Клетка взмыла вверх, прорвала потолок, сбив попутно одну из подпорок. Потрясенный Жак Ржавые Боты повалился на спину, шатер обрушился. Взлетев, Уоррен увидел изумленные лица зрителей, выглядывавшие сквозь дыры порванного шатра: все они таращились на зависший над цирком летучий отель. Множество пропеллеров наполнили воздух оглушительным рокотом.
— Вернись! — ревел вслед клетке Жак Ржавые Боты.
Отель поднимался все выше и выше, а вместе с ним и Уоррен со Скетчи: их тянул канат, привязанный к клетке.
— Остановите их! — Ржавые Боты выскочил на манеж. — Пятьдесят тысяч дублонов тому, кто доставит мне этого спрута!
Щедрый посул здорово заинтересовал пиратов. Они всей толпой покинули зрительские ряды и с яростными воплями разбежались по кораблям, алча обещанной награды.
Уоррен взирал на это столпотворение спокойно, уверенный, что они со Скетчи уже в безопасности…
ВЖУХ! С пиратского корабля взметнулся в воздух гарпун. К гарпуну был привязан канат.
— О нет! — вскричал Уоррен, а Скетчи засвистел, как закипающий чайник: загремели пушки, и мимо друзей пронеслось еще несколько гарпунов.
Уоррен увидел, что гарпуны зацепились за отель и пираты уже лезут вверх по веревочным лестницам, зажав в зубах кинжалы.
— А-А-А! Экипаж, к бою! — гремел голос Капитана Полуседая Бород.
Старики-пираты из «Тихой гавани» высунулись в окна и швыряли в противников книги, ножи и вилки, утварь, мебель, все, что попадалось под руку. Им удалось сбить кое-кого из агрессоров, и те с плеском попадали в море. Но вместе каждого свалившегося пирата на канатах появлялось трое новых. Их было слишком много. И Уоррен, вися в воздухе, ничем не мог помочь своим.
Он решил хотя бы подбодрить их и крикнул:
— Вы все молодцы! Я вами горжусь!
— Чирп! — вставил свое слово Скетчи.
— Ах, какие нежности! — насмешливо произнес кто-то у него за спиной. Уоррен обернулся и увидел, как Жак Ржавые Боты парит в воздухе. Нет, пират не обрел способность летать — его тащили за собой попугаи и Маккрекерс Макао в их числе.
— Чииирп! — гневно просвистел Скетчи и опять попытался отмахнуться щупальцами, но ничего не получилось. Попугаи высадили своего хозяина на крышу клетки и умчались. Жак Ржавые Боты достал из-за пояса кортик и принялся пилить канат, соединяющий клетку с отелем в небесах.
— Нет! — вскричал Уоррен, пытаясь остановить безумца. Но он всего лишь тринадцатилетний мальчик, а Жак Ржавые Боты — высокий, крепкий, закаленный приключениями авантюрист. Клетка задрожала: канат поддавался. На лице Жака застыла гримаса ярости и торжества, он упорно перерубал одну жилу каната за другой.
— Еще чуть-чуть! — шипел он.
В отчаянии Уоррен укусил былого кумира за руку. На миг отвлек.
— АЙ! Маленький гаденыш! — Сильным взмахом руки Ржавые Боты скинул Уоррена с клетки.
— А-а-а-а! — закричал Уоррен, падая. К счастью, Скетчи успел поймать его щупальцем на лету, подтянул ближе, и Уоррен ухватился за нижние прутья клетки. Мальчик попытался залезть обратно на крышу, но потные ладони соскальзывали.
Клетка снова задрожала. Последние нити каната едва держались.
— Мы рухнем!
Уоррен встретился взглядом со Скетчи и в его семи глазах увидел отражение собственного страха.
Скетчи начал насвистывать. Такая печальная мелодия, такая красивая, от нее Уоррену хотелось разом и плакать, и улыбаться. Даже Ржавые Боты прекратил свое черное дело и горестно уставился на Скетчи.
И вдруг воздух словно завибрировал и в барабанные перепонки Уоррена ударила звуковая волна. Из глубин океана донесся низкий рев, вода закипела, вращаясь воронкой.
ФРРРРРИИИИИ!
Что-то поднималось из пучины.
Глава XVIII,
в которой Великая Восьмерица вступает в бой
Уоррен не верил своим глазам. Восемь огромных щупалец взметнулись над поверхностью воды, а следом появилась семиглазая шишкастая голова — еще огромнее. Это существо было похоже на Скетчи, но намного, намного больше. Почти с отель «Уоррен»!
— ФРРРИИИИ! — проревело оно так громко, что звук отдавался в костях. Семь глаз злобно горели. Это существо было в ярости.
Бой остановился — все обернулись и уставились на чудище. Даже Жак Ржавые Боты перестал пилить канат. У него изумленно отвисла челюсть — но вдруг по его лицу расползлась улыбка и он неистово расхохотался.
— Великая Восьмерица! — завопил он. — Я нашел ее! Наконец-то!
Великая Восьмерица протянула длинное щупальце к клетке. Ржавые Боты раскинул руки, словно собираясь обнять морского гостя.
— О Великая Восьмерица! — пропел он, и глаза его заблестели. — Я уж не надеялся, что этот день настанет.
— ФРРРИИИИ! — оглушительным баритоном повторила Великая Восьмерица.
Щупальце обвилось вокруг клетки, полностью ее скрыв. Второе щупальце согнуло прутья, словно игрушечные. Третье щупальце дотянулось до Скетчи, и тот забрался на него, ообхватив его в ответ своими щупальцами — такими маленькими в сравнении.
— Чииирп! — счастливо просвистел Скетчи.
— Это твой… твоя родительница! — Уоррен наконец сообразил, что происходит. — То-то ты обрадовался.
Все еще цепляясь за клетку, морское чудище уставилось на Уоррена и Жака Ржавые Боты. Глубоко в его желудке нарастал угрожающий рев: ФРРРРРИИИ!
— О Великая Восьмерица! — на шпрехшталмейстерский лад провозгласил Жак Ржавые Боты. — Сколько долгих лет я тебя искал, выводил восьмерки по морской глади, чтобы засвидетельствовать свою преданность и привлечь твое внимание. Все усилия были тщетны, но теперь я заслужил твою милость, доставив то, что ты искала, — твое любимое дитя! Я рассчитываю на славную награду!
Великая Восьмерица сощурила глаза.
— О-хо-хо, — пробормотал Уоррен.
Одним взмахом щупальца Великая Восьмерица забросила в свой пещерообразный рот Уоррена, Жака Ржавые Боты и клетку — все вместе.
— НЕ-Е-ЕТ! — завопил Жак.
Они скользили по влажному языку Великой Восьмерицы, задыхаясь от горячего воздуха и вони протухшей рыбы. Клетка уже провалилась в глотку чудища и улетела куда-то в темноту. Уоррену очень не хотелось свалиться в желудок, он слепо нащупывал, за что уцепиться, и в итоге повис на одном из множества острых зубов.
