Я видела, как он собирался что-то ответить, но тут его телефон издал истошный звук, и Глеб потянулся за ним.
Видимо, прочитав сообщение и явно не одно, его настроение напрочь пропало.
Как итог — ехали мы в тишине. А я еще и в праведном гневе.
— Входи, нас уже ждут, — сказал Чернов, оставив автомобиль возле дверей частной клиники с надписью “Цент УЗИ диагностики”.
— Все же жаль, что не психиатр, — я не удержалась от злорадства, — может, и тебя бы осмотрел…
— Ты бесишься…, — почему-то сказанное вызвало у него улыбку, — ничего, я уважаю твоё… состояние.
Его там что, вчера нехило приложило? Фейерверк отлетел в голову, а это последствия?!
Фыркнув, я все же зашла внутрь и назвала свою фамилию, не дожидаясь Чернова.
Ждать врача не пришлось. Меня тут же позвали на прием и сказали поднять кофту как можно выше, после того как я легла на кушетку.
— Меня правда ничего не беспокоит, — я напряженно смотрела на флакончик со специальным гелем, который врач наносил на датчик.
Еще несколько движений и доктор поймет, что случилось на самом деле.
— Сейчас посмотрим, — улыбнулся специалист, и холодная гелеобразная масса коснулась моей кожи. Очень неприятное ощущение.
Сравнимое с тем, что произойдёт чуть позже, но раз в сто лайтовей.
— Вас беспокоит не желудок, — улыбнулся врач, глядя на монитор, — Вы беременны.
Сказал то, что я и без него уже давно знала.
— Какой у Вас срок? — спросил, как бы между делом.
— Не знаю…, — понимаю, что не стоит вываливать всю информацию сразу. Толку мне с того, что этот врач сейчас сказал о том, что я и без него знала.
— Дата последней менструации?
И тут мне в голову приходит шикарная идея. Шанс, за который стоит ухватиться.
И почему такая светлая идея не посетила меня раньше? Хорошо, что я вообще додумалась.
Врач УЗИ не может сказать вот прямо точный срок беременности, если не будет полагаться на данные, предоставленные пациентом.
Вспомнить бы число, когда Чернов свалил на свой потрахушки-тур со Светланой и назвать бы ту дату. Это было примерно спустя неделю-полторы после нашей последней близости.
Вот он — мой шанс заставить Чернова оставить меня в покое. Потому что чует моё сердце, не просто так он меня сюда притащил. Этот прожжённый гад явно что-то заподозрил.
И тут в моей голове все сходится. Его сдержанность. Взгляды. Загадочные фразы… Неужели и фейерверк был по этому поводу?
Нет… быть этого не может. Сама над собой смеюсь. Даже истерический смешок вырывается из груди.
Бред. Полнейший бред. У Чернова не на столько мягкое сердце и он далеко не романтик…
Я вижу, как доктор смотрит на меня как на сумасшедшую. И понимаю, что он вполне прав. Я и вправду несу бред и пытаюсь закончить все это мероприятие как можно скорее.
Все что угодно, только бы Чернов не решил сюда ворваться. Не решил присутствовать при всем этом.
От мысли о том, что он сейчас все узнает, меня бросает в дрожь.
Я и хочу, чтобы он узнал и боюсь этого до жути.
Я не уверена. Ни в чем не уверена. Я ничего не знаю!!!
— Пожалуй, нужно сообщить заботливому отцу, что с Вами и ребенком все в порядке, — мягко улыбается врач, а мне хочется только одного, чтобы он перестал говорить. Чтобы перестал меня бесить еще больше. Я и так уже на грани взрыва.
— Вам? — произношу растеряно, — я сама ему это скажу. Это между нами… при чем тут вообще Вы?! — я начинаю возмущаться. Только бы врач потерял всякое желание со мной связываться.
Врач находится в растерянности. Еще минут пять назад я ходила как спящая муха с реакцией улитки, а сейчас порхаю как оса. И готова его ужалить в любую секунду.
— Возможно вы бы хотели узнать что-то еще… У вас есть вопросы? — врач, как и я, в первый раз оказывается в подобной неловкой ситуации.
— Нет…, — я почти закричала, глаза то и дело смотрят на дверь за которой находится Чернов, ощущение, что он сейчас войдет в кабинет, меня не покидает, — не нужно. Ничего не нужно…, — и потом ухватилась за рулон кухонных салфеток, снимая остатки геля, — вы сами сказали, что все хорошо… мне не терпится обрадовать… отца ребенка.
Это было в первый раз, когда я сказала подобное вслух. А потом быстро подошла к двери, чтобы сбежать как можно скорее, и с шумом захлопнула дверь, потому что даже близко не готова была воспринимать то, как это звучало.
— Что сказал врач? — спросил Чернов, подорвавшись с кресла.
Глеб был не такой… Не такой, как всегда. Этот его взгляд. Тревожный тон. Черт! Я еще больше теряюсь в своих мыслях. Теперь я точно не уверена, что мне делать. Совесть твердит одно, внутренний голос другое. А я вообще хочу тишины и покоя.
Оглянувшись по сторонам и увидев людей, которые уже с интересом за нами наблюдали, я отметила про себя, что он не станет орать на меня при людях. Точнее я на это надеялась.
— Что все в порядке… легкое несварение, пошли, — бросив спасительную ложь, в моем понимании, я потянула Глеба за собой. Почему-то захотелось уйти. Выйти из этого здания. Как будто я рассчитывала на то, что если выведу Чернова отсюда силой, то у него не получится зайти обратно и поговорить с врачом.
У меня началась неконтролируемая паника. Я не понимала, что творю. Не знала правильно ли все это или нет. Мне вообще стало не хватать воздуха. Дышать стало трудно. Мне было ужасно душно.
— Не ври мне, — мужчина сжал сильнее мою ладонь, а у меня внутри все похолодело от его слов. Он знает… ЗНАЕТ???
Чернов затормозил так резко, что я просто отлетела назад и впечаталась спиной в его торс.
Слегка отойдя и развернувшись, я постаралась улыбнуться.
— С чего ты взял, что я тебе вру?!
— Я знаю, что ты беременна…
В ушах начинает звенеть. Пол как будто начинает подо мной шататься.
— Глупость, — я нервно засмеялась так, что вызывала сразу подозрения, — как такое возможно.
— Очень возможно, — Глеб приблизился ко мне вплотную и, плавно перехватив за талию, приподнял на носочки, — могу еще раз показать как.
От его близости дыхание застыло. Время не застыло, а словно замедлилось: его едва заметный и уловимый жест, а я уже десять раз успела его обдумать.
Глеб прижал меня крепче к себе.
— Что ты делаешь? — только и смогла, что сбивчиво произнести я.
— Ничего, — никто не собирался отвечать правдиво на этот вопрос, судя по всему, — просто поддерживаю тебя.
Ведь и в самом деле, я только что заметила, что стала постепенно съезжать вниз на ослабленных ногах.
