— Но ведь он сделал это из-за меня. Из-за того, что я наплела ему все что угодно, только бы он приехал и женился на мне. Только бы освободил от тебя…
Последнее я произнесла уже шепотом.
Опустив глаза вниз, я чувствовала, как их начинало щипать от накатившихся слез. А после… пальцы Глеба слегка сжали мой подбородок и заставили поднять голову и посмотреть на мужчину.
— Он приехал не потому, что ты так просила, или потому что он так отчаянно тебя любил. А потому что я не дал его отцу сделать то, что он хотел. Это бизнес, и побеждает тот, кто умеет просчитывать свои ходы наперед. И его отец, узнав о том, что вы общаетесь, отправил его к тебе. Чтобы он женился на тебе, и чтобы после этого иметь рычаги правления на меня. Ты думаешь, как он вышел на ублюдков, которые тебя похитили? Этот слизняк сам по себе и палец о палец ударить не может. Он способен только на то, чтобы выполнять команды.
— Но они… Я видела, как они к нему относились, если бы его отец там что-то решал, то…
— Слизняка там не было. И след простыл к нашему приезду. Подозреваю, что он уехал оттуда сразу же как они отправили тебя ко мне. Его роль на этом была закончена.
— Я не уверена, что…
— Я дам тебе возможность задать ему все эти вопросы, когда он окажется в моих руках. Спросишь все, что тебя интересует.
Его палец растирает мои слезинки по щекам, а я не могу поверить в то, что Ян просто играл роль… Я ведь видела страх в его глазах. Видела, как к нему относились… Они что же специально все это разыграли для меня?
Мы едем молча. Каждый думает о своем. Я о том, что как Ян мог со мной так поступить и тут же себя осекаю, что я с ним поступила не лучше. Значит в каком-то роде мы квиты?
Но мои действия не ставили под угрозу его жизнь, а вот он….
Закрываю глаза и пытаюсь вообще абстрагироваться от всего.
Ужасно интересно, о чем думает Глеб.
В это момент я разворачиваюсь к нему и внимательно на него смотрю. Он сосредоточенно смотрит на дорогу и просто молчит.
Дает мне время подумать? Не хочет нагнетать еще больше?
Пытаюсь перестроиться на что-то позитивное. Мужчина говорил о каком-то сюрпризе, до того, как произошел весь этот разговор о Яне.
Я скольжу взглядом по любимому лицу и улыбаюсь.
Мне вдруг в голову приходит мысль, что, если у нас будет мальчик? Будет ли он похож на своего отца? Если малыш унаследует его внешность, то мне уже жалко девочек, которые попадут под его чары.
— Ты хочешь мне что-то сказать? — уголки его губ слегка дрогнули в усмешке.
А я вдруг ловлю себя на мысли, что счастлива.
Вот прямо сейчас. И плевать на все, что было. Плевать на то, что меня похитили, плевать на то, что еще не так давно я бы отдала все что угодно, только не оказаться рядом с ним.
Сейчас. В эту самую секунду я сижу в машине с любимым мужчиной. В моем животе живет наш общий ребенок. И что может быть лучше того, что у меня уже есть?
— Думаю о том, что если у нас будет мальчик, то сколько женских сердец он разобьет, — прищуриваю глаза и улыбаюсь.
— Значит это сейчас такой намек на то, что я кобель? — вскинув вопросительно брови, Чернов косит на меня взгляд.
— Вообще-то это был комплимент, что ты очень обворожительный мужчина, но раз на то пошло, то да, кобелина ты знатная.
И я тут же вспоминаю Светлану. Прикусываю кончик языка, чтобы не вспылить. Но вот желание впиться ногтям хотя бы в его руку появляется.
— И с чего такие выводы? — насмешливым голосом интересуется мужчина, а я начинаю закипать. Он что же сам лично на трепку напрашивается?!
— Давай не будем вспоминать твою Светочку, — шиплю как ядовитая змея.
— Давай, притом, что ты очень умело меня у нее отбила.
И вот тут моя челюсть падает на коленки. Он что совсем там белены объелся?! Кто его отбивал то?!
— В смысле отбила?! Ты как бы и сам не против был! — у меня уже пар из ушей валит, а этот придурок ржать начинает. Да еще и так громко, что я впиваюсь ногтям в собственную руку.
— Знаешь, я вот тут подумал, что если у нас будет девочка, то она натворит бед еще похлеще пацана.
Чернов резко переводит опасную тему. И я ведусь.
— Это еще почему? — нет, я конечно допускаю, что малышка может быть поярче меня и внешне и в плане характера. Но я-то смогу как-то усмирять ее пыл.
— Ну ты представь скольких мне придется кастрировать, пока она хотя бы совершеннолетней не станет. И даже восемнадцатилетие не спасет ее от того, что я глаз с нее спускать не буду.
А вот это все он произносит с очень даже серьезным лицом. И я ему верю. Сама на себе испытала эту мега заботу.
— Ты зверюга! Малышка еще не родилась, а ты уже продумал как в темнице ее держать будешь?
— Почему в темнице? Пускай гуляет, но вот кабели вокруг нее будет бегать в радиусе километра. И это касается не только ее.
И тут меня прожигают таким взглядом, что я невольно вжимаюсь в кресло.
— Ты яркий пример того, как можно найти приключения на пятую точку, особо и не стараясь. А я почему думаю, что девочка унаследует именно твой характер.
— Признайся, Чернов, что тебе во мне нравится все. От характера и до внешности. Да ты поплыл с первых минут как я только в кабинет твой зашла.
— Я бы сказал — заперлась без разрешения.
Это он произносит таким теплым тоном, что даже я улыбаюсь.
— Ну извините, ты сам виноват, вместо того, чтобы дать мне отдохнуть, разобрать вещи, в приказном порядке притащил меня на работу, и потом еще и хотел, чтобы я ждала?
— Я много чего хотел, — вдруг голос мужчины становится хриплым, а машина начинает сбрасывать скорость…. А я, обернувшись не вижу ничего кроме леса….
— Ты чего?
— Ничего, вспомнил как в мой кабинет завалила в своей юбке, и язычок твой острый вспомнил…
Машина сворачивает по тропинке в лес… а рука мужа вдруг опускается на моё колено и сильно его сжимает.
— Я конечно очень рада, что это тебя так заводит…
— Даже не представляешь, насколько, — схватив мою руку он прикладывает ее к своей ширинке… А там… оружие в полной готовности и кажется кое-кому плевать, что мы находимся в лесу.
— Чернов! Ты в своем уме?! — пытаюсь хоть на секунду сделать возмущенный тон, но у меня ни черта не получается.
— С тех пор, как ты в моей жизни появилась, я в этом очень сильно сомневаюсь.
От его хриплого рыка внизу живота все сводит приятной судорогой.
— Твои громилы могут нас увидеть! — это последний мой аргумент в копилку его здравого смысла. Но не тут-то было.
