней.
Я знал, почему она мне ничего не сказала, почему думала, что не может поделиться проблемами со мной.
Мартин Скотт был лишь одним из препятствий на нашем пути, но он был единственным человеком, из которого я мог достать информацию и выбить все дерьмо.
– Мы действительно хотим это сделать? – спросил Кай нерешительным тоном. – Напасть на полицейского равнозначно настоящему преступлению, Уилл. Мы все это понимаем, правда?
Он сидел на заднем сиденье, я сидел впереди, а Дэймон вел внедорожник своего отца.
В машине играла Fire Up the Night, я натянул перчатки, глядя через лобовое стекло на офицера Скотта, который на другой стороне улицы докопался до подростков в автомобиле.
– Уходи, если хочешь, – сказал я.
Это не было угрозой. Я не ожидал от него помощи, да и не нуждался в ней. Каю было что терять, и я бы не стал осуждать его за то, что он отказался от дела. Не то чтобы я мог идти на любой риск. Просто мне было все равно.
– Что он делает? – Дэймон сказал это больше себе самому, выбрасывая сигарету в окно.
Мартин Скотт проводил девушку к своей машине, посадил ее на заднее сиденье и залез вперед, заводя двигатель. Мы следили за ним от самого участка, когда началась его смена. Не став тратить впустую время, он только что остановил машину с подростками, которая мчалась по городу.
– Это Ривер Лэйтон, – сказал я, узнав десятиклассницу.
Ей было всего шестнадцать. Что, черт возьми, он делал?
Оставив парня и девушку в их машине, он отъехал от обочины и уехал с несовершеннолетней, но вместо того чтобы повернуть налево к полицейскому участку или направо к холмам, где она жила недалеко от моего дома, он резко развернулся и двинулся по дороге к побережью и к Фэлконс-Уэллу.
– Следуй за ним, – сказал я.
Дэймон включил передачу и выехал с парковки, мчась за ним по дороге.
Был поздний вечер, и, хотя школа закрыта на лето, улицы казались не слишком многолюдны. В это время года все вечеринки проходили либо на пляже, на яхтах богатых родителей, либо на заднем дворе с бассейнами.
Дэймон ехал достаточно далеко, чтобы оставаться незамеченным, но так, что мы могли видеть его задние фары.
Я залез в спортивную сумку, бросил Каю его серебряную маску для пейнтбола, вытащил черную маску Дэймона и протянул ему, а красную Майкла оставил в сумке, пока натягивал белую с красной полосой.
Вдалеке загорелся красный светофор, и мы смотрели, как Мартин свернул на склад. Не думал, что сегодня там что-то происходит. Какого черта он вез туда мелкую?
Откинувшись назад, Дэймон вырулил на обочину дороги и выключил двигатель, мы выскочили и натянули капюшоны наших черных толстовок. На улице было чертовски жарко для такой одежды, но других вариантов не оставалось.
Капюшоны и маски скрывали нас, и, надеюсь, мы были неузнаваемы для видеокамер. Все знали, кто прячется за масками, но не могли этого доказать.
Пробежав мимо кустарников и деревьев, мы направились к складу, на котором бывали сотню раз и знали, что эта дорога не идет дальше старой заброшенной фабрики.
Моя спина вспотела, и я не мог думать ни о чем, кроме происходящего.
Он был в этом виноват. Это было его рук дело, но даже если не так, было приятно наконец-то свалить вину на кого-то. И подарить мне надежду, что дело не во мне. Что она порвала наши отношения еще до того, как они начались, из-за него, а не потому, что не любила меня.
