— А чего им тут надо? — поинтересовался я.
— Территория богата полезными ископаемыми, редкие металлы, золото, платина, палладий и уран. А разрабатывать всё это монголы сами не могут, нет ни технологий, ни трудовых ресурсов. Единственный выход — сдать в концессию иностранцам. А если есть концессия, есть и специалисты, что работают здесь вахтовым методом. Так что мы никого не удивим. Общество здесь традиционное, в основном буддисты, семьи патриархальные.
— А мне нравится, — Маша проснулась и посмотрела в окно. — Красиво, зелень до горизонта и горы.
— Стоит учитывать, что через месяц тут до горизонта будет не зелень, а снег, — заметил Рязанцев. — Скотоводы это знают, а потому уже отогнали стада на пастбища южнее. Монголия, кстати, очень холодная страна, наравне с Россией, а иногда среднегодовые температуры даже ниже.
— А мы останавливаться будем? — спросила Маша.
— Минут на десять, — сообщил Павел Сергеевич, не отрываясь от наблюдения за дорогой (точнее, за направлением), — справить нужду и размять задницы. Последнее в целях экономии времени рекомендую делать друг другу.
Хохотнув над собственной не особо удачной шуткой, он снова придавил газ. Скорость наша, надо сказать, была не такой уж высокой, но, с учётом отсутствия какой-либо дороги под колёсами, даже восемьдесят километров в час — это очень прилично. Если наши оппоненты двигаются тем же способом (а телепорт до Монголии, видимо, не добивал), мы их постепенно догоним.
— А что будем делать потом? — спросил я. — Когда догоним и возьмём за жабры.
— Уже брали, то же самое сделаем сейчас, — сказал Павел Сергеевич, хотя заметно было, что он сам в своих словах не уверен.
— А справимся? — с сомнением произнёс я.
— Зубов бояться — в рот не давать, — философски заметил пенсионер. — Извини, Маша.
— Переживу. Мы хоть правильно едем?
— Навигатор показывает, что правильно, вот только дальше придётся петлять. Зелёная равнина перейдёт в каменистую пустошь, небольшую, но очень труднопроходимую. Мы, откровенно говоря. По горам сейчас едем, просто это такое плато, равнина, сильно приподнятая над землёй.
Так и вышло, сначала стали попадаться камни, потом — крупные камни, а потом и настоящие скалы, которые высовывались из земли, разрывая зелёный ковёр степи. Чуть дальше пришлось круто повернуть вправо, чтобы объехать каменное нагромождение.
Наконец, уже в темноте пришлось остановиться. Приемлемую дорогу мы нашли, там даже следы колёс остались, какого-то тяжёлого грузовика, вроде старого доброго КамАЗа, и направлялся это грузовик как раз туда, куда и нам было нужно. В свете фар эти следы были для нас отличным указателем.
Весь коллектив вышел наружу и пытался размять ноги, ехали, не останавливаясь почти семнадцать часов, тут у любого конечности задеревенеют. Небольшой пятачок, освещённый фарами, превратился в тюремный дворик, где заключённые ходят по кругу.
— Давайте поужинаем, — предложила Маша, которая за день выспалась, а потому выглядела бодрее других. — Это недолго, минут двадцать, хоть ту же тушёнку разогреем.
— Хорошо, — вздохнул Рязанцев, он в последнее время часто вздыхал. — Тушёнка — это второстепенно, лучше кофе сварите.
Немедленно извлекли на свет три газовых плитки, на двух стали разогревать консервы, а на третью установили большой котёл, в который налили воду из фляг. Свен тем временем извлёк из багажника канистры с горючим и стал заправлять машины.
— Топлива мало, — сказал он. — На обратный путь может не хватить.
— Знаешь, друг мой, — философски заметил Рязанцев. — Если наше дело увенчается успехом, я готов остаться там на год, готов даже пешком топать обратно.
— Учитывайте, что через месяц станет холодно и, скорее всего, ляжет снег, — сказал Павел Сергеевич, вынимая из мешка ручную кофемолку и мешок с кофейными зёрнами. — Если застрянем в безлюдных местах, может выйти нехорошо.
Мне, если честно, было глубоко плевать, в этом я был с профессором солидарен. Маша, страдая от безделья, пока не закипела вода, отошла от лагеря подальше, присела на небольшой камень и стала смотреть на звёзды. Я подошёл сзади и протянул ей свёрнутое одеяло.
— Не сиди на холодном, — сказал я, — подложи, а то простудишься.
— Спасибо, — она привстала и подложила под себя одеяло. — Смотри, какие звёзды. В городе такого не увидишь.
— Угу, — я присел рядом, оккупировав кусочек одеяла. — Красиво.
— А вон та звезда сдвинулась, смотри, — она указала пальцем в небо в надежде, что я смогу отследить направление.
— Так это спутник, — заметил я и тут же замолчал.
А замечание было к месту. Третья сторона конфликта, вражеские шпионы, которые здесь будут избавлены от ограничений, накладываемых наличием чужой государственной машины, имеют доступ к спутникам и могут наблюдать почти всю поверхность Земли. Что из этого следует? Пока ничего, нужно ведь ещё знать, куда смотреть. Опять же, ну, посмотрят, ну, увидят, а потом? Отправят погоню? Могут, конечно, вот только у нас большая фора, вряд ли догонят по земле. Рискнут отправить в погоню вертолёты? Тоже могут, хоть это и перебор, пусть здесь и Монголия, пусть даже самая безлюдная её часть, но пересечение границы вертолётами точно без внимания не останется.
— О чём задумались, молодёжь? — спросил незаметно подобравшийся Павел Сергеевич.
— Я вот думаю, — я решил поделиться догадками со знающим человеком. — А нас могут со спутника отследить?
— Ещё как, скорее всего, уже отследили.
— И? Смогут догнать?
— Смотря кто. Те, у кого есть доступ к данным со спутника, могут проложить оптимальный маршрут, взять лучшую технику, а то и авиацию задействовать. Одна надежда, что у них поблизости военных баз нет.
— А если бы были?
— Тут бы уже рейнджеры высаживались, ну, или SAS.
— Хреново.
— Ещё как, — на камне уже не было места, поэтому он присел рядом на корточки и закурил. — Очень может быть, что погоня уже отправлена. И на этот раз будут не те оболтусы, которых отправили в прошлый раз. Теперь за нами пойдут реальные профи с серьёзной подготовкой и оружием.
— Не потянем?
— У нас специалистов нет, я много чего повидал, но полноценный бой — не совсем моя стихия, да и лет мне уже столько, что о душе подумать пора. Свен и Тони — бойцы неплохие, но, опять же, до полноценного спецназа им далеко. Ты умеешь стрелять из снайперки, колоть ножом, вот и всё. Витя в армии служил лет тридцать назад. Про Машу и профессора я вообще молчу. Инвалидная команда. Нам до сих пор везло, к тому же в плане интриг у нас есть кое-какие навыки. Если зарубимся лицом к лицу, проиграем при сопоставимой численности. И это я не говорю про оружие. У нас самое тяжёлое вооружение — автомат, а они могут прихватить гранатомёты и парочку пулемётов большого калибра.
