Как бы там ни было, он избивал ее, и теперь, когда она сбежала из-под его контроля, у меня были развязаны руки. По крайней мере, после сегодняшней ночи он больше никогда к ней не прикоснется.
Остановившись у линии деревьев и глядя через стоянку на старую обувную фабрику, за которой вырисовывались руины темных и полуразрушенных стен, мы наблюдали, как он выключил двигатель и остался с ней на своем сиденье.
Он постоянно мотал головой, когда разговаривал, но девушка не двинулась ни на сантиметр.
Наконец, он открыл дверь патрульной машины и подошел к задней двери, открыл ее и забрался к ней.
Мне стало тяжело дышать.
И я почти улыбнулся, любые сомнения или чувство вины, которые я испытывал, исчезли.
Когда мы закончим с ним, его лицо будет выглядеть хуже говяжьего фарша.
– У него больше нет Эмми для развлечений, – сказал Кай, и я слышал, как гнев растет в его голосе, пока он натянул маску.
Я кивнул, радуясь, что теперь он с нами. Он мне действительно был нужен.
– Спорим, мой отец тоже его защищает? – сказал Дэймон, натягивая маску. – У них много общего.
– Давайте изменим его жизнь навсегда. – Я бросился к машине и сжал кулаки, когда ребята окружили меня.
Мне хотелось, чтобы Майкл был здесь – мы были единым целым, когда были все вместе. Но просто введем его в курс дела, когда он вернется из баскетбольного медучреждения в Атланте.
– Не позволяйте им слышать ваши голоса, – сказал я, вынимая нож. – Говорим только шепотом.
Я бросил нож Каю, он быстро вынул его из ножен и проткнул шину – засвистел воздух, и мы с Дэймоном открыли задние двери.
Ривер закричала, когда Дэймон вытащил ее из машины, и я с рыком ударил гребаного подонка по его уродскому лицу.
Я выдернул его из машины, пока он кашлял и брызгал слюной, кровь текла ему в рот из носа.
– Иди домой, – приказал девушке Дэймон.
Ее обеспокоенный взгляд метался между нами, лицо уже было мокрым от слез из-за того, что Скотт пытался с ней сделать.
Могу догадаться, что он ей сказал. Ты несовершеннолетняя. Я отвезу тебя домой, где тебе следует находиться. Хотя, если подумать, я не арестую тебя или не буду звонить твоим родителям по поводу наркотиков и алкоголя, которые нашел в вашей машине, если ты просто пойдешь со мной ненадолго и никому ни о чем не расскажешь.
Господи.
Нагнувшись, снова ударил его.
Потом еще и еще, прежде чем встать и ударить его по затылку.
Ублюдок. Что за ублюдок.
Он хотел причинить Ривер боль, как он причинил боль своей сестре, – измучить ее, заставить плакать…
Или хуже.
И да поможет мне бог, если бы он сделал что-нибудь подобное с Эмми, я бы не колебался. Он был бы мертв.
Ривер побежала к дороге, пока Кай обходил машину, протыкая остальные шины. Я распахнул переднюю дверь, ударил по радиоприемнику и вырвал его с проводами, а Дэймон оторвал видеорегистратор, уронил его на землю и растоптал ногой.
Скорее всего, коп уже выключил все приборы, когда припарковался здесь с девушкой, но я не хотел, чтобы у него была возможность позвать на помощь.
Я полез в карман толстовки, вынул сотовый и швырнул его через крышу машины Дэймону, прежде чем вытащить кусок толстой веревки.
Я подошел, поставил ногу ему на спину и толкнул его обратно на землю.
– Не ищи нас, когда все закончится, – прошептал я, пытаясь скрыть свой голос. – И больше никогда не прикасайся к женщинам. Ни к Ривер Лэйтон. Ни к Эмери. Ни к кому. – Я наклонился и обернул веревку вокруг его шеи. – Если мы узнаем, что ты ослушался нас, то не позволим тебе уйти в следующий раз.
Он ахнул и застонал. Я перевернул его на спину, и его глаза сузились, когда он встретился с моими.
Извиваясь, он откатился в сторону и попытался подняться, но через мгновение мы все столпились вокруг него, пинали и били кулаками.
Я кивнул в сторону Кая, и мы подобрали Скотта, отвели его вглубь склада и связали ему запястья, закрепив их над головой на стальной балке.
Мы отступили. Ребята, вероятно, ждали, чтобы я начал первым, а Дэймон достал телефон и начал снимать.
Я сделал паузу. Документировать это было глупо, но…
Облизнул губы, кипя от злости и все еще ощущая вкус бурбона, который пил в машине.
Я жаждал на это посмотреть. Чтобы пережить это заново. Видеть, как он страдает снова и снова.
– Посмотри на меня, – прошептал я.
Он тяжело дышал, я подошел и снял с него служебный пояс, уронив его на землю.
– Посмотри на меня, – тихо зарычал я снова.
Он медленно поднял глаза и мы встретились взглядами. В уголках его глаз появились морщинки, будто он узнал меня.
А потом… засранец улыбнулся.
– Ты думаешь, это моя вина? – спросил он так тихо, чтобы только я его услышал. – Что она отвергла тебя?
Я сжал кулаки.
А потом он засмеялся, обнажая зубы, блестевшие от его собственной крови.
– Я был бы счастлив, – сказал он. – Еще лучше, если бы она забеременела. Иметь все эти деньги, власть и связи? Бесценно. Наконец-то она была бы полезной.
Я замер, едва дыша.
Он сплюнул, заливая все вокруг кровью.
Но я даже не моргнул.
– Она знала, что ты неудачник, – сказал он. – Ты оказался бы просто пьяным бабником, каким ты сейчас являешься, и не вписывался бы в ее жизнь.
Моя кровь закипела с новой силой.
Он знал, кто мы такие, но мне было все равно. Маски и шепот были для камеры, а не для него.
Он был прав? Нет. Она не говорила этого, но знал, что она любит меня. Чувствовал это.
Это был он. Он заставил ее забыть обо мне. Он напугал ее.
– И это просто напоминаю, – продолжил он, – что она давно уехала и ей прекрасно живется без тебя, ты никогда не станешь для нее чем-то большим. Ты никогда не будешь достаточно хорош для нее.
Я покачал головой, мои глаза горели.
Кай прочистил горло позади меня.
– Мы не можем оставаться здесь долго, Уилл, – прошептал он. – Давай сделаем это.
Но Мартин Скотт улыбнулся, видя, какое влияние на меня оказывают его слова.
– Она больше никогда на тебя не смотрела, – сказал он. – Не так ли?
Я перестал дышать.
– Она никогда не звонила. Даже с тех пор, как закончила учебу и обрела свободу, верно?
Как он это узнал?
Она могла бы позвонить мне. Ее ничто не останавливало набрать мой номер, когда брат исчез из ее жизни.
